Деннис Маккирнан - Глаз Охотника

На следующее утро вся деревня вышла проводить дорогих гостей. Несмотря на то что друзьям было приятно это внимание, им явно не терпелось скорее отправиться в путь. И с первыми лучами солнца три собачьи упряжки сорвались с места и, постепенно набирая скорость, понеслись навстречу неизвестности под дружные крики погонщиков.

В упряжке Барра, которая шла первой, ехали варорцы, в упряжке Чуки — Араван, а в последней, управляемой Рулюком, — Риата. Нарты были нагружены продуктами и теплыми вещами, которые должны были пригодиться путникам.

Все они — Фэрил, Гвилли, Риата и Араван — думали сейчас об одном: удастся ли им исполнить пророчество, успеют ли они к назначенному судьбой сроку.

— Осторожно, Риата! — раздался тревожный возглас Аравана, который вслед за Гвилли и Фэрил карабкался наверх, к самому источнику золотистого свечения. — Это ведь может быть Стоук!

Но Риата не остановилась ни на секунду. Она стремительно взбиралась по огромной ледяной глыбе, не обращая внимания на осколки, сыпавшиеся сверху. Добравшись до источника света, она все-таки ответила эльфу:

— Да нет же, Араван, как ты не понимаешь: у Стоука пальцы костлявые и длинные, как у паука. Это рука Уруса! — И нетерпеливо прибавила: — Ну помогите же мне!

Пальцы снова слегка дрогнули, как от судороги, и Гвилли, покачав головой, недоверчиво произнес:

— Не может быть, чтобы он был жив. Это просто земля дрожит и льдина вместе с ней.

Но Араван уже был захвачен энтузиазмом Риаты.

— Фэрил, Гвилли, будьте начеку и посматривайте по сторонам, — скомандовал он, поднимаясь к эльфийке и поспешно отвязывая свое копье. — Если что, сразу предупредите нас! Хотя мой камень снова потеплел, враг может появиться в любую минуту!

Оглядевшись в поисках подходящего места для наблюдения, варорцы увидели еще большую глыбу льда, отколовшуюся от Глетчера и полностью загородившую вид на долину. Гвилли, однако, не растерялся и предложил забраться на эту глыбу. Не медля ни минуты, варорцы со всех ног припустились бежать к облюбованной громадине. Забраться на нее не составило им большого труда: помогли месяцы упорной тренировки и опыт недавнего подъема. Вдруг Гвилли закричал:

— Фэрил, глянь-ка сюда!

Дамна, которая немного отстала, заторопилась вслед за ним. Увидев то, на что не отрываясь смотрел Гвилли, она невольно вздрогнула. В толще льда было углубление, очертания которого явно говорили о том, что оно незадолго до этого служило оковами валгу. Стоука уже и след простыл, но в образовавшейся яме что-то блестело при свете луны.

— Гвилли, это же нож!

Не помня себя от волнения, дамна наклонилась и несколько мгновений спустя уже держала в руке драгоценный серебряный кинжал.

— Это же нож Пэталь! Тот самый, которым она поразила Стоука… Но это значит… это значит, что Риата была права: он был здесь и это именно его вой мы слышали. Теперь он, должно быть, уже далеко: рюкки и хлоки помогли ему скрыться.

Фэрил выглядела крайне озабоченной. Как будто в подтверждение ее самых дурных предчувствий, Глаз Охотника пылал над головами варорцев, еще более кровавый и яркий, чем обычно, а земля, казалось, сейчас уйдет из-под ног — так ее трясло.

Но делать было нечего — Фэрил заботливо вложила кинжал в ножны, пустовавшие столько веков, и осторожно стала подниматься наверх. Она подоспела как раз вовремя, чтобы увидеть, как усилия эльфов наконец увенчались успехом: после очередного подземного толчка от глыбы откололось еще несколько кусков и из-под ее обломков Риата и Араван вытащили огромного — просто гигантского — мужчину.

Сомнений не оставалось: это был Урус.

Риата зарыдала и, не переставая плакать, потянула его вниз, в относительную безопасность. И все увидели, что источником необъяснимого свечения был маленький сосуд из серебра и слоновой кости, используемый священнослужителями во время богослужения для окропления прихожан святой водой. Араван, поддавшись приступу любопытства, хотел было рассмотреть занятный предмет поближе, но он тотчас потух, лишь только эльф дотронулся до него. Теперь это была лишь обычная, хоть и дорогая вещь, не представлявшая собой особого интереса.

Риата не отходила от своего вновь обретенного возлюбленного. Она то припадала ухом к его груди, тщетно пытаясь уловить хоть малейшие признаки жизни в его бездыханном теле, то в отчаянии заламывала руки, содрогаясь от рыданий, которые сдерживала на протяжении долгих веков. Араван пытался успокоить ее, но она была безутешна.

Снова затряслась земля, и издалека, со стороны монастыря, донесся звон колоколов. В этот момент произошло невозможное: Урус глубоко вздохнул и снова затих.

Риата кинулась к нему, жадно прильнув к его груди. Она долго прислушивалась и наконец, не поднимая головы, произнесла:

— Он жив, но сердце еле бьется. Его нужно немедленно доставить в безопасное место.

Гвилли и Фэрил переглянулись, и баккан, как будто отвечая на призывный зов колоколов, сказал:

— Монастырь!

После некоторого размышления друзья решили, что это единственно правильный выбор, хотя, по словам Риаты, путь к монастырю был нелегким — семь миль снежных заносов и буераков, — но ничего более подходящего в округе не было.

Пока Риата и Фэрил охраняли покой Медведя, который еще раз тяжело вздохнул и опять затих, Араван при помощи Гвилли соорудил из веревок, ремней и тонких веток найденного бакканом чахлого деревца нечто наподобие волокуши, на которую не без труда удалось поместить Уруса. Эльф впрягся в волокушу и потащил неподвижного человека на юг, куда указала Риата. Остальные помогали ему, чем могли.

В серебристом свете луны варорцы смогли наконец рассмотреть Уруса, о котором так много слышали. Он в точности соответствовал описанию из дневника Пэталь: длинные, спускавшиеся ниже пояса каштановые с рыжинкой волосы, на висках тронутые сединой, такого же цвета седеющая борода. Одет Урус был в темно-коричневый жилет и длинный плащ, подбитый мехом, штаны были заправлены в высокие сапоги с меховой оторочкой. С пояса Медведя свисало грозное оружие — боевой цеп с шипами.

Глаза его были закрыты, но варорцы знали, что они светло-карие, напоминающие янтарь.

Сомнений быть не могло: это был Урус, хоть и едва живой.

Некоторое время путники шли молча, но наконец Гвилли, то и дело пристально вглядывавшийся в снег, озабоченно произнес:

— А ведь Стоука тоже тащили этой дорогой. Так что нам нужно быть настороже.

Риата, шедшая впереди, резко обернулась к ваэрлингу и встревоженно спросила:

— Откуда ты знаешь, Гвилли?

Баккан рассказал эльфийке об их с Фэрил находке и связанных с ней догадках и добавил: