Наталия Белкина - Сердце-океан

— Именно сегодня?

— И ни днем позже. Медлить нельзя.

— Это как-то связано с предстоящей свадьбой?

— Ты попал в самую точку.

— Странно, что Эктор выбрал невестой тебя. А жених кто?

— Тебе интересно?! — вспылила я. — Можешь остаться и посмотреть, а я смываюсь отсюда!

— Не кипятись, Скубилар. Охранник смотрит.

Я оглянулась. На стене стоял ночной охранник и смотрел в нашу сторону. Мне пришлось приступить к выполнению своих обязанностей.

— Расчет его прост, — говорила я, отправляя куски мяса в клетку, — он хочет, чтоб я навсегда забыла о свободе, превратившись в бабу — производительницу бесплатных рабов. А чтоб семейная жизнь не показалась мне райской, он так тщательно выбирает мне мужа, что до сих пор еще не нашел достойной кандидатуры. И судя по тому, как он меня любит, это должен быть либо редкостный урод, либо мерзавец, каких свет не видывал.

— Так когда же мы осуществим наш план? — спросил Варк.

— Через три дня свадьба. А через день-два по реке поплывут уже сотни лодок, и здесь будет такая суета, что нас никто и не заметит. Только нужно будет сразу же раздобыть для вас широкие хитоны, чтоб хотя бы в сумерках вас могли принять за людей.

— Где их раздобыть?

— Это я беру на себя, не волнуйся. В прошлой жизни я была воровкой.

Итак я была полна решимости и соблюдала тщателную конспирацию. Мне приходилось изображать крайнее страдание и уныние, дабы порадовать Эктора и усыпить его бдительность. Я работала как всегда больше всех, и иногда даже выполняла что-то за Рипшу, у которой уже стали отказывать руки. В помещение, располагавшемся рядом с кухней хозяина, я гладила огромным утюгом белоснежные туники его наложниц. Дверь была открыта, и я услышала знакомые голоса Мариуса и его главного помощника.

— Эх, жалость! — воскликнул наш хозяин. — Такой заказ пропадает!

— Ты что Мариус? — спросил надсмотрщик.

— Мне прислали заказ на мальчишку для охоты, а у меня, как назло сейчас ни одного мальчишки. И поймать не успеем. Отправлять уже сегодня.

— Что за охота? — заинтересовался Эктор.

— Охота на раба. Это только здесь так принято, поэтому ты и не знаешь. Знатные господа раскошеливаются, чтоб погоняться по лесам и оврагам за живым человеком.

Я оторвалась от своего занятия и прислушалась, поскольку любопытство мое разыгралось не на шутку.

— На человека охотятся словно на зверя? — спросил Эктор.

— Не на человека, а на раба, — поправил его Мариус. — Охота есть охота, трофей есть трофей.

— И они его убивают?

— Если быстро поймают, то убьют, конечно, — пояснил работорговец. — Но бывали случаи, когда парня оставляли у себя в качестве раба, если он показывал достаточное проворство и изрядно веселил господ.

— А если рабу удается сбежать?

— Хм, это вряд ли. От таких-то охотников, — усмехнулся Мариус. — Впрочем я слышал, что существует указ консула, по которому рабу, избежавшему такой участи на охоте, дается вольная с подписью самого прокуратора.

Они ушли, унося с собой свой разговор, а у меня отчего-то отчаянно запрыгало сердце. Вольная за подписью прокуратора! Вот что мне нужно! Ну, почему я не мальчишка?!! А чем я хуже? А может быть…

Вечером Эктор куда-то уехал, и краем уха я услышала, что он должен был вернуться лишь завтра. Тогда я решилась на разговор с хозяином. Я знала, что Мариус ни за что не согласится вызвать на себя гнев граждан Рима, подсунув им девчонку вместо парня. Но скупость его не знала предела, и на этом можно было сыграть. Когда я заявила о своем намерении участвовать в охоте, он сначала громко рассмеялся.

— С ума сошла, девчонка! — со слезами на глазах от душившего его смеха проговорил он. — Да мне голову оторвут.

— Пусть сначала меня поймают, — заметила я.

— Даже и не думай, — тут же посерьезнев, отрезал он.

Я решила действовать через его слабое место.

— Господин, вы потеряете такие деньги, — с притворным сожалением молвила я.

Он задумался и наморщил лоб.

— А впрочем. — Он оглядел меня внимательно с головы до ног. — Тогда на рынке я ведь принял тебя за мальчишку. Если надеть на тебя варварские штаны… Да-а…

Он снова стал размышлять, с прищуром осматривая меня.

— Да-а, даже самая красивая женщина не стоит и четверти той суммы, которую можно выручить за мальчишку для охоты. А ты, худышка, стоишь гораздо меньше. Но нет… я не могу, хотя денег жаль, конечно, жаль…

— Но, господин, — снова воспрянула я, — ведь по документам я — Скубилар. Разве может дэшу носить такое прозвище? И Квинтус покупал меня как парня, посмотрев на мою одежду и короткие волосы. В случае чего вы скажете, что знать ничего не знали, написано, мол, и все тут.

— Эктор будет недоволен. Кажется, у него есть какие-то планы относительно тебя…

— Он мечтает избавиться от меня, вот и все его планы. Разве нет?

— И то верно, — обрадовался Мариус. — А может и впрямь отправить тебя к егерю. Только волосы придется снова отрезать, а то уж подросли.

— Хорошо! — радостно вскрикнула я.

— Чему ты радуешься? — сочувственно спросил Мариус. — Неужели ты думаешь, что сможешь выжить в этой охоте?

— Я выживу, господин! — заверила я его. — Я слишком хочу получить свободу!

— И все-таки Эктору это не понравится, — снова с сомнением молвил Мариус…

— Но почему вас это волнует?! Ведь вы же хозяин!

— Он хорошо знает свое дело, и я не хотел бы потерять его, — пояснил он.

Я уже и не знала, как и чем убеждать упрямца. Другой бы на его месте уже давно бы прогнал прочь нахальную дэшу, которая позволяет себе докучать своему хозяину, а этот смотрит на меня с сочувствием, прячущимся в мешках под глазами.

— Пожалуйста, — стала я просить его, — дайте мне этот шанс! Вы же видите, Эктор хочет меня погубить. Я умру, хотя не заслуживаю этого. Он меня убьет, потому что ни гомусы, ни свадьба эта дурацкая, ни ваш прочный забор не остановят меня. Я буду рваться на свободу.

Мариус раздумывал над моими словами минуты две. Потом сказал:

— Раз так, тогда я отправлю тебя к егерю. Но предупреждаю сразу: тебе не выжить на охоте.

— Таков значит, будет мой рок.

— Решено.

Меня должны были отправить с посыльным от егеря вечером этого же дня. Но я была связана обещаньем. И хотя мне больше не грозили зубы и когти гомусов, я считала подлостью бросить их одних и лишить надежды на свободу. Ведь у меня-то она теперь была. Рискуя попасться на глаза охранникам, которые, однако, были не столь же бдительными по отношению ко мне, как их начальник, я вошла в клетку и открыла замок в двери, ведущей на волю. В корзине вместо еды теперь лежали три широких плаща. В приближавшихся сумерках они должны были скрыть моих друзей от людских глаз.

— Ты идешь на верную смерть, — сказал мне Варк. — Бежим лучше с нами.