Анастасия Вихарева - Повернуть судьбу вспять

— Много! — констатировала Любка.

— Ни одной, он придумывает, — вмешался Леха. — Мы выросли вместе, он мне как брат. Но иногда его заносит.

Когда стемнело, немножко выпив, Любка уединились с Лехой под яблоней. Вечер был необыкновенный, как Леха, с которым она целовалась допоздна. Провожали ее Леха и Ромка, но Ромка на этот раз плелся позади. У входа в общежитие Любка в нерешительности остановилась, заметив, как зажимали двух девчонок, которые пытались прорваться домой. И Мишка Волков там же. Видимо только что закончились танцы, народу возле тамбура было много, многие подвыпившие. «Ужас!» — испугалась Любка. Для нее, как не имеющей защиты, свободного прохода не было, с такими девчонками не церемонились. Поэтому она в такое время не высовывалась.

Наверное, парень у нее был, но…

Любка смерила взглядом Леху и Ромку, оба ростом с нее, если она оденет шпильки, будет выше. Многие парни были на голову выше и того и другого.

— Ну ладно, — мягко попрощалась она, отправляя их назад. — Здесь я уже дойду.

— Мы проводим, — вызвался Ромка.

Любка мрачно взглянула на светлое пятно возле дверей, куда парни слетались, как мотыли. С замершим от ужаса сердцем приблизилась к толпе. И вдруг заметила, как толпа замерла, обратив на нее все взгляды, и расступилась, пропуская. Слышно было, как пролетел комар над ухом.

Любка в нерешительности застыла, оглянувшись. Леха стоял позади, а следом Ромка. Когда ей услужливо открыли дверь, лицо у нее вытянулось.

— Пока! — у второй, распахнутой для нее двери, Леха поздоровался с Мишкой Волковым, который на этот раз не пикнул.

Любка еще раз замерла на мгновение, когда заметила удивленные глаза Гоши и его дружка Жоры, которые стояли в тамбуре. На этот раз и Жора не зубоскалил.

До комнаты Любка добежала на последнем дыхании, включила свет. Лицо и уши у нее горели. Леха знал, где она живет, мог постучать в окно. Девчонки на первом этаже парней могли пускать беспрепятственно. Рейды воспитателей с милиционерами были, но обычно отлавливали парней на втором этаже, ловить на первом было бесполезно.

Леха не постучал…

Любка расстроилась, значит, наговорили гадостей…

И на следующий день Леха не пришел. Ни на второй, ни на третий…

В тамбуре больше никто не смеялся и не пытался ее задеть, и дверь ей открывали, но Любка проявление любезности принимала с ужасом, понимая, как только станет известно, что Леха ее бросил, ей отомстят за все. Спросить у Светки про Леху язык не поворачивался, пришлось бы признаваться, что ею попользовались один вечер и бросили. И так понятно, что она ему не понравилась.

Уезжала Любка домой с тяжелым сердцем, в отчаянии — значит, парня у нее никогда не будет…

Поезд шел, слегка покачиваясь. Двойной растянутый стук колес не успокаивал, наоборот, будил воспоминания. Горькие воспоминания. Любка смотрела в окно на проплывающие мимо тени деревьев, утонувших в ночи, фонари станций и не могла уснуть. Ей все казалось, что стоит подняться — и она обнаружит себя в комнате, и сможет снова ждать, понимая, что никто к ней не придет. Леха так и не появился, и не объяснил, не передал послание через Саню Любимова — просто исчез. Она бы и не знала о нем ничего, если бы в последний день, когда провожали ее до вокзала, Саня случайно не обмолвился, что рано утром на следующий день Леха уехал в Иваново. Наверное, там у него осталась девчонка. У таких парней всегда кто-то был.

Любка встала, вынула из пачку сигарету, вышла в тамбур для курящих.

Бессонницей мучилась не она одна. В тамбуре, возле открытой двери стоял парень. Навалившись на дверь, он дышал свежим воздухом. Высокий, худой, в голубом джинсовом костюме — брюки и куртка. Джинса была настоящей, отметила про себя Любка.

— Выпадешь, — закуривая, посочувствовала Любка.

Парень обернулся и улыбнулся молча, рассматривая ее. Неестественно огромные зеленые глаза, тонкие ироничные губы, прямой нос, чувствовалась какая-то небрежность в его движениях.

— Привет! — бросил он, повернув голову вполоборота, глядя на нее искоса.

— Привет, — Любка повела плечом, отвернувшись к другой двери.

— Меня Игорем зовут, а тебя?

Любка повернулась, некоторое время раздумывая, заводить ли новые знакомства, если все они заканчиваются одинаково.

Наконец, решила дать судьбе еще один шанс.

— Я Люб… Любовь, — представилась она, отметив небольшой акцент в речи Игоря. Кивнула неопределенно на открытую дверь. — А ты откуда? Далеко едешь?

— Из Черновцов… — заметив озадаченность в ее лице, объяснил: — Западная Украина, на границе с Польшей. А еду в Пермь. А ты?

— Домой, в отпуск, — недовольно бросила Любка. — От места, недалеко от Иваново, до места, недалеко от тебя… Почти до конца вместе едем.

Парень как будто обрадовался, оживился, избавившись от пренебрежительного тона.

— Хочешь чаю? — предложил он.

— Ночью? — Любка колебалась. — Мы ж людей разбудим?

— Нет, мы тихо… — усмехнулся парень, улыбнувшись.

— Ну… — неопределенно протянула Любка, сомневаясь.

Парень уже закрывал дверь, открывая другую, которая вела в соседний вагон.

— В шахматы играешь?

Любка отрицательно качнула головой.

— Не важно, научим! — пообещал Игорь, как будто научиться играть в шахматы была пара пустяков. По пути заглянул к проводнице.

— Радочка, сделай нам, пожалуйста, два стакана чая. И если можно, покрепче, — попросил он.

Прищурившись, проводница лениво взглянула на Любку, кивнула головой.

— Игорек, чего тебе не спится по ночам? — бросила она.

— Знакомая, — кивнул Игорь. Он уже отодвинул дверь, дожидаясь ее. — Заходи!

Заметив, что вагон купейный, Любка в нерешительности остановилась. В поездах всякое случалось. В коридоре мягко горел свет, через открытые окна, раздувая занавески, влетал ветер. На полу лежала ковровая дорожка. И было тихо.

— Заходи, — Игорь взял ее за руку, мягко потянул на себя, подталкивая.

Любка вошла. В четырехместном купе было уютно. И пусто. На трех полках — на двух верхних и одной нижней вместо матрасов и спящих людей стояли сумки.

— А как? — удивилась Любка. — Билетов же не было! Я три поезда пропустила и на этот взяла последний, потому что первая стояла…

— Я выкупил, — пренебрежительно бросил Игорь, как будто речь шла о чем-то обычном.

— Ни фига себе, — Любка с возмущением плюхнулась на мягкое сиденье. — А зачем? — простодушно удивилась она.

— Я товар везу, — Игорь кивнул на сумки. — И потом, не люблю, когда мне мешают…

Он достал из пакета газированную воду, сыр, копченое сало и подкопченное мясо, хлеб, персики и черешню.

Фарцовщик?! Любка теперь разглядывала Игоря во все глаза. Таких знакомых у нее еще не было. Она тут же пожалела, что перед отъездом домой много потратила на подарки, а часть денег отправила переводом, оставив лишь на билеты и на дорожные расходы. В первый Новый год их с Танькой ограбили. Благо, что ни та не другая не хранили деньги в одном месте, кое-как наскребли на билет до Иваново. Теперь деньги она всегда держала при себе, а на ночь клала под матрас. Она нерешительно придвинулась к столику, наблюдая, как Игорь тонкими ломтиками нарезает мясо.