Лоис Буджолд - Паладин душ

Офицер отчитался перед командованием; Иста дважды услышала слово «Баосия». Один из мужчин, копавшихся в седельных сумках, с победным кличем выпрямился. Иста решила, что он обнаружил какой-нибудь кошель, но он радостно размахивал картами Ферды. Джоконец подбежал к офицерам, тараторя на рокнари:

— Смотрите, милорды, смотрите! Карты Шалиона! Мы больше не будем плутать!

Иста удивлённо моргнула. И стала осматриваться более пристально.

Кони и люди, нагнавшие их, были не менее взмылены и изнурены, чем они сами, и Иста, помня о замечаниях Лисе насчёт лошадей, теряющих силы к концу скачки, поняла, что её кавалькада, возможно, смогла бы уйти от рокнарцев, если бы не вмешался разведывательный отряд, посланный вперёд на разведку. Все воины потные, потрёпанные, немытые, заросшие щетиной. Их замысловатые причёски из рокнарских косичек растрёпаны и явно не переплетались на протяжении многих дней, а то и недель. Солдаты, подъехавшие позже, имели ещё более плачевный вид. Многие ходили перевязанные, поцарапанные, в синяках, некоторые вели в поводу коней, чьи сёдла пустовали, иногда количество животных в связке доходило до трёх и даже до четырёх. Явно не добыча, поскольку сбруя в большинстве своём рокнарская. Часть их, вполне возможно, — запасные лошади. Но не все. Обоз, прибывший к месту ещё позже, оказался до странности скудным.

Если обозом заканчивается их колонна и среди пленников не видно ни Фойкса, ни ди Кэйбона… Иста позволила разгореться маленькой надежде. Если приказчики, считающие лошадей, считают ещё и людей, то они могут заметить два пустых седла, но к тому времени, когда они пошлют кого-нибудь на поиски недостающих, Фойкс, вместе со служителем, уже найдут себе укрытие понадёжней. Если Фойкс так же скор на ноги, как на язык, — если демон-медведь не слишком спутал его мысли, — и если джоконцы просто не убили их и не оставили тела на дороге…

Но одно можно сказать с уверенностью. Эти джоконцы не собираются ни на кого тайно нападать. Они явно либо понесли поражение, либо одержали весьма трудную победу. И возвращаются домой, на север. Рейна была исключительно рада за Шалион, но начала серьёзно беспокоиться за себя, Ферду и его гвардейцев.

Распалённые, измученные, выдохшиеся люди на грани своих возможностей превращаются в очень неприятных захватчиков.

Офицер вернулся и сделал ей знак, чтобы она села у обочины, в пятнистой тени маленького корявого деревца, разновидности странной северной флоры с лапчатыми листьями. Обыск сумки Фойкса принёс урожай — кошель с золотом, весьма обрадовавший приказчиков князя, и теперь офицеры смотрели на Исту уже с большим уважением или просто прикидывали её стоимость. Они сняли багаж и с пойманных мулов. Иста отвернулась, отказываясь смотреть, как солдаты, хрипло посмеиваясь, играют с её одеждой. Офицер выразил желание уточнить, насколько близки её родственные отношения с провинкаром Баосии, и Иста без запинки выдала им всё воображаемое фамильное дерево. Он как будто засомневался, что богатый провинкар предложит за неё выкуп.

— О да! — холодно ответила Иста. — Думаю, он прибудет за мной лично.

А с ним будет тысяча меченосцев, пять тысяч стрелков и кавалерия марча ди Паллиара на закуску. Ей вдруг пришло в голову, что если она не хочет, чтобы за неё умирали, то выбрала не совсем верный путь. Но нет. Ещё есть шанс убежать или быть выкупленной за сумму, представляющую лишь малую часть её реальной стоимости, если конечно никто не раскроет инкогнито. Лисе… Удалось ли ей уйти? Никто из солдат пока не явился, таща за собой упирающуюся девушку или с её бездыханным телом, перекинутым через седло.

Офицеры спорили над картами, пока люди и животные отдыхали, пытаясь отыскать себе хоть кусочек тени; мухи вились вокруг. Офицер, говорящий на ибранском, принёс воды в вонючем кожаном мехе; Иста помедлила, облизала сухие потрескавшиеся губы и глотнула. Вода, в конце концов, оказалась прохладной. Рейна объяснила, что неплохо бы отнести воду Ферде и его отряду, — рокнарец согласился. Наконец, её посадили обратно на коня, крепко привязав запястья к луке седла, а жеребца, в свою очередь, вплели в связку других, следующих за обозом. Людей Ферды выстроили в линию и погнали далеко впереди под охраной более серьёзно вооружённых солдат. Разведчики снова ускакали вперёд, и колонна возобновила путь на север.

Иста оглядела своих товарищей по плену, точно так же привязанных к лошадям, как она сама. Их оказалось странно мало, около десятка истощённых мужчин и женщин, детей не было вообще. Рядом, в другой цепочке лошадей, ехала женщина постарше. Её платье, уже изрядно ободранное, было умело скроено и изящно украшено, — очевидно, женщина не из простых, и её семья может предложить за неё солидный выкуп. Иста наклонилась к ней:

— Откуда эти солдаты? Если не считать Джоконы.

— Думаю, из какого-то рокнарского ада, — ответила та.

— Нет, туда они, в конце концов, отправятся, — прошептала Иста в ответ.

Уголки губ женщины приподнялись в мрачной улыбке; хорошо, она не глупа. Или уже не глупа.

— Я ежечасно молюсь об этом. Они забрали меня из Раумы в Ибре.

— Ибра! — Иста взглянула налево, туда, где вдали возвышался горный хребет. Должно быть, они переправились из Ибры через какой-нибудь малоизвестный перевал и попали в Шалион, надеясь срезать путь к дому. И преследовали их упорно, раз они решились на этот отчаянный ход.

— Неудивительно, что они словно с неба свалились. — А в какой части Шалиона мы находимся?

— Провинция Толноксо. Этим всадникам предстоит ещё сотня миль, прежде чем они доберутся до безопасных мест, им идти через оставшуюся часть Толноксо и через весь Карибастос. Только тогда они достигнут границ Джоконы. Если смогут, — она помолчала. — Надеюсь, теперь они потеряли фактор неожиданности. Кое-кому из нашего отряда удалось сбежать.

Глаза женщины на секунду вспыхнули:

— Хорошо, — через некоторое время она добавила: — Они внезапно напали на Рауму на рассвете. Их вторжение было хорошо спланировано — они уже захватили несколько десятков более укреплённых городов вдоль границы. Я привезла дочерей в город, чтобы совершить подношения на алтарь Дочери, ведь моя старшая собиралась — и, молю богиню, всё ещё собирается — замуж. Сначала джоконцам было интереснее грабить, а не разрушать и насиловать. Они не тронули остальных, кто находился в храме, хотя и держали их внутри, угрожая мечами. Но потом они задержались, чтобы снести башню Бастарда и замучить несчастную служительницу, которая там распоряжалась, — женщина поморщилась. — Они застали её ещё в белом одеянии; у неё не было возможности спрятаться. Они убили её мужа, когда тот пытался защитить её.