Робин Бейли - Врата Черепа

— Присоединяйся ко мне, Трас, — прошептала Стужа своему другу на ухо, хотя совсем не была уверена, что он ее слышит. — Аки жива.

Но так ли это на самом деле? Тогрин сказал только, что Аки у человека по имени Онократос. Кто он? Тот самый старик в черном плаще, которого Стужа видела в тронном зале в день исчезновения Аки? Тогда он наверняка колдун, а может быть, маг. Но что колдуну нужно от ребенка? От ответа, пришедшего ей в голову, Стужу охватил ужас. Она обернулась и взглянула на бесформенное тело Тогрина, сползшее с трона.

— Подожди немного. Если твой Онократос тронул ее хоть пальцем, скоро я пришлю к тебе твоего дружка, — пообещала она духу Тогрина.

Стужа оставила Руку на верхней ступени лестницы, не желая больше таскать с собой эту мерзость. Рука вот-вот догорит, к тому же все равно на рассвете все проснутся. А выбраться из города Стужа могла и без нее.

На следующий день, когда солнце стояло в зените на чистом синем небе, Стужа сидела скрестив ноги на берегу журчащего ручья. Она опустила руки в прохладную воду, затем обтерла влажные от пота лоб и шею. Несколько капель упали под рубашку, приятно холодя тело.

Сощурившись, Стужа посмотрела на простиравшуюся внизу равнину и заметила скачущего на коне всадника.

С вершины холма она могла видеть всю западную часть равнины, откуда прискакала сама. Она весело улыбнулась. Местные жители называли эти холмы в Китри горами. Муравейники-переростки, большие кучи грязи, покрытые травой да редкими, пробившимися кое-где сквозь каменистую почву деревьями. Но уж никак не горы. Крильский хребет в Роларофе — вот это горы. Но не Китри.

Всадник приближался, теперь он перешел на галоп.

Он следовал за девушкой с рассвета. Стужа не стала запутывать следы, просто подгоняла Ашура, чтобы успеть доскакать до холмов. Здесь расправиться с врагом было нетрудно, если в этом будет необходимость.

Единорог шумно жевал чахлую траву.

— Обжора, — побранила она его. — Я ведь тоже еще не завтракала. — Ашур не обратил внимания на ее слова и приступил к следующему пучку.

Стужа растянулась на берегу, зачерпнула рукой воды из Ручья и стала пить. Ручей, сбегавший с холма, журчал так же громко, как урчал ее пустой желудок. Девушка снова припала к воде. Это должно несколько притупить чувство голода. Она вытерла губы и села.

Всадник уже подъехал к подножию холма. Он увидел Стужу, заколебался, а затем все же двинулся вверх по пологому склону. Девушка даже не потрудилась встать, лишь подтянула меч поближе к себе.

Он остановился перед ней.

— Привет, Трас, — спокойно произнесла Стужа. — Отличный день для прогулки, не правда ли?

Кольчуга, щит и ножны воина блестели на солнце. Легкий ветерок развевал его алый плащ. Коротко подстриженная седая борода, казалось, сверкала, как и бронзовый шлем.

Всадник вынул меч:

— Ты арестована за убийство короля. Вставай.

Девушка продолжала сидеть.

— Сними шлем, Трас. — Ее голос по-прежнему звучал спокойно. — Тебе напекло голову на жаре. Слезай давай, здесь прекрасная прохладная вода. — Она опустила руку в ручей, взметнув фонтан сверкающих капель. — Источник на самой вершине.

Трас Суртиан нервно заерзал в седле:

— Он тоже заколдован? Это ведь по твоей части. Ты же ведьма! Ты убила Тогрина с помощью своей магии.

— Нет, с помощью колдовства, а не магии, — поправила она.

Капитан снял шлем и взял его в ту же руку, на которой висел щит. По напряженному взгляду Траса Стужа поняла, что его гнев был искренним. Но что-то еще мелькало в глазах старого капитана: страх. Он боялся ее.

— Магия, колдовство! Какая разница!

Стужа вытерла руку о штаны.

— Очень большая, — ответила она. — Сила ведьмы исходит изнутри. — Девушка прижала руку к груди. — Ей не нужны ни заклинания, ни талисманы, ни снадобья. Это все орудия колдовства. Колдуны ищут источник силы в окружающих предметах и используют их. Теперь волшебники, — продолжала она. — Это уже совсем другое. Они служат какому-нибудь богу или демону, который, в свою очередь, исполняет их просьбы.

Лицо Траса Суртиана налилось кровью.

— Проклятье! — взревел он. — К черту все это. Ты убила моего короля, а раньше, вероятно, и королеву. И ты за это заплатишь! — Он занес меч, словно для того, чтобы разрубить ее пополам.

Стужа медленно поднялась на ноги, взяв ножны в правую руку:

— Тогрин Синтелл был замешан в похищении Аки. Вероятно, он сам все спланировал.

— Лжешь! Это ты убила Аки с помощью своего колдовства или магии, а затем вернулась, чтобы покончить с Тогрином! Я видел это с горящими пальцами! И слышал жуткие вопли, словно открылись все врата ада, чтобы поглотить моего господина! Ты пытаешься посеять смуту в Коркире, уничтожив ее монархов!

— Ты последний болван, если в это веришь! — Стужа начинала выходить из себя. — Ты почитал Тогрина, а я плюю на него. Он убрал Аки со своего пути, чтобы завладеть троном! Он сам признался мне в этом, прежде чем я пронзила его подлое сердце! У него был сообщник. Тогрин назвал мне его имя и сказал, где его искать. И если ты решил меня остановить, — она смерила Траса ледяным взглядом, — то подумай дважды. Или не пройдет и часа, как один из нас уснет во владениях Гата!

— Ты решила, что сможешь запугать меня именем бога хаоса? — Он отступил. — Ты приносишь более страшный хаос, чем все твои темные божества! Остановить тебя? — прогрохотал он. — Я убью тебя, женщина, если ты сейчас же не отдашь мне свое оружие и не вернешься со мной в Марашаи!

Меч Стужи со свистом вылетел из ножен.

— Будь ты проклят, Трас Суртиан! — крикнула она, чувствуя, как приливает к щекам кровь. — А я еще называла тебя другом!

— Ты убила моего короля! — воскликнул Трас, вынимая из ножен свой клинок.

— Твоего короля? — Голос девушки сорвался на визг. — А как насчет королевы? Ты подумал об Аки? Неужели ты не слышал того, что я тебе сказала? Она, может быть, еще жива!

— Где она? — спросил Трас изменившимся тоном, но тут же добавил: — Ведьма! — вложив в это восклицание все свое презрение.

— В Кефалении, у человека по имени Онократос, сообщника Тогрина.

— Откуда ты это узнала?

Стужа яростно тряхнула головой.

— Я уже говорила тебе, Тогрин признался мне перед смертью. Неужели настолько трудно понять, что коркирский барон может быть таким же алчным интриганом, как любой другой человек? Для того чтобы стать королем, Тогрин пошел на убийство. — Она на мгновение задумалась. — Вероятнее всего.

Суровое выражение лица вояки внезапно смягчилось. Рука с мечом опустилась.

— Ты поставила меня перед трудным выбором, — наконец сказал он. — Должен ли я отправиться с тобой, чтобы расследовать преступление, которое ты могла и выдумать? Или поквитаться с тобой за убийство, совершенное на моих глазах?