Елена Немченко - Инструкция не прилагается, или Вечная история

Что «и»?

О! Второй голос проснулся! Давненько не заглядывал, как жизнь? Что, слишком похоже на шизофрению? Правда? А мне нравится! Где еще сможешь поспорить с такой умной и тактичной собеседницей, как сама?..

Не пытайся увильнуть от ответа! Что значит это твое «и»?

Ничего. Просто… это… как бы…

Ай… ты не заболела?

Я пощупала лоб ладонью. Да нет, вроде бы.

Ну-ну.

У-у-у, ехидна!

Кто бы говорил!

Я ухмыльнулась и вновь посмотрела на тряпочку. Дорогая. Чего стоят одни гардинные кольца. Не золотые, конечно, но выглядят — подстать драгоценному металлу… Прямо как настоящие кольца… Обручальные… Грязная куртка… А стиркой занимается Сара. Сара… Сара!

Когда я, устав злорадствовать, поднялась на ноги и шагнула назад, спиной довольно солидно приложилась об что-то твердое… Глаза невольно расширились, повторяя картину Эльвекадро "Удивленная эльфийка". Если только ощущения меня не обманывают, то это… Ма-а-ать моя женщина, отец мой мужчина!!! Это же!..

Позвоночник меня не обманул. А, ведь, именно им я уперлась в самую прекрасную вещь в моей жизни. Арфа. Старинная — тех времен, когда древние мастера умели наделять предметы душам не в пример лучше сегодняшних артефакторов… Такой инструмент будет служить только одному — Хозяину…

Я нерешительно подняла руку, стирая пыль и ощущая неожиданное тепло под пальцами — точно что-то пушистое и мурлычущие потерлось о ногу.

… Или тем, в ком он по прихоти Судьбы почувствует Хозяина…

Легкое движение колков — зачем удивляться, почему за такое время и при таком обращении дерево еще не рассохлось, а струны не заржавели? Ведь это Арфа. Я села на что-то — не важно, и, закусив губу, легонько, едва касаясь, провела пальцами по струнам. Они отозвались едва слышным хрустальным звоном…

Да, я училась играть на арфе — как и на других музыкальных инструментах — меня учил Кот. Он вообще много чего знает и умеет. Не знаю почему, но он неожиданно поддержал мою сумасшедшую детскую идею — научиться играть на старенькой потертой арфе в комнате матери, хотя и предупреждал, что это будет тяжело. Но я его не слушала — и до сих пор об этом не жалею. Ведь так здорово делать то, что у тебя по-настоящему получается, от чего будто впадаешь в нирвану и что тебе действительно нравится.

Я вздохнула и убрала руки, а звук все летел и летел. Сколько же времени я играла? Не знаю… Да и к чему эти простые, такие неуклюжие сейчас измерения человеческого разума? Сейчас, когда время измеряется не минутами, а песнями, пусть лишь для самой себя…

Но я заигралась. В прямом и переносном смысле этого слова. Открывшееся сознание легко уловило легкие, но быстрые шаги, скрип лестницы — пожалуй, от такой остроты слуха становилось даже больно.

Не знаю как, но я мгновенно оказалась где-то почти у самого угла чердака, среди десятка коробок, почти не подняв пыли.

Шаги замерли. Осталось только слегка хриплое взволнованное дыхание. Так, а теперь нужно решить — если я слышу его, слышит ли он меня? Нет. Не слышит. Я только сейчас заметила, что сдерживаю дыхание. Уже довольно давно… Еще чуть-чуть и…

Облегченно-печальный вздох ознаменовал окончание "охоты на призрака" и я, словно наяву представила как поникли плечи мага, а лицо искривилось в самокритичной усмешке. Вот шаги, спотыкающиеся от пережитого волнения, удалились, снова проскрипела лестница, и вскоре все стихло. И только теперь я позволила себе облегченно вздохнуть, но тут же сразу начала давиться воздухом. Ма-а-ать…

И только оказавшись у себя в комнате и начав бессистемный анализ происшедшего, я задумалась — а чего это маг так переполошился? Ну, подумаешь, балуется привидение, тренькает по струнам, со всеми бывает! С духами даже веселей живется — не так одиноко в огромном поместье. Спиритизм нынче не в моде — как же, такой шик как Дом с Привидениями ценится раз в десять больше, чем просто Дом. Да и сам он — ни за что не поверю, что не раз не общался с духами, застрявшими на Раине. Человеку его профессии не стоит пугаться подобных мелочей — так и до тридцати не доживешь. Сердце, оно, как говорится, тебя не спрашивает насчет будней и выходных. Возьмет, и уйдет в неоплачиваемый отпуск, как потом возвращать будешь?..

И почему меня признал такой личный или, как говорят, семейный артефакт? Разве могу я быть хоть дальней, но родственницей ее бывшего владельца? Нет, не могу — все что связано с кровью и кровными узами я бы почувствовала в миг, здесь что-то другое. Но что?..

Вэлмир.

— Бог создал человека по своему образу и подобию.

— Не всех!

— Вижу. Создавая вас, он, видимо, отвлекся от первоисточника.

Г. Горин

"Тот самый Мюнхгаузен"

Кружка горячего травяного настоя — самое лучшее успокаивающее средство. Тем более если ты сидишь на любимом диване перед камином, в котором ласково потрескивает огонь.

— Вэлмир, мальчик мой, куда ты сегодня ездил? — спросила Марша, укоризненно посматривая на кружку в моих руках.

— По делам.

— В следующий раз говори, пожалуйста, куда едешь. А вдруг могло что-то случиться?

Я неторопливо сделал глоток и посмотрел на огонь.

— Вам бояться нечего. Поместье находится под охраной. Ни одна нежить не сможет сюда проникнуть, а другие злыдни здесь не обитают.

Марша тяжело вздохнула.

— Вэлмир, я не про нас. За нас можешь не беспокоиться, мы и без твоей защиты проживем. А ты? Если с тобой что-нибудь случиться? Я поклялась госпоже Кассандре, что ни с тобой, ни с Элизой ничего не случится.

— Марша, что ты? За меня вздумала волноваться? Ты забыла, кто я? — спокойно сказал я.

— В том-то и дело, что я помню, кто ты. И, перво-наперво, ты не Т'Минн, ты просто человек…

— Марша… Конечно, я понимаю, я не учился в Училище, все у нас передается в устной форме, и я не магистр первой степени, но я боевой маг. Это не мне надо бояться, а тем, кто попробует мне помешать. Так… Завтра я еду в деревню Калим. Собери все, что нужно. Мне сегодня надо отдохнуть. Надеюсь, никто мне не помешает, — я замучено посмотрел в потолок.

— А на сколько ты уезжаешь?

— Где-то на неделю.

— Неделю? Что-то случилось?

Я откинул голову назад и закрыл глаза.

— Случилось. Путаница какая-то

— А что именно?

— Сам не знаю… — кажется, я уже начинаю засыпать. — Марша, скажи, чтоб куртку постирали, — сказал я, зевнул и погрузился в сон.

Спал я, как всегда, беспокойно. Чутье вечно будило меня, стоило кому-то пройти по коридору. В конце концов сон пропал окончательно. Но открывать глаза не хотелось.

Огонь ласково потрескивал в камине, запах жухлой осенней листвы и вечерней свежести витал по комнате.

Хорошо…

Звуки любимой маминой Арфы, тихая, переливчатая мелодия ласкала слух. Как в детстве… Стоп. Арфа?