Роберт Сальваторе - Демон пробуждается

— Ну подумай сам, зачем ты здесь? — продолжал кентавр. — Чтобы выполнить свое предназначение, ты сам так говорил. Ну, ты его и выполнишь. Рано или поздно мы доберемся куда надо, и если тебе страшно, я не стану тебя осуждать. Однако не поворачивать же обратно в поисках более правильного пути? Только потеряем время, и, значит, увеличится риск, что нас могут обнаружить, — он сплюнул и швырнул обглоданную ногу поври на землю. — Тьфу! Эти твари к тому же и мерзкие на вкус!

Эвелин слабо улыбнулся, встал и подошел к кентавру, стараясь не наступить на остатки его трапезы. Они зашагали дальше — оба крупные, тяжеловесные, почти перегораживающие собой узкий туннель.

— Не нравится мне это, — прошептал Элбрайн, глядя на уходящий под углом вниз узкий каменный выступ, слева ограниченный шероховатой стеной, а справа обрывом глубиной не меньше двухсот футов.

Но пугала даже не сама высота, а то, что внизу, там, где заканчивался обрыв, бушевало красное пламя, яростное и неистовое, похожее на озеро расплавленной лавы. Даже с такого огромного расстояния Элбрайн и Пони ощущали сильный жар и почти невыносимый запах серы.

— А мне не нравится возвращаться обратно, — упрямо ответила Пони. — Мы решили идти вниз, значит, другого пути нет!

— Но эта вонь… — запротестовал Элбрайн.

Понимая и разделяя его опасения, Пони порылась в сумке и достала оттуда полоску ткани. Разорвала ее пополам и смочила обе половины водой из своего меха; одной частью обмотала лицо себе, а другую протянула Элбрайну.

У него, однако, возникла идея получше. Он снял с правой руки зеленую повязку, ту самую, которая, по словам эльфов, должна была защитить его от любого яда, разорвал ее надвое и половину отдал Пони. Она укрепила ткань под своей маской, то же самое сделал и Элбрайн, восхищаясь ее сообразительностью и мужеством.

Теперь, когда по стенам плясали отблески раскаленной лавы, факелы им были не нужны, и руки оказались свободны. Они начали спуск вниз, поначалу держась за стену, чтобы не соскользнуть с выступа, но потом, почувствовав себя более уверенно, пошли быстрее. Вскоре уже примерно половина пути осталась за спиной.

Пони шла впереди; ей стало легче, когда она заметила далеко внизу темное отверстие уходящего в гору туннеля. Внимательно вглядываясь в него, она не обратила внимания на трещину, пересекающую выступ, по которому они опускались.

Пони занесла над ней ногу, и подошва соскользнула с камня, который она при этом нечаянно задела.

Молодая женщина вскрикнула; Элбрайн схватил ее, рванул на себя, и они рухнули на выступ. Элбрайн подполз к самому краю трещины и увидел, как камень полетел вниз, отскакивая от стен, и в конце концов упал в поглотившую его расплавленную лаву.

Испуганная Пони тяжело дышала, пытаясь успокоиться. Однако теперь случилась другая неприятность — во время падения маска соскользнула с ее лица и в легкие проник серный газ. Чувствуя подкатывающую дурноту, Пони подползла к краю выступа, стянула с лица маску, и ее вырвало.

— Нужно возвращаться, — Элбрайн успокаивающе положил ей на плечо руку.

— Вниз ближе, чем вверх, — упрямо пробормотала Пони, и ее снова вырвало.

Она села, развязала мех для воды, вымыла лицо, снова натянула маску и встала.

— Трещина широкая, — заметил Элбрайн, оценивая взглядом расстояние, которое им предстояло перепрыгнуть.

— Пустяки!

Пони разбежалась, прыгнула и легко приземлилась на другой стороне.

Элбрайн бросил на нее долгий взгляд, снова восхищаясь ее решимостью, но одновременно задаваясь вопросом, не безрассудство ли это, вызванное желанием настоять на своем. В конце концов, они понятия не имели, куда ведет туннель внизу — и ведет ли вообще куда-нибудь, — а прыгать через расщелину обратно вверх будет несравненно труднее.

— Пустяки, — повторила Пони.

Элбрайн сумел заставить себя улыбнуться; как мог он ругать ее за безрассудство сейчас, когда их ожидала схватка с демоном?

Внезапно глаза Пони расширились, рот приоткрылся, словно она собиралась закричать. Элбрайн мгновенно обернулся, на ходу выхватывая меч, но опасность исходила не сзади, а сбоку. Часть камней вывалилась наружу; Элбрайн отскочил и припал к выступу. Спустя несколько мгновений глаза у него чуть не вылезли от удивления на лоб.

Прямо из стены вышел Квинтал.

Элбрайн замер, сжимая в руке меч, готовый в любой момент прыгнуть, хотя понятия не имел, каким образом одолеть надвигающегося на него каменного человека, этого обсидианового изваяния Карающего Брата.

Намерения Квинтала не вызывали сомнений. Бросив взгляд на Пони, он снова перевел его на Элбрайна, угрожающе ткнув в его сторону пальцем с красными прожилками.

— Думаешь, ты и на этот раз победишь, Полуночник? — голосом, больше похожим на грохот каменного обвала, спросил слуга демона.

— Что ты такое? — едва дыша, спросил Элбрайн. — Что за существо, что за измученная душа?

— Измученная? — усмехнулся Квинтал. — Смертный глупец! Я свободен и буду жить вечно, а твоя жизнь подходит к концу!

И он пошел прямо на Элбрайна. Тот плашмя ударил его мечом — пустячная царапина, которая не заставила Квинтала хоть сколько-нибудь замедлить свое движение. Элбрайн отпрыгнул на шаг, сделал новый выпад, и меч взвизгнул, отскочив от лица Квинтала. Этот удар, однако, оказался посерьезнее: выкованный эльфами меч прочертил на каменной коже оранжевую линию.

Но шрам почти сразу же почернел; даже если Квинтал почувствовал боль, он никак не показал этого, бросившись вперед с занесенным над головой кулаком.

Элбрайн пригнулся, отскочил, и кулак Квинтала с силой врезался в стену, оставив на ней дымящуюся вмятину. Полуночник с невольным уважением посмотрел на своего противника.

— Может, сбежишь и оставишь женщину мне? — насмешливо спросил Квинтал. — Она будет моя, не сомневайся.

Эти слова заставили Элбрайна бросить взгляд на Пони, и, к своему ужасу, он увидел, что она собирается перепрыгнуть обратно через трещину.

— Оставайся на месте! — закричал он. — Я приду к тебе!

— Нет, мимо меня тебе не пройти! — Квинтал, словно подчеркивая значение сказанного, снова ударил кулаком по стене, еще сильнее.

Эти слова разозлили Элбрайна. Он бросился на врага, держа меч прямо перед собой, проткнул обсидиановую оболочку каменного человека и глубоко погрузил лезвие в его пылающие расплавленной магмой внутренности.

Квинтал взревел и бросился на Элбрайна, но тот оказался проворнее. Вытащив меч — и радуясь тому, что замечательное оружие не пострадало от соприкосновения с раскаленными внутренностями Квинтала, — он взмахнул им вправо, влево и снова ткнул острием прямо в лицо монстра.

Однако даже заметная рана в животе каменного человека быстро затянулась, а его движения стали более осторожными.