Кристоф Хардебуш - Битва троллей

— Ничего, — сказала боярыня. — Просто мы вообще-то говорим о том, как долго Бекезары смогут удерживать крепость.

Флорес подозрительно покосилась на невестку, однако та и бровью не повела. Тогда наемница продолжила:

— Город вообще должен был пасть еще во время первого штурма. Ласцлар Сцилас был настолько уверен в победе, что даже не стал вести переговоры о сдаче города. Тем не менее Тамару удалось продержаться почти целый день. Крепость удержать легче, чем город. Стены здесь толще и выше, нужно меньше солдат. Но врагов слишком много. Если Тамар еще раз сможет так воодушевить своих воинов, как он это сделал вчера, то, возможно, они продержатся еще один день, может, даже дольше, но этого будет недостаточно, чтобы дождаться подкрепления.

— Наши шансы выжить тают, как снег на солнце, — сказала Висиния. — И мне не кажется, что Гиула захочет изменить свои планы. А это значит, что мы приближаемся к катастрофе.

— Собственно, у нас есть два выхода: мы попытаемся убежать или сдадимся в плен в надежде, что Ласцлар Сцилас захочет вести переговоры с Ионной.

— Это большой риск. Мы должны быть уверены, что его солдаты примут нашу капитуляцию. И что Сцилас не замыслил войны с нами, влахаками.

Флорес задумчиво кивнула. И указала вниз, во внутренний двор замка.

— Однако бегство также ненамного лучше. Если замок будет взят, останется мало путей, по которым можно будет выбраться. Возможно, даже слишком мало. Такое впечатление, что Сцилас совсем не ограничивает своих солдат, когда речь идет о мародерстве. Это опасно.

Обе женщины посмотрели на Турдуй, который лежал перед ними, словно раненный в живот зверь. Тут до них донесся одинокий мучительный крик, исполненный такого страдания и боли, что Флорес прошиб холодный пот.

— Как бы мне хотелось, чтобы у меня был хотя бы меч, — охрипшим от волнения голосом пробормотала она.

— Один меч против целой армии? Я боюсь, ты все же сильно переоцениваешь свои силы!

И, несмотря на бессильную ярость при виде враждебной армии, Флорес рассмеялась вслед за Висинией. «Что нам остается, кроме горького юмора?»

Тем временем горизонт на востоке посветлел еще больше, и первые лучи солнца осветили те немногие облака, которые нес к ним ветер. Город постепенно вышел из темноты, застыл в неопределенном сером полусвете начинающегося дня. У Флорес от этого полумрака создалось впечатление, будто день еще не решил, что принесет: хорошее или плохое. Но затем солнце встало над миром, и его свет окрасил облака мрачным кровавым красным цветом. «Выглядит так, словно решение уже принято. Как говорят бурлаки в таких случаях? Красное солнце утром приносит морякам лишь заботы».

С солнечным светом появились солдаты марчега Ласцлара, которые, несмотря на ночное мародерство в городе, выстроились по улицам и переулкам, прилегающим к замку, с впечатляющей точностью. В их направлении летели единичные стрелы, но не достигали цели. В первых рядах стояли щитоносцы, за ними копьеносцы. Солнце осветило красочно разрисованные щиты и засверкало на шлемах и наконечниках копий. Знамена и вымпелы затрепетали на северном ветру. Одна группа всадников выставила вперед свои длинные копья, на острия которых было насажено что-то такое, что невозможно было сразу разглядеть. И только когда от ветра зашевелились волосы, Флорес поняла, что это черепа.

На юге в рядах воинов образовался узкий проход, по которому в сторону крепости ехали несколько всадников. Дойдя до границы досягаемости стрел, они остановились. Позади них появился знаменосец, который поднял дракона над их головами. «Так, значит, это и есть Ласцлар Сцилас, дракон», — поняла Флорес и попыталась рассмотреть его более внимательно. Позади послышались тяжелые шаги. Когда она развернулась, то увидела Тамара и его маленького сцарка, который, казалось, всегда и повсюду сопровождал его. У обоих вид был уставший, под глазами обозначились темные круги, кожа посерела. Не тратя времени на поклоны, они сразу подошли к брустверу и осмотрели вражескую армию, которая собралась для штурма дома Бекезара. Когда принц увидел ужасные трофеи на копьях, его лицо омрачилось еще больше. Затем он повертел головой, чтобы хоть немного расслабить мышцы.

— Вам следовало разрушить дома перед крепостью, когда вы еще могли это сделать, — холодно сказала Флорес.

— Да, это было бы неплохо, — неопределенно ответил масрид, не отрывая взгляда от врагов.

— Дайте мне меч.

На этот раз Тамар посмотрел на Флорес, и в его глазах зажегся недобрый огонек.

— А вы все не сдаетесь, госпожа Флорес.

— Возможно, это из-за вида многотысячной армии воинов, которые хотят моей смерти. А может, это желание разбить вашу упрямую голову. А может, я просто думаю, что меч может понадобиться мне для защиты.

Масрид пристально посмотрел на Флорес, однако она выдержала его тяжелый взгляд. Тогда принц медленно кивнул и повернулся к сцарку, стоявшему рядом с ним:

— Выдай влахакам их оружие и доспехи.

— Вецет…

— Я знаю, что ты хочешь спросить, Кевес. Я уверен, — твердо сказал Тамар.

Затем он снова внимательно посмотрел на Флорес.

— Вы будете находиться рядом. При первом же знаке — нет, если я только подумаю, что вы меня обманываете, я убью вас.

— Справедливо, — согласилась Флорес, которая внутренне ликовала, так как уже и не рассчитывала на то, что масрид когда-либо изменит свое мнение.

— Тем не менее, к сожалению, вам придется остаться здесь, госпожа Висиния, — повернулся принц к спутнице Флорес. — Не важно, как закончится эта битва, я не могу подвергать вас опасности.

Влахака приветливо кивнула, но Флорес почувствовала, что Висинии не нравится опять довольствоваться ролью наблюдательницы.

— Собирайте своих воинов, госпожа Флорес, я буду ждать вас у южных ворот. Но не мешкайте, Сцилас не будет следить за тем, появились ли вы уже или нет.

С этими словами Тамар вежливо поклонился Висинии и пошел прочь.

— Битва будет длиться долго. Или вы боитесь, что, когда башня падет, меня там не будет?

Рассмеявшись, Тамар обернулся.

— Надеюсь, что ваш клинок такой же острый, как и язык.

— Даже еще острее, — прошептала Флорес в ответ.

Ее усталость тут же как рукой сняло. Огонь предстоящей битвы пролетел по ее венам и будто оживил ее, чего ей так не хватало все эти последние дни.

— По крайней мере, ты можешь взять судьбу в свои руки, — мрачно заявила Висиния, когда масриды отошли на достаточно большое расстояние. — А мне придется остаться здесь, вместо того чтобы бороться вместе с вами. Ты была совершенно права, когда говорила, что Тамар — надменный ублюдок.

Флорес посмотрела своей невестке прямо в глаза. И хотя она понимала, как Висиния чувствовала себя, она считала решение принца правильным, пусть даже по совсем другим причинам.