Лоис Буджолд - Паладин душ

Женщине, посвятившей себя пятому богу, кватернианцы сначала тоже отрежут большие пальцы и язык. Потом они её изнасилуют, скорее всего, самым долгим и непристойным способом.

— В конце концов, они сожгли её вместе с башней бога. — Женщина вздохнула. — К тому моменту это уже казалось милостью. Но за святотатство они получили сполна, войска марча Раумы напали на них, когда они ещё были в городе. Пусть Сын даст силу деснице марча! Он не знал пощады, ведь служительница была его единоутробной сестрой. Я думаю, он помог ей получить эту должность, чтобы устроить её жизнь.

Иста понимающе кивнула.

— Мои дочери сбежали во время этой суматохи… надеюсь. Быть может, Мать услышала мои молитвы, потому что я в страхе предложила ей себя в обмен на них. Меня схватили и увезли всадники, чьи ряды были уже сломлены, они отступали; по моей одежде и украшениям они решили, что я могу принести им выгоду.

Теперь на ней действительно не было украшений.

— Жадность пробудила в них уважение ко мне, но с моей горничной они обращались… ужасно. Всё же, мне кажется, она ещё жива. Они бросили всех пленников попроще в лесу, потому что те тормозили подъём в горы. Если бедняги нашли в себе силы держаться вместе и не запаниковать, то теперь, наверное, они уже спаслись. Надеюсь… надеюсь, они не бросили раненых.

Иста кивнула. Она никак не могла понять, о чём думал князь Джоконы Сордсо, дозволяя — нет, направляя — этот разбой. Больше похоже на прощупывание обстановки, чем на первую волну вторжения. Возможно, это попытка взбаламутить Северную Ибру, заставить войска старого рея развернуть масштабную защиту и таким образом не дать им присоединиться к Шалиону в осенней кампании против Виспинга? Если так, то стратегию вряд ли можно назвать успешной. Если только эти люди, сами того не зная, не были сознательной жертвой…

Не особо тяжело раненные ехали вместе с обозом. Иста предположила, что серьёзно раненых бросали на дороге на сомнительную милость недавних жертв. Один мужчина привлёк внимание Исты. Судя по одежде и упряжи, он был старшим офицером, даже весьма высокого звания. На нём не было ни повязок, ни видимых ран, но он ехал привязанный к седлу, так же как и пленники, время от времени постанывая, на лице его отражалась мука, косички печально повисли. Он бормотал слова, непонятные даже самим рокнарцам, решила Иста. Может, это последствия удара по голове? Его бормотание беспокоило её, от стонов сводило зубы; Иста втайне обрадовалась, когда обоз перестроился и раненого увели подальше от неё.

Через несколько миль они встретили всадников, посланных в погоню за Лисе, оба сидели на одной спотыкающейся лошади, а вторая хромала рядом. Разгневанный командир приветствовал их изощрёнными рокнарскими ругательствами и пинками; обоих выдохшихся животных отпустили и заменили на менее усталых. Иста спрятала злорадную улыбку. Джоконцы ещё раз сверились с картами Ферды, отправили ещё группу разведчиков, и колонна двинулась дальше.

Час спустя они добрели до деревушки, где Истин отряд собирался свернуть на восток к Маради. Она оказалась абсолютно пустой, ни единой души, ни одного животного, за исключением нескольких кур, кошек и кроликов. Судя по всему, Лисе забралась далеко, удовлетворённо подумала Иста. Джоконцы, торопясь, обыскали деревню, таща всё, что могло сойти за пищу и корм, поругались, поджигать здешние домишки или нет, поспорили над картами и наконец поспешили на север, стараясь сократить путь домой. Разум и дисциплина, хотя и с трудом, но всё же не сдавали свои позиции, и от оставшейся позади деревни не поднимался чёрный дым, видимый за много миль и отмечающий места, где побывали рокнарцы.

Солнце скрылось за горами. Сумерки стали сгущаться, когда колонна свернула с лёгкой, но чересчур опасно открытой дороги и принялась карабкаться по тому, что в другое время года можно было бы назвать высохшим оврагом. Теперь же в глубине его бурлил поток. Ещё через несколько миль они снова повернули на север, продираясь сквозь кустарник туда, где деревья росли плотнее и можно было укрыться. Иста не могла понять, зачем такая скрытность, — ведь они оставили столько отпечатков копыт, сломанных веток и навоза, что даже она сама, с её скудными талантами следопыта, смогла бы выследить их. Джоконцы разбили лагерь в тенистой лощине, разложив только несколько костров, чтобы поджарить украденных цыплят. Лошадям нужно было дать время сжевать корм и зерно, награбленные в деревне, а людям восстановить силы. Пленницам выдали спальные принадлежности не хуже, чем у самих джоконцев, по виду такие же. Еда тоже не отличалась от той, что ели захватчики. В любом случае, на жареную кошатину не похоже. Иста задумалась, не спит ли она в походной постели умершего и какие сны ей это принесёт.

Пусть какие-нибудь полезные. Это была не совсем молитва. Но вещих снов не было, да и обычных приснилось немного, пока она вертелась туда-сюда, периодически засыпая и просыпаясь от странных шорохов, или когда какая-нибудь из женщин начинала всхлипывать в одеяло, плохо приглушавшее рыдания.

Один из раненых джоконцев умер этой ночью от жара, вызванного ранами. Его похороны на рассвете были поспешными, не все правила были соблюдены, но Брат тем не менее милостью своей принял его душу, подумала Иста. Так или иначе, она не почувствовала присутствия беспокойного духа, когда проходила мимо небольшого холмика земли. Её сын Тейдес умер от заражения крови. Она подловила момент, когда никто из джоконцев не смотрел на неё, и незаметно благословила могилу кватернианским знамением. Пусть это хоть как-то успокоит умершего мальчика, заблудившегося в чужой стране.

Колонна не стала возвращаться на дорогу, а двинулась на север по холмистому бездорожью. Приходилось идти медленно, и Иста чувствовала, как с каждым часом растёт напряжение.

Горы по левую руку становились ниже; уже ближе к вечеру они пересекли невидимую границу с провинцией Карибастос. Дикая местность всё чаще перемежалась населённой, вынуждая рокнарцев делать крюки, чтобы обойти обнесённые стенами города и деревни. Количество речушек и ручьёв уменьшилось. Джоконцы остановились у одного из них, давая лошадям отдохнуть. Как и полагалось Шалионской провинции, граничащей с Пятью Княжествами, Карибастос был лучше укреплён, его крепости находились в лучшем состоянии, а народ был готов к регулярно происходящим стычкам. Джоконцам лучше идти здесь под покровом темноты. Ещё три перехода, прикинула Иста.

Её, ценную пленницу, снова посадили под дерево, принесли еды и оставили одну. До тех пор пока в низких лучах солнца, клонящегося к закату, не появился говорящий на ибранском офицер в сопровождении двух своих начальников. В руках он держал какие-то бумаги, а на его лице застыло удивлённое, обеспокоенное выражение. Он остановился рядом с Истой, сидевшей прислонившись к дереву. Она ничего не сказала, дав ему заговорить первым.