Наталия Белкина - Принцесса Эрдо

— Несколько контуженных, а так, кажется, все живы. Впрочем, я не считал. Только… твои друзья…

— Я уверена, что они сбежали, — нахмурилась Лана.

Лачуга, в которой находились принц и дикарка, загорелась сразу после взрыва, как и многие деревянные сооружения в лагере. Но во всеобщей панике и суматохе никто и не собирался спасать чужаков, никто о них и не вспомнил. А когда принцесса наконец-то пришла в себя, на месте ветхой постройки она увидела лишь головешки. Останков этой странной парочки не нашли, как и ничего того, что могло бы говорить о их смерти, в том числе и так приглянувшихся всем золотых пуговиц принца. Удостоверившись в этом, принцесса вздохнула почти что облегченно. Несмотря ни на что, она не желал смерти ни Асмабике, ни Александру, тем более такой смерти…

— Так что же это было на самом деле, Сократ, как ты думаешь? Неужели действительно приближается конец света?

— Это была плазма, звездное вещество, и оно взорвалось в атмосфере. Другой версии у меня нет, кроме конечно той, которую мне пришлось поведать этим бедным дикарям.

— Стрелы разгневанного Салара? Не так уж эта версия далека от истины…

— До поверхности планеты долетели лишь незначительные брызги, — искорки от плазменного ядра.

— Искорки?! Так это были искорки?!!

— Пойми, если бы эти шары долетели целиком, мы бы с тобой тут не разговаривали, и вообще пребывали бы уже в ином физическом состоянии.

— В каком состоянии? — не поняла принцесса.

— В виде пара. Мы бы испарились, как и все живое в диаметре… Даже не знаю, в очень большом диаметре. Ничего бы ни осталось. Только камни. Да и то не уверен.

— Но все обошлось к счастью…

— Да ведь это только начало, только начало… Будет еще хуже. Может быть, еще лет пятьдесят население 566781Z просуществует, переживая жуткие катаклизмы. А потом… Даже и говорить не стану.

— Нам стоит еще усерднее молиться вечно светлому Салару, — задумчиво произнесла Лана. — Тогда он может быть сменит гнев на милость.

— Что за глупости ты там бормочешь?

— Да так ничего… Все-таки хорошо, что в этот раз никто не пострадал. Кстати, а как твоя репутация?

— Моя репутация?

— Не пострадала ли она?

— О! Моя репутация только укрепилась. Все ведь сбывается так, как я и предрекал.

— Лучше бы ты предрек что-нибудь хорошее.

— С космосом не поспоришь, у него свои законы.

— С твоей философией, брат Ромеро, я знакома немного, — иронизируя чуть-чуть, сказала Лана. — Только вот она, по всей видимости, вовсе не предполагала, что самый ярый ее последователь сам окажется в пекле космической катастрофы. На этот счет нет никаких поправок?

— Я не собираюсь здесь оставаться. Вот и вся поправка.

— А этих людей тебе ничуть не жаль? Ведь сеятели могли бы спасти хотя бы некоторых из них? Неужели ты ни чуть не изменил своих взглядов?!

Сократ вздохнул:

— Ты вот тут мне мораль читаешь, принцесса, а у самой все лицо в саже, словно у кухарки.

После этого он соскочил на землю и пошел вперед, без труда обгоняя едва плетущихся лошадей.

Лана села на край повозки и попыталась вытереть рукавом лицо. Но рукав тоже был в саже, так что вышло еще хуже. Она огляделась: возможно, где-то рядом мог быть ручей или хотя бы лужа, и решила спросить у проходящего мимо:

— Сэр рыцарь, не видели ли вы где-нибудь поблизости воды? Может быть ручья или реки?

Воин не удостоил ее ответом, а лишь приостановившись и глядя исподлобья, протянул сплетенную из бересты фляжку.

— Благодарю. Пить тоже хочется, но я хотела…

— Оставьте ее себе, леди, я спешу.

Он слегка поклонился и быстрым шагом отправился дальше. Вслед за ним пробежало еще несколько рыцарей, а потом еще. Принцесса догадалась, что в начале их движения должно быть что-то происходит. Она тоже решила поспешить в ту сторону, прицепив подаренную фляжку к поясу.

Бежать она не могла: в ногах все еще сохранялась слабость, что всегда бывает после сна, больше похожего на обморок, но старалась идти как можно быстрее, подобрав оборванный подол своего платья. Где-то там впереди, как полагала Лана, должен был быть Ульгерд. И он-то, конечно, все ей сможет объяснить: и что за шум и гам раздаются в тумане, и что вообще им теперь всем делать, и как дальше жить. Но повозки и бредущие вслед за ними люди и скот все никак не заканчивались.

Смог, между тем, и не собирался рассеиваться. Он как будто бы даже становился гуще. Если недавно солнце можно было увидеть хотя бы как бледное красноватое пятно, то сейчас невозможно даже было определить, в каком месте небосвода оно могло находиться. Стало совсем темно, тут и там загорались факелы, дававшие совсем мало света, но вносившие свою скромную лепту и в без того почти невыносимый чад.

Лана почувствовала щекотание в горле, а резь в глазах еще больше усилилась. Кашель стал раздаваться со всех сторон. Но ей все же удалось отыскать Ульгерда. Она увидела его, когда поняла, что их караван остановился и не продвигается больше вперед. На их пути встала толпа людей, судя по одежде, крестьян или горожан небольшого городка. Их на первый взгляд было около трех-четырех десятков. Один из них, по всей видимости, староста, говорил с бароном. Лана не могла понять, о чем шла речь, потому что этот человек изъяснялся на каком-то другом наречии. Лишь по общему тону и эмоциональным жестам можно было понять, что разговор шел серьезный.

Простолюдины, стоявшие за спиной старосты, то и дело что-то выкрикивали, перебивая друг друга и своего вожака, взмахивая вверх руками и зажатыми в них палками, словно грозя. Ульгерд оставался невозмутимым. Он внимательно слушал этих людей, но их речи его нисколько не волновали. На его лице была написана решимость, которая говорила о том, что он не намерен ни прислушиваться к требованиям или угрозам, ни изменять свое мнение. А речь шла о ведьме. О той ведьме, которую барон посмел взять под свою защиту и о том скверном еретике, которого он называет своим братом. Ведь это именно они, — в этом конечно же нет никакого сомнения, — стали виной тому, что вечно светлый так разгневался на них, послав огненные стрелы.

— Что ты тут стоишь?! — схватил принцессу за рукав Сократ. — Скажи спасибо, что такой туман!

Он оттащил ее подальше к повозкам, окончательно скрыв от возможных взглядов.

— Я хотела поговорить с бароном, — недовольно отдернула руку Лана.

— Нашла время! Знаешь, кто эти оборванцы?

— Кто?

— По твою душу они пришли. Ну, и по мою тоже.

— Ты понимаешь, о чем они говорят?

— Тут и понимать особенно не нужно. Ясно же, кто виной всему тому, чему мы недавно стали свидетелями. Знали бы они, какие им еще светопреставления предстоит пережить в самом ближайшем будущем!

— Погоди-ка, Ульгерд им что-то отвечает! Послушай! Они примолкли!