Кристоф Хардебуш - Месть троллей

— Бороться? — закончила Флорес фразу и посмотрела вдаль, где могучие Соркаты терялись в серых облаках. — Нет. Но я подожду своего никчемного братца. Как только мы проведем прощальный вечер, я соберу свои вещи и исчезну.

— Куда?

— Не знаю, — призналась Флорес. — Может быть, отправлюсь в Брачац. Зима должна быть там довольно мягкой, и там у масридов не будет повышенного желания увидеть меня мертвой.

— Пока что… — пошутила Висиния, и Флорес скривилась, но потом юная дворянка серьезно продолжила: — Мне жаль, что ты уходишь. Мы так долго не виделись. И Стену будет не хватать тебя.

— Я бы не сказала, что ему не хватало меня, когда он отправился спасать мир, — горько ответила Флорес.

Висиния покачала головой.

— Но ему действительно не хватало…

— Возможно, — помедлив, ответила Флорес, помолчала немного, а затем добавила: — Нам нужно поспешить. Сухаи слабеет.

— Да. Если он и дальше будет на таком холоде и в сырости… Фразу Висиния так и не закончила, но обе знали, что она имеет в виду. За последние дни рана Сухаи изменила цвет. Хоть Вангелиу и вправил кости и кровь остановилась, но появилось воспаление. Лейка попыталась открыть рану, чтобы удались гной, но она не была целителем, поэтому смогла помочь лишь немного. С мыслями о раненом Висиния начала подгонять коня, торопя всю группу.

Беглецы ехали в долине Дезы, это значило, что они скоро будут дома. Слева и справа вздымались горы, и на высоте во много десятков шагов уже были видны обе башни-близнецы, которые стояли в вечном карауле над узкой тропинкой в отвесных скалах. В бойницах мерцал свет, это доказывало, что влахаки всегда настороже. Так и должно было быть. Сверху их уже сопровождали любопытные взгляды, а гонцы, вероятно, доложили о прибытии неизвестных, которые скачут на усталых конях под дождем. Снизу было практически невозможно попасть к башням, так как отвесные скалы долины Дезы были здесь слишком круты.

Оставалось совсем чуть-чуть, и они предполагали, что уже до наступления темноты доберутся до города и крепости Дезы. «Это хорошо, — радостно подумала Висиния. — Еще одна ночь на холоде — и для Сухаи уже не будет надежды».

Влахака спрашивала себя, знают ли об их прибытии? Перед самым городом они увидели, как к ним навстречу галопом выехал отряд всадников. Когда вооруженные солдаты подъехали ближе, Висиния, к своей радости, узнала Неагаса, старого героя, который возглавлял конницу влахаков в осеннюю битву. На низкорослом стройном воине не было шлема, и его темные с проседью волосы развевались на ветру, когда он несся к ним во весь опор во главе своего маленького отряда, но за несколько шагов он остановил коня и привстал в седле.

— Госпожа Висиния! — удивленно воскликнул он. — Какая радость видеть вас!

— Это мы очень рады, Неагас, — ответила влахака с радостной улыбкой. — Но мы должны поторопиться. У нас раненый, которому срочно нужна помощь целителя.

— Конечно, — ответил воин и приказал подчиненным: — Сопроводите их в город и проводите в крепость. Кто-нибудь скачите вперед и сообщите о прибытии госпожи и не забудьте найти целителя!

— Спроси про Картареу! — крикнула Висиния вслед юной воительнице, которая поскакала в город, но Неагас печально ответил:

— Картареу ходит другими путями, госпожа, он покинул нас этим летом.

— О, — тихо сказала Висиния и смахнула мокрые пряди с лица. — Большая потеря.

— И не единственная, госпожа, не единственная. Но поторопимся. Ваша сестра будет очень рада вашему прибытию.

Они помчались так быстро, как только могли усталые лошади. Скоро они добрались до Дезы, единственного города в Мардеве, который вырос в конце долины между двух гор. Позади города на скалистом плато возвышалась крепость, последняя твердыня для отхода при нападении и резиденция семьи Висинии с момента завоевания страны масридами. Сам город был обнесен высокой стеной, которая соединялась со скалами. Вторая стена отделяла город от крепости, и нападающему врагу нужно было преодолеть сначала два вала, прежде чем он сможет подступить к самой крепости. С течением времени город сильно разросся, так как многие влахаки нашли здесь вторую родину после изгнания. Перед стеной стояло несколько домов, все из темного камня, который люди Мардева много столетий добывали в скалах Соркат.

Никто не обратил на маленькую группу особого внимания, когда они пронеслись по узким улицам, но во дворе крепости уже царила суета. Подъем к замку был крутым и узким, а стены высокими и удобными для обороны. Был только один вход. Отвесная скала была в этом месте высотой почти в тридцать шагов. Стены, из-за которых защитники контролировали пространство между городом и крепостью, делали замок практически неприступным. Ионна поддерживала их в прекрасном состоянии, а перед осенней битвой даже велела еще больше укрепить.

Когда Висиния въехала во двор замка, ее сердце бешено колотилось. «Дома», — с облегчением думала она.

Солдаты суетились, слуги забрали коней и сразу же захлопотали вокруг Сухаи, но Висиния смотрела только на высокую женщину, которая распахнула двери замка так сильно, что они ударились о стену, и пошла к ней широкими шагами. Ионна была уже взрослой, когда Висиния еще оставалась маленькой девочкой. Но и позже, когда Висиния выросла, то оставалась ниже рослой сестры. Свои длинные темно-русые волосы, заплетенные в косу, Ионна обычно высоко закалывала. С тех пор как Висиния видела княгиню в последний раз, в локонах Львицы появилось больше седых прядей. Лицо Ионны при взгляде на Висинию просветлело, серые глаза прояснились. Как дождевое небо, когда через облака пробивается солнце.

— Висиния, — воскликнула властительница вольных влахаков с неподдельной радостью в голосе и прижала сестру себе.

— Ионна, — прошептала младшая сестра, наслаждаясь защищенностью, которую она всегда ощущала рядом с Ионной.

Но потом она отступила на шаг и внимательно посмотрела на сестру. Сложная жизнь и тяжелая ответственность прорезали несколько морщин на лице Ионны, но от искренней радости тридцатисемилетняя княгиня выглядела моложе. Она разделяла суровую жизнь своих солдат, тело ее было натренированным и мускулистым, и двигалась она с ловкостью опытной воительницы. На ней был простой светло-серый камзол и более темные брюки для верховой езды, а на бедре висел старый, прошедший сотни сражений наследный меч их семьи, который люди называли клыком льва .

— Так чудесно снова видеть тебя, — от всего сердца сказала Висиния, и Ионна улыбнулась.

— Да… Ты плохо выглядишь, сестра.

— Были тяжелые дни, Ионна. Но еще худшие ожидаются впереди. Я принесла вести из Теремии, — объяснила Висиния.