Ольга Романовская - Перстень Мериада

Крепко держась за коновязь, она с трудом добрела до порога дома и постучалась. Когда ей открыли, девушка не смогла перешагнуть через порог — настолько вдруг ослабела. Старушка-хозяйка помогла ей дойти до кухни, усадила за стол, налила теплого молока.

— У меня там лошади и собака, — выдавила из себя Стелла.

— Не беспокойтесь, с ними будет все в порядке. Анке, наверное, обо всем позаботилась. А с Вами-то что, милая? На Вас лица нет. Вы, случаем, не были в Дохе?

— Где? — переспросила принцесса. Оказалось, что Доха — это маленькая деревушка за лесом Валькир.

— Нет, я никогда там не была.

Заметив перевязанную руку, старушка поинтересовалась, что с ней.

— Меня укусил этак.

— Одного человека в Дохе тоже укусил этак — а он возьми да и помри, — вздохнула хозяйка. — Чтобы, упаси Миарон, не было чего, я смажу рану специальной мазью и дам Вам выпить лечебной настойки. Но, не приведи боги, если Вы заболели «волчьей лесной лихорадкой»! Тут уж никакая мазь, никакие травы не помогут.

— А чем так опасна эта лихорадка?

— Страшная это вещь! Вроде, поначалу и нет ничего, а потом — раз, и человека как подменили! Думаешь, жар — лечишь жар, а появляется сыпь. Лечишь сыпь — ломота по всему телу. Сначала жар, слабость, потом ноги немеют… Быстро она человека на тот свет забирает, даже дохтур один от неё умер — а уж он человек учёный!

— Значит, она не лечится?

— У нас никто не может. Но, я слышала, в Дакире есть человек, который знает, как бороться с этой хворью. Он все травы на свете знает и может разговаривать с животными.

Порывшись в чулане, старушка вернулась с баночкой, замотанной в холстину. Поставив ее на стол, она налила в миску теплой воды и осторожно сняла повязку. Рана нагноилась, края почернели. Теперь она не казалась лёгкой и неопасной. Промыв рану, хозяйка достала мягкую льняную тряпочку и нанесла на него густой слой темно-зеленой мази.

Сморенная болью, девушка заснула прямо на стуле. Зато проснулась в опрятной маленькой комнатке. Все её вещи были аккуратно сложены в изножье кровати, на полу. На стуле стояла кружка с молоком, прикрытая толстой краюхой хлеба — её завтрак. Быстро проглотив его, Стелла попробовала встать. Её не шатало. Она решила дойти до кухни, чтобы основательно подкрепиться.

Хозяйка сидела у окна и вязала детскую кофту. Мерно жужжали спицы. Со двора (окно кухни выходило во двор) доносилось призывное мычание козы.

— Уже проснулись? — удивилась хозяйка.

— Да. У Вас не найдется чего-нибудь поесть? Если надо, я заплачу…

— Вот ещё, платить вздумали! Чтобы все потом говорили, что в доме Анки не любят гостей, что Анка скупая.

Стелла смущенно потупилась. Она вовсе не хотела её обидеть.

— Яичницу будете?

Принцесса кивнула.

Если у неё зверский аппетит, значит, она здорова, и опасения Анки не подтвердились.

— Как Вы себя чувствуете? — участливо спросила хозяйка, придвинув свободный табурет к столу.

— Замечательно! Ничего не болит, слабости нет. Так что, — улыбнулась Стелла, — я скоро Вас покину.

— Не стоило бы так рано…

— Но я же здорова. Это было мимолетное недомогание, не более того.

— Болезнь иногда бывает коварной.

— Надеюсь, не в моем случае.

— Дай-то боги! А куда Вы едете? К родственникам?

— Нет, — улыбнулась Стелла, подчищая содержимое тарелки, — просто путешествую. Кстати, сколько я Вам должна?

— Ничего! Я все делаю от чистого сердца. Но в силах ли Вы ехать?

— Я здорова. Смотрите! — Принцесса встала и бодро попрыгала сначала на одной, потом на другой ноге.

— Тогда в добрый путь! Я соберу кое-чего Вам в дорогу. Не взыщите, я не богата…

— Спасибо, не нужно, у меня все есть.

— Уважьте мою старость, примите! Вот будете в Дюмане…

— К сожалению, не буду. Я еду на запад.

Вопреки её ожиданиям, Анка не испугалась.

— В Дакиру, значит, — задумчиво протянула она.

— Не подскажите, по какой дороге мне поехать, чтобы скорее попасть в Монамир?

— Злой город, колдовское гнездо, — нахмурилась хозяйка. — Объезжайте его стороной. Но если Вам действительно, — она выделила это слово, — нужно туда попасть, поезжайте через Ячимар. Но, может, все-таки останетесь?

— Не могу. Мне дорога каждая минута.

Было жарко, пот тонкими струйками стекал по лбу. Рука снова болела; мысли разбегались, словно тараканы. Она безуспешно пыталась их поймать, настороженно прислушиваясь к перестуку молоточков в голове. О боли в руке принцесса старалась не думать. По крайней мере, у неё нет жара.

Стелла стегнула лошадь; замелькал придорожный кустарник, осталась позади последняя развилка. У нее некогда стоял большой дом (скорее всего, таверна); теперь от него остался лишь обгорелый остов. На печной трубе свили гнездо галки.

Принцесса ожидала увидеть заветные столбы, выкрашенные албани, но обманулась в своих ожиданиях. В этой пугающе пустынной местности все было не так. Вместо столбов — стена, высокая каменная стена, пересекавшая поле с севера-востока на юго-запад.

Дорога резко вильнула вправо, выводя к арочному проему в стене, и ныряла туда, оставляя позади безжизненные петли ворот. Сами ворота — некогда крепкие, из мореного дуба, обитые железом — валялись неподалеку. Сквозь рассохшиеся доски проросли молодые побеги жимолости. И опять никаких следов человеческого присутствия.

— Очень мило! — Стелла на всякий случай привела оружие в боевую готовность. — Если граница так хорошо укреплена, здесь должны быть часовые. Но таковых я не наблюдаю. Создается впечатление, что их, наряду с окрестными жителями, как-то ночью вырезали под шумок.

Дакира с первой минуты преподнесла сюрприз: только девушка миновала проездную арку, некогда охраняемую крупным военным отрядом, как полил дождь.

Впереди маячил дорожный столб. Принцесса пробежала глазами список городов и остановила выбор на Ячимаре.

— Интересно, кто же этот умник, о котором говорила Анка? — Девушка укутала разболевшуюся голову. У неё стучали зубы — не хватало ещё подхватить воспаление легких! Скорее бы выглянуло солнце! — Наверное, старый колдун с маленькими глазками, склерозом и скверным характером.

Тут её мысли окончательно растворились в головной боли.

Лошади сами остановились под навесом. Некогда там хранилось сено, а рядом стоял дом, где жили солдаты. Но с некоторых пор колдовство обходилось дешевле пограничных отрядов, и необходимость в охране границ отпала. Или была какая-то другая причина, по которой стража исчезла?

— Я больна, действительно больна! — вертелось в голове у Стеллы, когда боль ненадолго утихла. — Значит, это не просто простуда.

Дождь стих, выглянуло солнце. Крепко сжав поводья, принцесса выехала из-под укрытия.