Кира Измайлова - Невидимые знамена

– Ну… И что делать? – спросил Саша, привыкший, что подруга решает за обоих.

– А я откуда знаю?! – воскликнула она. – Из-за тебя всё с твоими дурацкими идеями! Избранный! Сидим, как дураки, в темном лесу… тут, может, дикие звери водятся!

Бояться Шура особенно не боялась – не успела пока проникнуться ситуацией, зато была очень зла: и на Сашку с его «избранностью», и на себя, согласившуюся участвовать в авантюре… Выместить злость было не на ком, поэтому она просто пнула поваленный ствол – в берцах это и не чувствительно даже. Валерка только выть будет, если увидит, что ботинок ободран, но… Где он сейчас, Валерка?!

– Шур… ну, Шур… – Саша топтался перед ней, вид у него, насколько можно различить в сумерках, был виноватый. – Ну кто ж знал… Ну прости…

– Да никто не знал, – с досадой ответила она, встала и вдруг замерла. – Не двигайся, Семенов!

– Что?.. – прошептал тот, холодея и готовясь услышать, что за его спиной притаилось чудовище.

– Не шевелись, говорю! – Шура обернулась, стала всматриваться в лесной сумрак. Потом все-таки объяснила: – У тебя в очках вроде бы огонек отразился. Вдруг костер?

– Где? – завертел головой Саша.

– Не крути башкой, стой, как стоял! – она прищурилась. – Вон там! Значит, так… ты сидишь тут, вот на этом бревне, и ждешь меня. Я схожу и посмотрю, что там такое.

– Шур, я один не останусь! – мальчик вцепился в ее рукав. – Пошли вместе!

– Да ты ж в темноте не видишь ничего, – напомнила девочка. – Шуметь будешь, как бульдозер.

– Ну и что? – парировал тот. – Ты будто бесшумно ходишь, тоже мне, эльфийка в берцах!.. Я с тобой, а то потеряемся, и тогда… тогда…

– Только не плачь, – уныло сказала Шура. – Ладно. Давай так: пойдем вместе, но к костру или что там будет, я одна подберусь. Идет?

Саша кивнул, такой план его вполне устраивал.

– Ну пошли тогда!..

Семенов действительно плохо видел в темноте: та будто усугубляла его и без того изрядную близорукость, поэтому он предпочитал держаться за приятельницу. Шура же не ошиблась – крохотная искорка, которую она заметила отраженной в стекле очков Саши, становилась всё больше, превратилась сперва в язычок пламени, а потом стало ясно, что впереди, среди толстых древесных стволов, действительно полыхает костер.

– Всё, сиди тут, – шепотом велела Шура, скинула на руки Саше свой рюкзак. – Я быстро, туда-обратно… Послушаю только. Слушай, Семенов, а как там в твоих книжках обычно? Мы должны местный язык понимать или нет?

– Вообще должны, – обескураженно ответил тот и поправил очки. – Там про это нигде не говорили прямо. Но обычно все всё понимают…

– Ну ладно… – Шура поправила бейсболку и пошла вперед, стараясь особенно не шуметь.

По счастью, подлеска тут почти не было, поэтому особенного треска она не производила. Попадались время от времени под ноги ветки, но девочка была достаточно легкой, чтобы они не ломались под ее весом.

Наконец, когда до нужного места осталось не более десятка метров, Шура начала красться от ствола к стволу, чтобы не заметили. Подойдя достаточно близко, как ей казалось, она осторожно выглянула из-за дерева.

На поляне полыхал большой костер, вокруг него сидело несколько человек. Шура насчитала пятерых, тех, кто находился на самом свету, но разобрать, не прячется ли еще кто в пляшущих тенях, не получалось. Кажется, эти люди были заняты готовкой, во всяком случае, тянуло съестным, и Шура невольно сглотнула, вспомнив, что так и не поужинала.

Все они были рослыми, одетыми… ну, Саша бы разочаровался, увидев, как наряжаются жители так вожделенного им иного мира. Просто, добротно, ничего лишнего: Шура могла разглядеть плотные куртки и штаны, может, даже кожаные, сапоги, один человек щеголял в рубахе с закатанными рукавами, обнажавшей могучую волосатую грудь, – видимо, гиганту было жарко. Они пересмеивались, но слов разобрать не получалось.

Приглядевшись, Шура заметила чуть в стороне от костра еще троих: эти разговаривали вполголоса, и среди них обнаружился вполне колоритный персонаж – высокий мужчина с белой бородой. Правда, вместо мантии на нем красовалась та же походная одежда, да и борода была не по пояс, а всего лишь до середины груди, но это уж мелочи… Девочка напрягла слух, но смогла уловить только какую-то тарабарщину. Тон у бородатого был встревоженный, это точно, остальные вроде бы оправдывались, но что именно они говорили, она не понимала.

«Ну, попали, – подумала она, осторожно пятясь. – Семенов, чтоб тебе! Если мы вообще ни слова понимать не будем, тогда…»

Она наткнулась на что-то твердое, решила, что это древесный ствол, но в следующее мгновение ствол вдруг сместился в сторону, а ее обхватили могучие ручищи, сжали так, что даже дышать не получалось, приподняли над землей…

Шура попыталась вывернуться, не вышло, брыкнулась – видно, получилось, потому что поймавший ее незнакомец что-то пробурчал и переступил ногами. Ясно, кому понравится, когда его лягают!

Однако на этом ее победы и закончились: громко засопев, неизвестный потащил Шуру к костру. От него пахло застарелым потом и еще чем-то непонятным, но, в общем, не хуже, чем от тех мужиков, что днями напролет торчали во дворе у гаражей…

Шура молча изворачивалась, пыталась даже укусить руку незнакомца, но не доставала. Дышать становилось всё тяжелее, но сдаваться она не собиралась.

Тот притащил ее к костру, к тем троим, что переговаривались чуть поодаль, прогудел что-то – Шура услышала только «бу-бу-бу», гулкое, как из бочки, снова отчаянно брыкнулась, заехала пленителю по ногам, но тот ее не выпустил.

Седобородый всмотрелся в нее повнимательнее, что-то произнес – снова то же «бу-бу-бу», только с другими интонациями. Он явно был взволнован, он повернулся к спутникам и что-то радостно произнес, а те пораженно качали головами, видно, не верили.

Бородатый что-то спросил у неё, потом сообразил, видно, что говорить она не может, пока ее так держат, сделал повелительный жест, и Шуру отпустили. Она шлепнулась наземь, пытаясь отдышаться, посмотрела на бородатого снизу вверх. Вот не было печали, угодила в ловушку!

Тот снова что-то произнес, и Шура помотала головой, давая понять, что не разбирает ни слова. Видно, к такому же выводу пришел и один из спутников бородатого, сказал что-то ему на ухо. Тот кивнул, наклонился над Шурой, прижал указательный палец к ее лбу, аккурат между бровями, и что-то повелительно произнес.

Девочка невольно вскинула ладони к ушам – так в них зашумело, а потом она совершенно отчетливо расслышала:

– Ты понимаешь меня, дитя?

– П-понимаю… – выговорила она, во все глаза глядя на седобородого. Это, скорее всего, маг, решила Шура. Одно хорошо, она хоть говорить с ним может!