Наталия Белкина - Гиперборея

— Приплыли, — услышала я тревожный голос Неясыти и начала продирать глаза. — Воины Прона.

Их было шестеро, вооруженных мечами, в доспехах и черных плащах. Они очень внимательно нас рассматривали.

ГЛАВА 15

Мы оказались в плену.

Из-за проклятой неустойчивой лодки я не смогла ничего предпринять. Я успела лишь вскочить на ноги, чтоб достать оружие, но наше хилое судно тут же перевернулось на бок, опрокинув вместе с собой всех нас. Один из воинов впрыгнул в воду и, схватив меня за волосы, стал тянуть к берегу. Я не могла сопротивляться, потому что очень плохо держалась на воде, а в своих тяжелых намокших шкурах и вовсе могла бы камнем пойти ко дну. К счастью меч свой я не успела вынуть из ножен, и поэтому он не утонул. Хотя что толку? Краем глаза я увидела, как трое солдат едва смогли совладать с прыткой Неясытью, а еще один выносил на берег бесчувственного Беса, таща его, словно куклу за длинный хохолок на голове.

На весь этот шум из ближайших зарослей подоспели еще с десяток солдат. Нас с Неясытью резко выволокли на берег и усадили спиной друг к другу, направив копья в лица, чтоб нам не вздумалось вдруг сопротивляться. У меня отобрали меч и связали руки за спиной. Можно подумать, мы собирались лезть в драку со всеми ими! Это было бы бессмысленной тратой времени и сил. Воины шумели, делясь впечатлениями друг с другом, а мы со стороны, скорее всего, походили на затравленных бешеных куниц.

Я долго не могла отдышаться и откашляться, наглотавшись воды. Все эти воины не знали, кто такой их обожаемый принципал и, скорее всего, боготворили его и ненавидели меня. Потому что я наместница, и я угрожаю их свободе. Глупцы! Если бы они знали, что их пресловутой свободе уже давно наступил конец. Нет, я не собиралась сейчас никого разоблачать. Кто бы поверил мне? Разозлились бы еще больше — это скорее всего.

— Что делать будем? — тихо спросила я, повернув голову к уху Неясыти.

— Подождем.

— Не разговаривать!!! — свирепо гаркнул один их солдат и резко ткнул меня острием копья в плечо.

Я не вскрикнула и боль почувствовала не сразу. Серый орнамент на моей куртке стал окрашиваться в красный цвет. Намерения их были серьезны. Я замерла. Не хватало только, чтоб меня проткнули.

Воины Хамсина, по все видимости, не знали, как поступить с нами. Я предполагала, что к принципалу отправили донесение о нашем появлении и теперь ждали его решения. Ждали и мы, сидя на земле, почти не шевелясь и прислушиваясь к разговорам солдат. Неясыть была совершенно спокойна. Я старалась казаться такой же, хотя это было очень нелегко. Я чувствовала боль в руке и наблюдала за тем, как рукав куртки намокает и становится бурым. Но я не могла двигаться, следя глазами за наконечником копья, маячившего перед моим носом. Здорово же ты меня боишься, солдат, раз не спускаешь глаз и ловишь малейшее движенье, ожидая какой-то каверзы. Что ж бойся и думай, что несмотря на все твои меры сдерживания, я обладаю силой, которая может уничтожить тебя.

Скоро холод земли стал передаваться мне. Я закоченела, сидя на ней в сырой одежде и без движенья. Я не могла шевелиться, не могла говорить, не смела даже поднять глаза на того беднягу, что сторожил меня. А то как бы он не решил, что я пытаюсь его заколдовать. Но вот из зарослей раздался лязг и топот, и воины все как один повернулись в ту сторону и замерли, вытянувшись. Не сложно было догадаться, что Хамсин сам решил явиться на берег.

Он появился вскоре в сопровождении нескольких разодетых в пышные доспехи вояк, скорее всего тех, кого он успел наградить за преданность какими-нибудь чинами вроде генерала или полковника. Так называемый брат и правая рука также следовал за ним. Я заметила, что левое предплечье его было перебинтовано. Где-то на заднем плане мелькнули светлые волосы: Василиса. Какой-то солдат бросился к принципалу, видимо, с докладом, но он не стал слушать его, даже внимания не обратил, а сразу направился к нам.

Охранники наши расступились перед своим полководцем. Хамсин остановился передо мной:

— Напрасно ты вернулась сюда, — сказал он, даже с каким-то сожаленьем. — У тебя был шанс избежать всего этого, но ты им не воспользовалась. Глупо.

— Согласна, — кивнула я. — Я глупо попалась.

Из-за спины Хамсина показалась Василиса. Она торжествовала. Было видно, что ей очень хотелось сказать мне что-то, но она не смела. Диктатор наводил на всех страх. Ильсар же в это время с некоторым недоумением рассматривал Неясыть, словно не мог поверить, что это она к тому же еще и живая.

— Зачем ты вернулась? — спросил принципал.

— Затем, что знаю, кто ты на самом деле!

— И кто же я?

— Хочешь, чтоб я заявила во всеуслышание?

— Никто не поверит тебе, наместница, что бы ты ни сказала.

— Я и не собираюсь никому ничего доказывать! Мне достаточно, что я сама знаю!

Очень неловко было изрекать обличающие речи, сидя на холодной земле со связанными руками смотря на него снизу вверх. Поэтому я сделала попытку подняться на ноги. Спина Неясыти помогла мне и вскоре я поднялась на колени, а потом на ноги. Никто и не попытался остановить меня, все лишь наблюдали. Я посмотрела в лицо Хамсина, совсем другое лицо, но лишь анатомически другое. Выражение его я узнала — надменное и равнодушное, словно у истукана. Неужели тогда в лабиринте и во время ареста он лишь притворялся? Неужели ничего так и не изменилось в его душе и тогда он разыгрывал передо мной комедию? Но ради чего?

— Может быть, велишь развязать мне и Неясыти руки? Или и ты боишься нас, как твои глупые солдаты.

Он не сводя с меня глаз махнул рукой кому-то позади себя. Подскочил воин и освободил мои закоченевшие запястья.

— Не стоит развязывать шаманку! — грозно приказал ему Ильсар.

Солдат повиновался и отошел от нее. По встревоженному взгляду ворона, который он пытался замаскировать под нарочитой свирепостью, было видно: он ее боится. И поделом! Неясыть продолжала неподвижно сидеть и смотреть в одну точку перед собой. Я могла поклясться, что она уже наметила план мести.

Я снова перевела взгляд на диктатора Гипербореи:

— Что ты затеял на сей раз?

— Что я затеял, тебе, наверное, уже стало понятно. Или нет?

— Видимо, ты хочешь довершить то дело, что начал десять лет назад. Я права?

— Права. Или нет. Здесь много лишних ушей. Хочешь поговорить — идем в Храм.

Совершенно напрасно предполагал Бес, что гипербореи не станут штурмовать Храм, ведь он все же был захвачен. Хотя, судя по тому, что никаких особенных разрушений и следов побоища я не заметила по дороге в него, и штурмовать-то его не пришлось. Может быть, все ушли еще до появления здесь Хамсина? Все постройки гипербореев были на месте, нигде не было видно ни мертвых тел, ни даже следов крови. Я решила, что повстанцы, скорее всего, оставили свое укрепленье без боя и ушли. И вернее всего — по подземелью. Интересно, а Хамсин знает о его существовании?