Сэм Энтховен - Черная татуировка

На вид ему было около сорока. Он был не так уж хорош собой, а сейчас вдобавок его лицо было искажено ужасом. Его поросячьи глазки сверкали под кустистыми черными бровями, а рот открывался и закрывался, как у куклы-чревовещателя. Номер Второй просто-напросто был напуган до смерти, и напугала его Эсме. Это было странно и даже немного неприятно.

— Ты не человек, — пролепетал Номер Второй.

Эсме смотрела на него в упор. Теперь ей уже не так хотелось его избить, как несколько секунд назад, и, честно говоря, она не совсем понимала, что делать дальше.

— Ты не человек! — повторил Номер Второй, в страхе скосил глаза и посмотрел на то, что стало с его группой. Он услышал стоны и жалобные всхлипывания тех, кто не лишился чувств. — Нам нужна подмога, — сказал он, явно разговаривая сам с собой. — Нужны еще люди. Мои… Так! — Он поднес руку к микрофону. — Всем подразделениям! На связи — Номер Второй! Нас атаковали! Повторяю. Нас атаковали! Всем подразделениям собраться в большой комнате на верхнем этаже! Дайте мне подкрепление. Немедленно!

Эсме прищурилась и отпустила Номера Второго. Тот приземлился, громко стукнув по полу подошвами ботинок, и неуверенно попятился.

— Сколько вас тут? — требовательно спросила Эсме.

— Сотни! — выкрикнул Номер Второй, пятясь назад. — Тысячи! Не подходи ко мне!

— У нас еще двадцать человек, — прозвучал голос за спиной у Эсме. — Мадмуазель! Прошу вас, выслушайте меня.

Эсме обернулась и увидела Номера Третьего — мужчину с французским акцентом. Как и все остальные члены группы, он был в бронежилете, но тем не менее Эсме была почти уверена в том, что пару ребер она ему сломала. Он даже сидел на полу с трудом. Странно, но это никак не сказалось на его изысканной вежливости.

— Нам сказали, — продолжал Номер Третий, — тут существует древнее зло и тайное братство, созданное для того, чтобы не дать этому злу ускользнуть. Похоже, сведения были верные.

Он помедлил. Эсме услышала стук подошв тяжелых ботинок на лестнице, у самой двери. Подкрепление прибыло.

— Когда придут другие, не деритесь с ними, — посоветовал Номер Третий. — Если будете драться, они вас пристрелят. Сопротивление бесполезно. Мы здесь, чтобы вам помочь! — с отчаянием добавил он. — Я прошу вас, доверяйте мне!

— Почему? — спросила Эсме.

Номер Третий стянул с лица маску. Его черные как вороново крыло волосы были коротко подстрижены, от правой брови до середины щеки тянулся длинный красный шрам. Правый глаз был бледным, серо-голубым, а левый — глубокого и теплого коричневого цвета с золотыми искорками. Он смотрел на Эсме и — как ни странно — улыбался.

— Джессика послала за нами, — сказал он.

Эсме непонимающе уставилась на него. Но тут распахнулись двери, и в комнату ввалился еще один отряд боевиков.

— Одиночный огонь! — взвизгнул Номер Второй.

— Не надо! — крикнул Номер Третий.

Но боевики уже подняли пистолеты, и их пальцы легли на спусковые крючки.

А в следующее мгновение они открыли огонь по Эсме.

Время замедлилось.

Эсме, затаив дыхание, со странной сосредоточенностью смотрела на дула пистолетов, на вспышки огня. Треск выстрелов был похож на звук, который издают лопающиеся воздушные шары, а для Эсме пальба слилась в приглушенное ритмичное постукивание. Она видела, как рассекает воздух черный поток пуль, она видела даже следы пуль в воздухе, и эти следы, казалось, могли вот-вот развернуться и превратиться в транспарант, на котором крупными буквами будет написано: «Ба-бах!» Эсме поймала на себе пристальный взгляд всех, кто в нее стрелял, и вдруг в ее голове эхом прозвучали две фразы: «В тебе есть что-то особенное». И: «Для нее всегда было слишком поздно».

Она бросила меч и в мгновение ока, но с легким изяществом, которое для нее было так естественно, подпрыгнула.

И к тому моменту, когда первые пули оказались на том месте, где она только что стояла…

Эсме там уже не было.

Поднявшись в воздух и опустив руки вдоль тела, Эсме резко подняла ноги и сделала сальто назад. Достигнув высоты большого круглого окна, она обрела нужную позицию и стукнула голыми пятками в самый центр круга.

А потом мир вернулся к обычной скорости.

Металлические прутья решетки выгнулись и лопнули. Во все стороны полетели осколки стекла. Прохладный воздух нахлынул, будто ударная волна. Не обращая внимания на жужжащие вокруг нее пули, Эсме завершила кувырок в воздухе и выпрямилась, но она уже находилась снаружи, высоко над Кембридж-серкус. Теперь она думала только об одном-единственном месте в Лондоне, куда ей осталось отправиться.

Она повернула к Темзе, собралась с силами и устремилась вперед.

Чарли и Скордж стояли у подножия небольшой горы, сложенной из красных подушек. На вершине этой горы возлежал краснокожий человек в белом костюме — с таким видом, будто это место принадлежало ему. И оказалось, так оно и было.

— Бог правителей, бог мертвых, глас пространства… — произносил демон, стоявший рядом с ними.

По крайней мере, Чарли думал, что говорил именно этот демон: всегда трудно иметь дело с тем, кто говорит, не раскрывая рта. Демон был двухметрового роста, в длинных одеждах, он стоял в воздухе, оторвавшись от земли сантиметров на тридцать. Голова у него была приплюснутая и тяжелая, под кожей выступали толстые кости. Такая голова казалась слишком большой для столь хрупкого тела. И еще у демона был по-настоящему отвратительный, прямо-таки чудовищный рот. Едва появились Чарли и Скордж, демон обнажил четыре желтых клыка длиной около пяти сантиметров. За клыками находилась омерзительная розовая яма — глотка. Чарли решил, что внешность этого демона на редкость отталкивающая. Он немного подумал и вспомнил: ведь примерно такими он и представлял себе демонов.

— Его имя Гукумат, — пробормотал Скордж. — Он умеет создавать собственные копии, и у него коллективное сознание: каждая из его копий связана с другими. В данный момент сотни, а может быть, и тысячи его дублей заняты управлением во всех частях ада и его владениях. Обер-министр Гукумат — очень могущественный союзник. И полезный друг.

— Повелитель врат, — напыщенно продолжал Гукумат, перечисляя титулы императора своим странным голосом, в котором звучало множество голосов разных людей, и слова будто сами возникали в голове Чарли. — Царь всех слез и абсолютный владыка обителей ада.

Император небрежно взмахнул рукой с копытцами вместо пальцев.

— Сир, — сказал Гукумат, медленно повернувшись к нему, — позвольте представить вам Кхентименту Скорджа.

Скордж отвесил императору низкий поклон. Последовав его примеру, Чарли также поклонился, хотя его пока не представили.