Дмитрий Денисов - Изначальное желание

— Год — дрих! Год — дрих! — размахивал руками мой сосед. Темная фигура рыцаря приковала его горящий взгляд. Он неотрывно следил за Годдрихом. И таким упоительным восхищением пахло от него, что уже стал примешиваться запах зависти.

Я с интересом поглядел на паренька.

— А как же твой кумир, Виго де Руне?

— Он мне больше не кумир, — воинственно выпалил он.

— Как? Не так давно ты был иного мнения, — напомнил я.

— Да. Но теперь я болею за лорда Годдриха.

— Выходит, ты предаешь своего первоначального избранника?

— О, нет. Просто я всегда на стороне сильнейшего, — гордо просиял он, довольный собственной, как ему казалось, философией.

— Вот как? — изумился я. — Но он тоже может проиграть.

— Нет, он сильнее всех, — фанатично горели его маленькие глазки. — Он победит.

— А если я скажу, что он не победит?

— Брось, милейший. Он почти всех одолел.

— А вдруг ему предстоит сразиться со мной и проиграть? Какими станут тогда твои выкрики?

Он опешил и растерянно поглядел на меня. Затем как-то жестко осклабился. Обычно, так скалят зубки щенки, когда кто-то приближается к их косточке. Тень недоверия и презрения закралась в его голос.

— Но ты же простолюдин, такой же, как и я. Ты не рыцарь. И у тебя нет коня, копья, доспехов. Да у тебя вообще ничего нет. Как ты можешь сразиться с ним?

— Я не говорю, что собираюсь с ним сражаться. Я говорю — если?

— А ну если так, то посмотрим, — интерес его сразу развеялся.

Я снова обернулся к турнирной площадке. Горнисты только что опустили трубы. На миг воцарилось молчание.

— На ристалище вызывается лорд Годдрих! — в который раз воскликнул герольд. Он уже не утруждал себя перечислением всех цветов, символов, девизов, обетов и достоинств благородного графа фон Эммельбаха. Их и так уже все знали.

Трибуны снова взорвались дружным ревом. Среди каменных возвышений показалась хорошо знакомая фигура в черных доспехах. Поклонники, а их было подавляющее большинство, приветствовали своего кумира. Герольд подождал, пока все не утихнут, и снова напевно заговорил:

— На ристалище вызывается дон Ренар де Сильборра, граф Галандорский, из замка Сен-Готье де Вильен. Его цвета — гюльз и лазурь. Его символ — вепрь, несущийся на врага. Его девиз — ярость и натиск. Он дал обет до конца дней своих участвовать в турнирах.

Взлетело знамя с двумя белыми вепрями на красно-синем фоне, поделенном наискось. Запели трубы, и на ристалище ступил могучий конь, несущий коренастого всадника. Он походил на железную бочку, с приклепанными короткими ручками и ножками. Его конь — под стать хозяину, тоже отличался невероятной крепостью и мощью. Длинная грива выбивалась из-под пластин. Такой же густой хвост украшали синие и красные ленты. Поверх конского корпуса свисала плотная попона, расшитая гербами рыцаря.

Лорд Годдрих гордо сидел в седле, ожидая команды гонга. Он уже держал копье, высоко подняв его над головой. Сквозь узкие прорези шлема он внимательно изучал противника — немолодого, но очень опытного и сильного. Дон Ренар тоже успел отличиться, и выиграл многие поединки. А некоторых он так же блестяще выбил из седел. Его изрядно помятый шлем тоже напоминал ведро, но закругленное у макушки и вытянутое у лица. Сквозь единую длинную прорезь, он так же внимательно наблюдал за соперником.

Паренек возле меня вертелся юлой, нетерпеливо потирая руки. Он смотрел то на одного, то на другого. Глазки его блаженно сияли, с жадностью впиваясь в обоих. Словно перед ним стояли не железные рыцари, а обнаженные девицы. Он снова придвинулся ко мне.

— То-то будет сейчас! Кто кого? Ты не ведаешь?

— А ты как думаешь? — в свою очередь полюбопытствовал я.

— Ну, не знаю. Но думаю, что победит Годдрих.

— Все может быть.

— Как? Ты опять пророчишь поражение моего кумира? — ужасом наполнились его глаза.

— А какая тебе разница? Ведь ты всегда поклоняешься сильнейшему, — напомни я его же высказывание. — В любом случае кто-нибудь да победит.

— Но…

— Ладно, сейчас узнаем.

Колокол ударил, словно гром, следом породив грохот копыт. Всадники нещадно дали шпоры коням, и понеслись навстречу друг другу. На половине пути их копья начали медленно опускаться. Черно-алое, и ало-синее. Они с угрожающим нетерпением смотрели вперед, жадно вытягиваясь к сердцу противника. И тянулись до тех пор, пока не встретились с невероятной силой.

Неимоверный грохот сотряс ристалище. Обоих рыцарей сильно откинуло, и они чуть не выпали. Но высокая задняя лука надежно хранила их. Во все стороны полетели мелкие и крупные щепы. Кони, не убавляя ходу, мчали дальше. Граф де Сильборра тут же выпрямился. А вот лорд Годдрих поднялся с трудом. При этом как-то болезненно согнулся и держался за плечо.

Один-один.

Небольшая передышка, заполненная неустанными возгласами герольда, и снова заезд. Конь дона Ренара широким копытом вспахивал землю, опустив голову. Он тоже рвался в бой. Лорд Эммельбах выпрямился и выглядел как всегда невозмутимо. Но я чувствовал его силы — они кончались. Он едва держался. А вот противник его казался неутомимым. От него веяло звериной силой и живучестью. Да, действительно — вепрь. Далеко не всякое копье пробьет его толстую шкуру. Далеко не с первого удара можно заставить его упасть. Он угрожающе подобрался и приготовился. И едва прозвенел гонг, первым пустил коня. Черный рыцарь повременил немного, и тоже ринулся навстречу.

Под вопли и крики они снова сшиблись, точно два разъяренных вепря. Но Годдрих промахнулся. Причем, далеко не наигранно, как делал до этого. Дон Ренар же ударил его с такой силой, что тот снова едва не вывалился. Но в последний миг ухватился за переднюю луку. Конь нес его дальше. Граф Тильборский выпрямился, но вдруг медленно подался вперед и ткнулся золотым крестом в нашейные конские пластины.

— Н-дааа! — раздосадовано протянул паренек. — Видать, не его сегодня день.

— Чей? — на всякий случай уточнил я.

— Эммельбаха, — вздохнул мой сосед. — Эта жирная свинья, похоже, не даст ему спуску. Не удивлюсь, если третьим ударом он все же выбьет Годдриха.

Я окинул его вопросительным взглядом.

— Значит, ты снова переметнулся на сторону сильного?

— Я слушаю тебя, — глубокомысленно пояснил он. — И учусь выбирать победителя. На следующем турнире я хочу попробовать делать ставки.

— А зачем?

— Ну, ты что? Не знаешь, зачем держат пари? — не мог поверить он.

— Знаю. Но тебе зачем?

— Чтоб разбогатеть.

— А для чего тебе богатство?

— Ха, ну и вопросы у тебя? — произнес он издевательски. — А самому не хотелось бы стать богачом?

— Я и так богат.

— Ты? — с жалостью воскликнул он, меря меня презрительным взглядом. — Да был бы ты богат, то не сидел бы тут, а вон там, весь в бархате да шелке.