Светлана Зорина - Наследница Ингамарны

В древности служителем того или иного божества обычно становился тот, кто хорошо владел стихией, с которой данное божество связано. Теперь эта способность не имела решающего значения, хотя многие тиумиды были неплохими колдунами и колуньями. Сейчас больше ценилось умение сочинять священные гимны. И конечно же, учитывались внешние данные. Дети тоже служили при святилищах. Младшие тиумиды помогали поддерживать в храмах и священных рощах порядок, участвовали в некоторых обрядах и во всех праздничных процессиях. И одеты были не менее роскошно, чем взрослые. Жили младшие тиумиды в родительских домах. Как и все остальные дети, они посещали школу, играли и резвились. Просто в определённые дни приходили в святилище исполнять свои обязанности. Это считалось почётным, поэтому тиумидами часто становились отпрыски из знатных семей, но вообще-то в храмах служили дети всех сословий. Одни служили полтора-два года, другие дольше. А иные так и оставались тиумидами.

Никто никого не принуждал служить тому или иному богу. Человек всегда мог покинуть храм и заняться чем-нибудь другим. В маленьких святилищах нередко бывало только по одному служителю. Сагаран давно уже хозяйничал в храме Саггана один. Он, конечно, мог найти какого-нибудь мальчишку, который помогал бы ему убирать помещение, но Сагаран не хотел этого. Он любил одиночество. Гинта тоже не нуждалась в помощниках. Ей хотелось чувствовать себя в святилище на берегу Наугинзы полновластной хозяйкой. Впрочем, никто и не горел желанием постоянно бывать в этом странном месте, овеянном какими-то зловещими тайнами, и к тому же служить богам воды. Их, конечно, все почитали, возносили им благодарственные молитвы, но храмов воды в Сантаре было меньше, чем, к примеру, храмов Гины и Санты. И как правило это были небольшие святилища, с одним, реже двумя служителями. Но чтобы единственной тиумидой в святилище была девятилетняя девочка — такого в Ингамарне не помнили.

— Оно понятно, — говорили некоторые, — это наша будущая минаттана, но всё же дед ей слишком много позволяет. Она ещё совсем ребёнок…

— Ребёнок-то ребёнок, — возражали другие, — а кто из взрослых осмелился туда войти? И потом, она не только будущая минаттана. Она будущая нумада. Эта девочка со всеми стихиями сумеет поладить, в том числе и с водой. Непонятно только, почему её так тянет к воде…

— А я-то надеялась, что ты в этом цикле придёшь ко мне, — сказала Гинте тиумида Майма. — Ведь ты танцуешь лучше всех своих подружек. Мне всегда казалось, что твоё место здесь, в храме Санты.

Самыми лучшими танцовщицами в Сантаре всегда были тиумиды Санты. Их так и звали — лунные танцовщицы.

Майма начала служить в храме яркой луны в восемь лет, а в пятнадцать решила остаться там навсегда. Теперь ей было почти сорок, хотя никто ей и тридцати не давал. Гинта любила этот храм, который находился в роще акав между замком и ближайшей деревней. Он был построен из белого турма, а зиннуритовая кровля сверкала в солнечные дни, как начищенное серебро. Диуриновые рельефы на боковых стенах периодически обновлялись, фасад же оставался неизменным. Зимой, когда акавы стояли голые, можно было ещё издали рассмотреть изображение над центральным входом — голубой хель, словно замерший во время прыжка, с юной богиней на спине. Дивный зверь, уносящий прекрасную Санту к Эйрину.

Гинта не была здесь с зимы. Может быть, потому, что не хотела видеть этот рельеф. Она пришла в храм Санты только после того, как стала водяной тиумидой. Теперь уж Майма не будет её отговаривать, раз дело сделано.

— Не огорчайся, — сказала Гинта. — Я же всё равно буду часто сюда приходить.

— Ты слишком рано захотела остаться одна, — покачала головой Майма. — Я уже привыкла к тому, что ты всё делаешь по-своему, и не особенно удивилась твоему решению, но… Знаешь, многие твои подданные до сих пор не могут прийти в себя от изумления. Говорят: наша аттана предпочла яркой луне бледную.

— При чём тут Кама? Я же собираюсь служить Лилле… Ну и её детям.

— Тот, кто служит водяным богам, подвластен и Каме.

— Мы все подвластны богам, — пожала плечами девочка. — Но ни один бог не заставит меня делать то, что мне противно. Я люблю Санту больше всех других богов и богинь, и она должна это знать. И ещё — она должна понять… У неё много тиумид. Красивых…

Гинта нахмурилась и, сглотнув, продолжала:

— Водяные боги могут разгневаться, если их святилища будут стоять заброшенные. В Улламарне пересыхают реки. Одна за другой… И люди уходят из тех мест. Там уже много пустых деревень. Без воды никто не может жить, разве что слуги Маррона.

— Между прочим, Кама — дочь Маррона, — заметила Майма.

— Да, но они друг друга не любят. Кама очень странная богиня. Большинство тиумидов-инкарнов — её служители.

— И многие из них — потомки детей воды, — добавила Майма. — Ведь после Великой Войны кое-кто из валларов остался здесь. Очень мало, конечно. Они смешались с детьми земли, а поскольку земная кровь сильнее, их потомков уже и не отличишь от чистокровных гиннаров. Дети с пепельными волосами и светлой кожей рождаются в Сантаре очень редко. А среди валлонов до сих пор иногда встречаются черноволосые. Какая-то часть гиннаров жила там, за горами. После войны они пожелали остаться в той стране, усвоили тамошние обычаи, смешались с валларами…

— А до Великой Войны дети земли часто женились на детях воды?

— Да нет, нечасто. Каждое племя гордилось своими обычаями. Из детей воды мало кто изучал таннум, и те немногие колдуны, что были среди них, уступали нашим. Во всём, кроме одного. Кроме искусства прорицания. Самые выдающиеся инкарны были детьми воды и служителями Камы. В древности валлоны почитали Каму едва ли не больше, чем Санту. И боялись её меньше, чем мы. А потомки водяных богов и вовсе её не боялись. Среди них-то и появлялись самые великие предсказатели.

— Потомки водяных богов? Те, которые произошли от браков людей с линнами?

— Да. Они могут плавать под водой, как рыбы. Вернее, могли. Их ведь всех перебили. Говорят, это были настоящие демоны — очень красивые и коварные. Они воображали себя чуть ли не богами и ничего не боялись. Многие их не любили.

— А что они такого сделали? Почему их убили? За что?

— Не знаю. Нам ведь мало что известно о валлонах и об их стране. Может, их страна потому и погибла, что они перебили потомков водяных богов. Боги разгневались и устроили наводнение. Водяные боги и Кама. Она часто заодно.

— Там же ещё землетрясение было. И вулкан.

— Да. Кармангор. Слуга Маррона, отца Камы… Опять она.

— Дед говорил, Кама на все стихии влияет.

— Верно. Кама будит в них разрушительную силу, и особенно её влиянию подвержена стихия воды… Я не пугаю тебя, — поспешно добавила тиумида. — Если человек чист душой, ему нечего бояться злых богов.