Евгения Лифантьева - Синий Дракон

— Слушаю тебя. Говори, зачем пришел? — Дмитрий Сергеевич принял гордо-картинную позу, которая, по его мнению, соответствовала статусу дракона.

— Скажи, о Единственный, что правит этим миром, и где найти ту Силу, которая подчинит все народы?

"Вот достал, — подумал Дмитрий Сергеевич. — Тошка ему отлуп дал, так он теперь у Дракона какую-то Силу клянчить пришел". Что это за сила, Дмитрий Сергеевич не знал, в правилах ничего такого не было, поэтому он постарался быть как можно высокомернее:

— А достоин ли ты Силы, смертный? Что ты сделал, чтобы все поклонились тебе, как вождю?

— Наша дружина пришла издалека, из-за происков злобных магов мы потеряли путь домой, но этот мир пришелся нам по душе. Мы построили город и подчинили себе соседние, обложив их данью. Но сила меча ничтожна перед гнездящейся здесь магией. Честные воины гибнут тысячами, стоит какому-нибудь чародею помахать руками и пошептать заклинания. И это… Говорят, у вас, Больших Тварей, антимэйджик есть…

— Конечно, есть, — Дмитрий Сергеевич внутренне так развеселился, что еле сдерживался, чтобы не начать хохотать в голос. Но продолжал говорить самым серьезным тоном. — Называется эта сила — Знание. Но ответь мне, любезнейший, если ты возьмешь в руки два меча, твой товарищ возьмет два меча, третий возьмет два меча — и так до бесконечности — чего будет больше: воинов или мечей?

— Мечей, — быстро ответил рыцарь, но тут же осекся.

— А скажи мне, где есть все и нет и нет ничего, куда уходит вчерашний дождь и откуда приходит завтрашний ветер?

Собеседник Дмитрия Сергеевича замолчал, пожимая плечами.

— Силой меча ты не узнаешь ответа. Поэтому… — Дмитрий Сергеевич подошел к парню и тихонько стукнул его по шлему резиновой милицейской дубинкой (в соответствии с правилами этот инструмент обозначал драконий хвост и наносил смертельные повреждения).

В прочем, убивать своего собеседника Дмитрий Сергеевич не собирался:

— Эй, рыцари, — обратился он к охране, — несчастный оглушен. Разденьте его, снимите оружие и доспехи, дайте ему рубище и вот это…

Синий Дракон достал из кармана халата стеклянную бусину на кожаном шнурке (мастера обеспечили Дмитрию Сергеевичу запас всякой бижутерии для раздачи просителям). К бусине прилагался сертификат, определявший ее как "артефакт", позволявший владельцу пользоваться гипнозом и врачевать психические заболевания. Рыцари радостно загалдели и добросовестно исполнили приказание Дракона. Видимо, металлизированного бедолагу они не очень-то любили "по жизни".

— Доспехи получишь в мертвятнике у Маришки. Когда попадешь в мертвятник. — Напутствовал визитера самый рослый из стражей лабиринта, откликавшийся на имя Бульдозер.

Бывший рыцарь предпочел исчезнуть как можно быстрее, а "дракононосцы" окружили Дмитрия Сергеевича.

— Не очень я его жестко? — вслух засомневался профессор Снегирев.

— Не. Маньяк. Чем больше у парня проблем с девушками, тем длиннее у него меч.

Рыцари захохотали. Вперед выскользнул юркий, как ртуть, невысокий брюнет — старший рыцарь:

— Меня зовут Макс. Иногда — сэр Макс. А тебя?

— Синий Дракон. В смысле — Снегирев. — Дмитрий Сергеевич еще путался, где разговор "по игре", а где — "по жизни".

— Снегирев-Дракон? Ха, дракон Три Галки был, а дракона-снегиря пока еще не было…

— Ничего, все лучше, чем небесно-голубой, а то мы тут переживали, что на службе у голубого будем, — вставил кто-то из охранников лабиринта.

— Так он же Синий Дракон, а не Синий Рыцарь.

— Действительно, темно-синий, с лиловым отливом.

Рыцари занялись словесной эквилибристикой вокруг цветовых оттенков Дракона, прощупывая нового знакомца: обидится или нет. Но Дмитрий Сергеевич подхватил тему:

— Вот именно. Темно-лиловый дракон с розовой грудкой, сижу на сосне и чирикаю. А Синим люди называют из-за бедности цветового воображения.

Рыцари снова захохотали. Дракон как-то разом стал членом их команды.

— Снегирев? — переспросил Макс. — А Страннику ты однофамилец или родня?

— Родня.

— Странник и толкиенул?

— Скорее, оролевичел. Вы-то, сэр, тоже не британского, а отечественного производства… И даже не из Олдей…

— Ха, грамотный, — фыркнул Макс. — Молодец Странник, знает, кому крышу двигать. Совратитель несовершеннолетних, гроза девиц и беременных старушек…

Парни развеселились еще больше, вспомнив какие-то, видимо, любовные, истории, связанные с Антоном. "На язык" этой компании было лучше не попадаться: любое слово превращалось в волейбольный мяч, который пасовали друг другу, соревнуясь в извращенности реплик.

Бульдозер (оказавшийся на самом деле шевалье Буль де Зиром) вытащил из палатки пластиковую "полторашку":

— Домашнее вино будешь?

— Спрашиваешь! — Дмитрий Сергеевич вдруг почувствовал, что вчерашний юбилей еще до конца не выветрился и продолжает отзываться не сильной, но надоедливой болью в затылке.

Вино оказалось смородиновым — легким, в меру кислым и очень приятным. "Полторашка" моментально опустела. Они посидели у врат лабиринта, потрепались немного о Пелевине, квантовой психологии и даосизме. Потом рыцарей потянуло на подвиги.

— Слышь, Дракон, пойдем-ка мы твои приказы выполнять, — поднялся на ноги сэр Макс. — Прикажи что-нибудь!

— Да что приказывать? Ну, соберите мне этнографическое описание культур и верований населяющих эту землю племен… В смысле — кто каким богам поклоняется. Честно говоря, по жизни интересно, я заявки не читал…

— Слушаем и повинуемся, о, Единственный, — шутовски-церемонно поклонился Макс, а Бульдозер с грохотом подающего шкафа рухнул на колени. — Кстати, Синий, лагерь на тебе — присмотришь тут?

— Легко! — ответил Дмитрий Сергеевич украденным у кого-то словечком. А действительно — чего не присмотреть, если кто-то чужой появится, так его и милицейской дубинкой можно приласкать…

4.

Проснувшись, Владлен Степанович в палатке и несколько минут соображал, как он тут очутился. Вспомнил — и удивился, что произошедшее не вызывает у него недоумения. Было ощущение, что именно так оно все и должно быть. То есть, вместо того, чтобы обиходить дачные грядки, он имеет полное право лежать в палатке и дышать лесным воздухом. Но лежать довольно скоро надоело, и Владлен Степанович выглянул наружу.

В лагере происходило что-то важное. Девушки стайкой собрались возле палаток, а около связанных в виде ворот жердей стоял с десяток парней, одетых в кольчуги и вооруженных мечами и щитами. Щиты были красивые, с нарисованными на них синими драконами, а мечи — игрушечные, из какой-то желтой пластмассы. Куда и зачем вели эти ворота посреди леса, Владлен Степанович понял не сразу. Лишь когда услышал вдалеке крики, сообразил, что они символизируют ворота крепости.