Наталия Белкина - Принцесса Эрдо

— Мне повезло?

— Еще бы!

— А на какой стадии развития она находится? Техноген? Храмовый период?

— Предположительно храмовый, причем весьма ранний, — настороженным тоном проговорил Сократ. — Откуда тебе известно об этих периодах? Этими терминами пользуются лишь сеятели. Ты меня удивила.

— Не удивляйся. Ты же сам сейчас сказал, что я получила хорошее образование. Без лишней скромности скажу: это действительно так. Кое-что я знаю и о вашей работе.

— Ага…

— Сократ, ты подумал сейчас, наверное, опять, что я шпионка?

— Признаться, мелькнула мысль.

— Поверь, если бы это действительно было так, стала бы я так выдавать себя?

— Или бы выдала, а потом вот также и объяснила этот промах.

— Но ведь ты мне веришь, правда?

— Я стараюсь… Скажи-ка… Э-э…

— Что?

— Если ты даже с нашими научными терминами знакома, то… Настолько разностороннее образование обычно получают девушки из высшего общества.

— Не такое уж оно и разностороннее, я просто любопытна, вот и все.

— Ладно. Я вижу, ты говорить об этом не хочешь.

— Я постараюсь тебя больше не шокировать, обещаю.

— Нет, почему же. Приятные неожиданности иногда должны случаться в монотонном течении жизни, особенно нашей.

— Вот уж никогда не думала, что жизнь ученых, которые участвуют в экспедициях, исследуют дикие миры, делают открытия можно назвать монотонной. Разве предвкушение чего-то совсем нового в только что открытой цивилизации не будоражит твое воображение?

— У тебя очень романтичное представление о научной деятельности, — ответил ей Сократ своим прежним скучающим тоном. — Чтобы открыть, как ты говоришь, что-то новое в наше время, нужно такую гору старья перелопатить, что и это самое новое покажется тебе не больше и не значительнее всего остального рутинного и обыденного.

— Ну, а тебе случалось сталкиваться с чем-то совсем необычным, с чем-то таким, что уж никак нельзя было назвать рутинным и обыденным?

Сократ задумался, потом усмехнулся:

— Конечно, случалось, иначе бы я здесь не находился.

Сеятелю не особенно много приходилось трудиться над образованием принцессы. Многое, о чем он принимался рассказывать, ей было знакомо, иногда даже и не только в общих чертах. Постепенно он и удивляться перестал. Однако о познаниях Ланы, хотя и очень поверхностных, в их достаточно закрытой и засекреченной научной области Сократ решил пока никому не рассказывать. Ее он тоже не стал расспрашивать с пристрастием, решив, что возможно, ему удастся выведать эту тайну постепенно и ненавязчиво. Ему даже интересно стало. Сама же Лана дала себе зарок быть осторожней. Она пожалела, было, что слишком поспешно выдала Сократу свои знания, но там, где было произнесено одно слово, неизбежно следовало и второе и третье. Останавливаться было поздно. Она уже подумывала о том, чтобы рассказать ему о своем роботе, списанном с корабля сеятелей, купить которого она просто выпросила когда-то у своей матери. Отец был против, он считал, что принцессе вовсе ни к чему вникать в то, что ей никак не может пригодиться в ее обыденной жизни и светской беседе. "Сеятели занимаются грязной, тяжелой и часто опасной работой: общаются с дикарями, посещают примитивные миры, вдыхают загрязненный воздух", — говорил он. Но… Никто не мог бы приобрести просто так научного робота, пусть даже и с блокировкой специальных разделов памяти. Для королевской семьи просто сделали исключение… Вдруг Сократ знает об этом?..

Первые три месяца Лана ни на шаг не отходила от своей игрушки. Вместо номера она подарила ему имя, стала называть его Марио.

Она была просто уверена, что у Марио был характер. Робот мог обижаться и сердиться, мог даже шутить, правда, редко. Ей даже казалось, что он скучал по своей прежней опасной работе. Ведь именно ему РС-3748-му выпадала трудная честь первого посещения обитаемой планеты. Так что он по праву носил звание разведчика. Раньше… Потом роботов перестали брать в экспедиции, многих утилизировали, некоторых адаптировали к новой деятельности, а ему повезло. Так он сам говорил. "Быть учителем — это лучшая участь для робота, которому не долго осталось до утилизации"- не один раз слышала она от него. Марио забрали и увезли в неизвестном направлении, туда, куда, в конце концов, увозят всех роботов, когда наступает их предел и когда излучение, исходящее от них, становиться опасным для человека. Это случилось ночью, она даже не успела с ним проститься…

— Это интересно, — услышала она голос Сократа, прервавший ее воспоминания.

— Что?

— Посмотри-ка. Редкое зрелище: человеческий корабль на таких задворках.

— А сами-то мы не редкое зрелище на этой трассе? — спросила Лана, вглядываясь в приближающуюся светлую точку.

— Ну, и рыдван! Ценный экспонат с исторической точки зрения.

— Кто это может быть?

— Наверняка не из «высоких», возможно это транспорт одной из развивающихся цивилизаций.

— Неприсоединенных?

— Мне так кажется.

— Надеюсь, капитан не захочет попросить их подвести меня до Эрдо.

— Не думай о ней так плохо.

В это время за ухом Сократа щелкнул микрофон. У Ланы такого не было, ее все еще не считали полноправным членом экипажа.

— Кларисс просит всех собраться в кают-компании, — сообщил Сократ только что услышанную информацию. — Идем, мне кажется, будет что-то интересное. Наверняка этот драндулет попросил посадки.

— Это не опасно?

— Чего нам опасаться?

Пользуясь небольшим переполохом, вызванным появлением старинного корабля вдали от всех более или менее оживленных трасс, Лана вслед за Сократом пробралась в кают-компанию. Она встала у всех за спинами, чтоб капитан ее не заметила и не выгнала, чего доброго. После того, как гвалт понемногу стих, Лана смогла расслышать голос Кларисс:

— К нам поступил сигнал бедствия. Несколько часов назад. Теперь я вижу, что это за объект и потому хочу посоветоваться со всеми вами. Должны ли мы принять этот борт и оказать ему помощь?

— Это может быть провокацией? — спросил кто-то из ученых.

— Ничего не могу исключить. Но в то же время напоминаю, что по небезызвестной вам конвенции мы обязаны оказывать помощь терпящим бедствие кораблям неприсоединенных цивилизаций.

— Следует запустить систему безопасности и проверить их как следует по всем базам данных.

— Я непременно сделала бы это, если б располагала большим временем. Но чужаки утверждают, что кислородная система вышла из строя. Якобы им осталось жить не более, — она взглянула на хронометр, — уже не более двух часов. Так что делать?

Ученые снова оживились, обсуждая услышанное, но Лана не могла различить отдельных фраз.

— Я могла бы и без вас принять решение, — стараясь перекричать гомон, продолжила речь капитанша, — но, по-моему, в данной ситуации, я должна была узнать сначала ваше общее мнение!