Кристоф Хардебуш - Месть троллей

Жители в ужасе отпрянули, однако священник пронзительно взвизгнул:

— Да, выкрикивай свой страх в темноту. Тьма снова поглотит тебя, чудовище! Убейте их, убейте!

Прежде чем Стен успел что-то сделать, на него и Друана посыпался целый дождь камней и факелов. Чертыхаясь, он уклонялся от них и достал оружие. Тут в висок ему угодил камень, и на мгновение Стен мог наблюдать лишь светлые огоньки в глазах, затем зрение вернулось, причем очень вовремя: юноша смог уклониться еще от одного камня. Тем временем толпа почти вытеснила их с рыночной площади, но Стен не осмеливался повернуться спиной к разбушевавшемуся скоплению людей. Он опасался, что, как только перестанет на них смотреть, они нападут. Краем глаза он увидел, как Друан своими мощными руками поднимает повозку, стоящую перед одним из домов.

— Нет! — громко вскрикнул Стен, но тролль уже размахнулся и швырнул ее в нападавших.

Тяжелая телега покатилась по площади, людям каким-то чудом удалось избежать удара. К облегчению Стена, никто не пострадал. Тролль снова взревел, и снова эта демонстрация дикой силы оказала устрашающее воздействие на толпу.

— По моему знаку бежим, — прошептал Стен, и тролль кивнул.

Вдруг священник что-то пробормотал, а затем поднял медный диск к небу. Ослепительная вспышка вырвалась из диска и обожгла Стену глаза. Вскрикнув, влахак выпустил меч и закрыл лицо руками. Рядом заревел Друан. Рев тролля был столь оглушителен, что на миг для Стена исчезли вообще все звуки, остался только этот безумный, невероятной силы вой.

Когда влахак опустил руки, он увидел лишь мелькающие всеми цветами радуги пятна в виде молний, которые танцевали у него перед глазами. Друан снова взревел, и Стен почувствовал, как тролль ринулся вперед. Юноша отчаянно заморгал, пытаясь разглядеть, что происходит, но был все еще ослеплен. Где-то впереди раздался шум, люди кричали, но все это перекрывал рев тролля.

Постепенно слух к Стену вернулся, но в ушах еще продолжало шуметь, словно где-то неподалеку грохочет мощное течение. Юный воин нащупал под ногами свой меч и помчался в направлении криков. Однако через несколько шагов он за что-то зацепился и упал.

— Друан! Нет, Друан! Ты же поклялся! — кричал Стен, ползком продвигаясь вперед.

Наконец огоньки перестали плясать перед глазами, и он смог различать светлые и темные силуэты. На некотором расстоянии впереди он увидел очертания Друана. Тролль сидел на корточках.

Только когда влахак почти вплотную подошел к монстру, то увидел лежащего у его ног священника с широко раскрытыми глазами, безжизненно смотрящими в никуда. Солнечный диск валялся в нескольких шагах, запятнанный кровью, которая медленно стекала с его края в пыль. Друан вонзил клыки в тело священника и при этом издавал ужасные звуки. Других людей нигде не было видно; по-видимому, они сбежали в страхе перед силой бушующего тролля. Правда, кое-где из-за дома или из окна выглядывали бледные лица. К своему бесконечному облегчению, Стен не обнаружил поблизости других раненых или убитых.

Потирая виски, влахак пытался избавиться от оцепенения, которое охватило его после ослепительной вспышки. Затем он схватил Друана за плечо.

— Пошли! Нужно уходить!

Тролль обернул к нему лицо, запачканное кровью. В глазах чудовища горел кровожадный огонь, но затем разум победил, Друан поднялся. Влахак молча указал на дорогу.

Проходя по площади, Стен заметил то препятствие, о которое споткнулся, и узнал масридку. Женщина лежала на земле с гротескно вывернутыми конечностями. Вместо правой руки, в которой она раньше сжимала меч, осталась лишь небольшая кровавая культя.

— Она напала, — объяснил Друан, когда они пробегали мимо. Очень скоро деревня осталась позади.

«И поэтому ты сожрал ее руку?» — угрюмо подумал Стен. По всей вероятности, после вспышки Друан убил лысого и масридку, отчего жители деревни мигом протрезвели от священного опьянения и сбежали, пока Стен, наполовину оглушенный и ослепленный, ползал по земле. А затем тролль запустил свои лапы в тела убитых. Об этом Стен даже не хотел думать, но картина залитого кровью лица тролля все еще стояла перед глазами, и влахак подумал, что Друан действительно чудовище тьмы, которое неожиданно вернулось к жизни.

Стен и Друан беспрепятственно добрались до края леса, они ломились через кустарник на север. Какое-то время они молчали, но потом Друан неожиданно сказал:

— Мне жаль. Но этот свет… Он так ужасно жег!

Не глядя на тролля, Стен отмахнулся.

— Сейчас не место и не время обсуждать это. Сначала нужно добраться до безопасного места.

А в мыслях добавил: «И тогда я еще смогу все закончить». Возможно, все-таки с его стороны было ошибкой считать, будто он сможет контролировать троллей. Наверное, было бы лучше убить их и защитить от них людей. Но из-за странного онемения в голове и шума в ушах он не мог ясно мыслить. Одно лишь засело в его мозгу: им очень нужно укрыться понадежнее, люди из Орволя вполне могут захотеть поискать их днем.

Путь через анфиладу комнат, которая начиналась за большим залом, Висиния преодолела словно оглушенная. Она была не готова к тому, что Стен сал Дабран уже, быть может, мертв, и все еще была слишком ошарашена, чтобы вообще осознать эту ужасную новость. Через несколько мгновений она предстанет перед Цорпадом и должна выглядеть достойно, спокойной, сохранять самообладание во что бы то ни стало. Без сомнения, масрид почувствует и использует любую ее слабину.

Этого она не могла допустить, поэтому сделала несколько глубоких вдохов и попыталась сконцентрироваться на предстоящей встрече.

Маленький зал, в который она вошла, обычно служил для совещаний и встреч Цорпада с немногими избранными гостями. В центре помещения стоял тяжелый круглый дубовый стол, ножки которого имитировали львиные лапы. Стол был завален картами и какими-то документами. Вокруг располагались кресла, обитые красным бархатом, и один стул с высокой спинкой, покрытый богатой резьбой. Свечи в двух позолоченных канделябрах, украшавших стол, не горели, так как пока достаточно было и дневного света.

Стены зала были увешаны плотными гобеленами, изображавшими исторические и легендарные события. Особое внимание обращал на себя гобелен, на котором невероятно красочно и реалистично была представлена битва при Хаккаре, в которой масриды разбили войско дирийского императора. Кульминацией полотна было изображение Аркаса Диммину на жеребце, выделявшееся среди тяжелых кавалеристов, прорывающих линию обороны имперской гвардии.

Висиния с прямой спиной замерла у входа в помещение и молча разглядывала гобелен, не обращая ни малейшего внимания на мужчину, стоявшего спиной к гостье и лицом к высокому окну.