Катти Шегге - Ведомые Духом

— Молитвы богам возносятся не для того, чтобы они были услышаны, — продолжала Лисса мелодичным голосом, — а чтобы укрепиться в своей вере в предначертанное Тайрой — богиней, дарящей праведным и отнимающей у нарушивших её заповеди. И пусть сейчас исполнится воля Тайры и перворожденного Моря, и прозреет слепец, усомнившийся в их силах, — она нагнулась над столом и захотела стянуть тонкий шарф с головы Дина.

— Нет, — отшатнулся парень, — свет режет глаза. — Он прикрыл их ладонями, когда шелковый черный платок оказался в руках у девушки. В это время Ланс потушил лампы в комнате, и лишь из чаши с водой исходило неясное желтое свечение.

— Промой глаза в водах Моря, — мягко произнесла Лисса, слушая голос духа. По его же велению она прикоснулась к щеке юноши и провела двумя пальцами по глазам. — А теперь оглядись вокруг при свете, который подчиняется богине ночи Тайре. Твои очи очистятся, как и солнце, опускающееся в морские просторы, чтобы омытое божественными водами вновь подняться в высокое небо.

Ланс вновь осветил комнату. Молодой навиец открыл глаза. Он посмотрел на горящие ярким пламенем лампы, а затем повернулся к своему товарищу:

— Я вижу, — восхищенно произнес он. — Я вижу тебя, стол, гадалку. Свет не режет более глаза и не заливает их слезами.

— Я тоже вижу, — удивился Ланс, — вижу, что глаза у парня совсем не карие, как у навийцев. Это настоящий черноморский взгляд — черная сажа, в которой не различишь зрачков!

Лисса потеряла спокойствие. Она отрицательно закивала головой, однако вовремя спохватилась и вернула бесстрастное лицо.

— Ты сомневаешься? — возмутился Ланс. — Пускай я пока знаком лишь с одной черноморкой в этой бестелесной жизни, но уж её глаза запомнились мне надолго. Эти двое совсем не те за кого себя выдают!

— Как прозрели твои глаза, так должен озариться твой ум, — громко произнесла Лисса. — Перед богами не утаишь знания о далекой приморской земле, в которой ты был рожден. Что занесло тебя так далеко от родины?

Черноморец, казалось, не слышал вопроса гадалки. Он протирал руками исцеленные глаза и произносил хвалу Морю, которое звал Нопсидоном, чем лишь укрепил подозрения Ланса и тайи. Его товарищ же внимательно оглядывал комнату и её хозяйку. Он поднялся со скамьи и потянул друга за рукав.

— Мы благодарны тебе, Филия, за помощь, — сказал он. — Возьми эти золотые. А сейчас нам пора действительно передохнуть после долгой дороги и пережитого чуда, что ты совершила.

— Боги хотят, чтобы их дети были честны перед ними, — настаивала Лисса. — Что занесло твоего друга так далеко от дома?

— Да, — ответил Вин, — Навия далеко от Истары. А занесло нас сюда, как тебе должно быть известно, нарушение законов, но не божьих, а государственных.

— Вас сняли с гарунского корабля, — Лисса произнесла подсказку Ланса. — Но друг твой редко выходил в море и был скорее пассажиром, а не матросом.

— Филия, — заговорил Дин, присаживаясь назад на скамью, несмотря на желание друга уйти, — я не знаю, как выразить свою благодарность. Я убедился, что служительнице Тайры открываются тайны, неведомые обычным людям. У нас нет больше денег, но прошу тебя, помоги мне ещё в одном деле. Я ищу девушку…

— Дин, нам пора, — перебил товарища Вин. — Не забывай, что Филия тоже человек, не стоит надоедать божьей вестнице. Девушка устала, в своем легком наряде она совсем окоченела, и вряд ли тебе поможет.

— Подожди, Вин, — черноморец нагнулся и заглянул в чашу с водой. Лисса продолжала неподвижно сидеть на противоположном конце небольшого стола. — Может Тайра покажет, где она сейчас находится. Она очень красива. У неё длинные черные волосы, стройный стан и темные глаза.

— Как её зовут? — спросила Лисса.

— А разве Тайре не ведомо её имя также, как и наши, — недоверчиво произнес Вин. — Тайре известны наши желания и помыслы, они должны быть ведомы и её вестнице. Или связь с Тайрой оборвалась, и ты открываешь лишь сведения, которые нам и так известны о нас самих? Филия уже узнала о новых вольных от помощника коменданта или у неё другие соглядатаи?

— Вижу, что угасает ваша вера, ибо слова ведут к поступкам, и не стоит говорить о том, что вам непонятно и неизвестно, — гневно ответила тайя. — Тайре ведомы все ваши умыслы и деяния, но она не ставит их человеку в вину, ибо придет он в царство Моря и ответит перед богами за все свои поступки, и воздастся ему по ним! И низкое дело — недоверие к человеку, для которого нет повода, и сомнение в могуществе богов, недоступном пониманию обычного смертного! А теперь покиньте мой дом, чтобы не навлечь на себя праведный гнев за неблагодарность и сомнения в деяниях богини. — Лисса взмахнула рукой, и в тот же миг входная дверь отворилась нараспашку, озарив комнату солнечным светом.

Мужчины поклонились и вышли на улицу, не оглядываясь назад. Хотя Дин уходил лишь по воле друга, подталкивавшего того наружу.

— По-моему, мне стоит узнать, где они остановились, — сказал Ланс. — А ты пока успокоишься и подумаешь, стоило ли так сурово обходиться с людьми! А также поразмыслишь, какую девушку может разыскивать черноморец в Мории!

Лисса замерла около стола, пока в дверь не вошел слуга коменданта и не побеспокоился, чем вызвано опоздание Филии на обед. Жрица Тайры скинула задумчивость и направилась следом за провожатым, не проронив ни слова по дороге. Девушка была обижена и взволнована. Ей хотелось сразу же высказать свое мнение о надменных вольных Лансу, но тот поспешил скрыться из её поля зрения, и теперь она негодовала в одиночестве. Кто позволил незнакомцам, которых она излечила именем Тайры и священной водой Моря, сомневаться в её силах и предназначении, не испытывать перед ней страх, напоминать ей о человеческой природе?! Неужели дворянское происхождение и красивые глаза дают человеку забывчивость в могущество богов? Она вспоминала ещё и ещё раз разговор с навийцем, пытаясь осознать, где совершила ошибку, что заставило его глядеть на неё как на обычную девчонку, которая морочит всем голову.

В доме коменданта Лиссе пришлось отвлечься от своих мрачных мыслей. Она поддерживала беседу, которая велась за столом, но вскоре сослалась на изнеможение своего тела и души от нескончаемого служения богам.

— Тайра насылает на меня сонливость и усталость. Только после отдыха я с новыми силами смогу выполнять её волю, — тихо заметила девушка, испросив разрешения удалиться к себе.

Возле своего маленького жилища тайя наткнулась на поселковых женщин, решивших принести дары Тайре и пообщаться с её жрицей. Всем им был дан отказ в приеме, и, приняв подношения, Лисса пообещала завтра же помочь страждущим. Она в одиночестве поджидала Ланса. Девушка вертела и трясла солонкой, надеясь, что дух поймет её желание с ним поговорить. Самые строгие меры, а именно снятие цепочки и медальона с шеи, пока еще не пошли в ход.