Линн Флевеллинг - Возвращение королевы

Близилось полнолуние. Мэти сел на сырую траву рядом с кустом роз, наслаждаясь их сладким ароматом и добрыми запахами земли и воздуха. Аркониэль отослал из сада всех южан, так что Мэти мог побыть здесь один, любуясь небом. Он был благодарен за уединение. Долгие дни в душной комнате, так далеко от земли, дались ему нелегко. Несчастья и страх троих южан, которых он привел сюда, наполняли эту комнату, как туман.

После разговора с Тамир Лута и Бареус были совершенно счастливы. Мэти радовался за мальчиков, ведь они с первой встречи относились к нему с добротой. Разум старшего, Калиэля, был мрачен и угрюм, и не только потому, что он боялся колдуна. Глубокую боль нес он в душе. Предательство друга — тяжелейшая рана, и исцелить ее чрезвычайно трудно. Мэти лечил кости Калиэля и прогонял яды из его ран, но сердце юноши оставалось темным. В душе того, кого звали Танил, тоже жила чудовищная боль. Мэти с одного взгляда понял, что с ним сделали. И не был уверен, что даже его сила сможет помочь этому человеку.

Тамир тоже ранили очень глубоко, но она не ощущала ран. Когда Мэти смотрел на нее краем глаза, он видел черные завитки, все еще тянувшиеся из того места, где Лхел налагала связующие чары. Душою Тамир до сих пор была связана с норо-шеш, и эта связь не давала девушке окончательно излечиться и освоиться в новом теле. Конечно, она стала молодой женщиной, но крупицы ее прежнего существа упорно держались в ее новом теле. Мэти видел это по ее впалым щекам, по угловатым линиям ее тела.

Он запрокинул голову и наполнил взгляд зрелищем белой луны.

— Я увидел ее, Великая Мать Шек-мет. Зачем я проделал такой долгий путь? Чтобы завершить магию Лхел и исцелить девушку? Но она этого не хочет. Что я должен сделать, чтобы снова вернуться домой?

Думая о своих вопросах, Мэти поднес к губам оо-лу и начал молитвенную песнь. Беременная луна наполнила его и подарила ему свою силу.

Под его закрытыми веками начали вспыхивать картины, и через некоторое время брови Мэти удивленно взлетели вверх. Он доиграл песнь до конца, а когда прозвучал последний звук, снова посмотрел на бледный лик луны и покачал головой.

— Твое желание удивляет меня, Великая Мать, но я сделаю все, что смогу.

— Что ты думаешь о них, о моей девочке и моем орескири? — послышался из тени тихий шепот Лхел.

— Они скучают по тебе, — прошептал он в ответ и сразу ощутил ее печаль. — Ты здесь из-за них?

— Останусь ненадолго. Когда все закончится, я отдохну. Ты выполнишь волю Великой Матери?

— Если смогу, но наш народ не будет ей рад.

— Ты должен заставить их увидеть ее так, как вижу я.

— А тебя я еще увижу, ведь я нашел ее?

Он ощутил ласковое прикосновение невидимой руки, и Лхел исчезла.

Человек, скрытый в тени у двери в сад, шевельнулся. Аркониэль вышел в сад, когда Мэти был погружен в видение. Не сказав ни слова, орескири вернулся в дом.

В нем тоже таилась огромная боль.

Мэти отложил посох и растянулся на траве, собираясь уснуть. Он выполнит волю Великой Матери, а потом отправится домой. Было слишком утомительно находиться здесь, среди упрямых южан, которые не просят о помощи, даже когда в ней нуждаются.

Аркониэль сидел у окна, глядя на спящего Мэти. Колдун лежал на голой земле, подложив под голову руку, лицо его было мирно и безмятежно.

В сердце Аркониэля бушевала настоящая буря. Он слышал голос Лхел, чувствовал в воздухе ее запах. Он понимал, почему она после смерти пришла к Мэти, но почему она ни разу не приходила к нему?

— Учитель? — сонным голосом пробормотал Витнир.

— Все в порядке, малыш. Спи.

Но мальчик подошел к Аркониэлю и забрался к нему на колени. Приткнув голову под подбородком Аркониэля, он свернулся в комочек.

— Не грусти, учитель, — пробормотал он, снова засыпая.

Не успел Аркониэль оправиться от изумления, как Витнир уже спал.

Глубоко тронутый этим простодушным сочувствием, Аркониэль еще долго сидел неподвижно, обнимая Витнира, и доверчивость ребенка, заснувшего у него на руках, напомнила ему о той великой работе, что ждала их впереди.

Тамир нашла всех компаньонов в комнате Никидеса. Лута и Бареус лежали поперек широкой кровати. Ки с Фарином сидели рядом с ними, на краю постели, и поспешили подвинуться, чтобы Тамир могла сесть между ними. Остальные устроились на креслах или просто на полу. Когда Тамир вошла, Ки рассказывал Луте и Бареусу о драконе, которого они видели в Афре.

— Покажи им, где он тебя цапнул, — попросил он Тамир.

Тамир предъявила всем палец со следами драконьих зубов.

— Как бы мне хотелось быть там с вами! — с завистью воскликнул Бареус.

— В следующий раз и ты поедешь, — пообещала Тамир. — Расскажите мне подробнее о Корине. Можно все-таки с ним договориться и покончить дело миром?

Лута покачал головой.

— Вряд ли он простит тебя, Тамир.

— К тому же у него скоро будет наследник, — добавил Ки. — Еще один повод для борьбы.

— Леди Налия ждет ребенка? Что ж, неудивительно, — пробормотал Лута, слегка розовея. — Корин так старался! Значит, его усилия не пропали даром.

— А что вы знаете о ней? — спросила Тамир.

— Только то, что говорил Корин. Он держит ее взаперти в башне. Но когда мы с ней встречались, она всегда была очень любезна.

— Правду говорят, что она уродлива? — спросил Ки.

— Скорее простовата, да еще у нее большое родимое пятно, розовое, на лице и шее. — Бареус показал на собственной щеке. — Вроде того, что у тебя на руке, Тамир.

— А что еще вы можете мне сказать, пока нас не слышит Калиэль? — спросила Тамир.

Лута вздохнул.

— Я чувствую себя шпионом. Корин собрал большие силы — всадники, пехота, несколько кораблей, в основном из северных владений и с центральных территорий. Он несколько раз высылал отряды против тех, кто встал на твою сторону.

— Я делаю то же самое.

— Знаю, — кивнул Лута. — Это его просто бесит, да еще он получил сообщение о твоей второй победе над пленимарцами! Не знаю, то ли это влияние Нирина, то ли собственная зависть Корина, но теперь, когда он уже готов выступить, он будет драться до конца.

— Вот, значит, к чему он готовится… А ведь до зимы осталось всего несколько месяцев. Фарин, попроси Литию проверить и подсчитать все запасы, пусть доложит мне завтра на утреннем приеме. Мне необходимо знать, как долго мы сможем здесь выдерживать осаду, если такое вдруг случится. Пошли гонцов во все военные лагеря и отправь герольдов к лордам северных земель. Я намерена выступить как можно скорее.

— И компаньоны будут с тобой, — сказал Ки. — По крайней мере, те, кто здоров, — добавил он, бросив на Луту извиняющийся взгляд.

— Мы уже здоровы! — заверил его Лута.

Оглядев воинственные лица своих друзей, Тамир с грустью подумала о том, что не все они доживут до конца войны.