Isolda Снежкова - Рысь на поводке

— Хочу сразу предупредить, хорошо подумайте, дорогая тейнара, прежде чем ответить, возможно, этот рассказ сильно повлияет на Вашу дальнейшую судьбу. — Я почему-то сразу ему поверила и так поспешно захлопнула рот, что прикусила язык. На глазах выступили слезы. А этот нахал только ехидно оскалился. Ндя, а с зубками у нас что-то не так, или мне показалось? Я молчала, мучительно ища выход из сложившегося положения, он не торопил. Надменная усмешка, блуждавшая по лицу мужчины, сильно мешала мыслительному процессу. Поняв, что пауза уже порядком затянулась, я собралась с духом и начала рассказ:

— Вчера утром ко мне зашел один мой знакомый из Гильдии и попросил об одолжении… — очередная оплеуха, полученная разнесчастной мной, подсказала, что мне не поверили.

— Неправильный ответ, — он как-то сочувствующе усмехнулся, теперь я готова была поклясться, что его клыки длиннее, чем у обычных людей, — давайте попробуем еще раз и с самого начала, пожалуйста. — Он оперся локтями на спинку стула и положил подбородок на сцепленные замком кисти рук, показывая, что он весь внимание.

— А что мне будет за то, что я все расскажу, как было на самом деле? — сразу же спросила я, попытавшись найти в этой ситуации хоть какую-нибудь выгоду. Соврать, видимо, все равно не удастся. В ответ этот ск**… мм… нехороший человек искренне, чуть не до слез, рассмеялся, от чего в этой странной комнате без окон стало еще неуютнее.

— На твоем месте я бы думал о том, чего бы тебе за это НЕ было.

Нервы не выдержали: от злости, обиды на саму себя, на этого злыдня, на весь мир захотелось вцепиться когтями в это самоуверенное лицо. Подушка, которую я до этого нежно прижимала к себе, прицельно полетела в мужчину. Но конечной цели так и не достигла. Импровизированный снаряд осыпался пеплом в паре сантиметров от носа мужчины, но смеяться он прекратил. Внешне холеная аристократично-изящная рука, секундой позже сжавшаяся на моем горле, на проверку оказалась крепче закаленной стали. Когда я начала уже хрипеть, пальцы немного разжались, давая воздуху беспрепятственно проникать в легкие. Глаза напротив не отпускали мой взгляд, комната начала теряться в какой-то непонятной дымке, мыслей в голове не осталось. Мамочки, что же это такое? Я с удивлением отметила, что половинка левого глаза этого зверя стала абсолютно черной, и на ней, то и дело, появляясь и пропадая, вспыхивали красные искорки. Как в тумане я услышала повторенный вопрос, а затем женский срывающийся голос, который описывал события последних четырех дней моей жизни.

С ужасом я поняла, что рассказчица — я сама. Взгляд колючих глаз, казалось, проникал в самые дальние уголки моей памяти, заставляя говорить. Волной накатило отчаяние, а за ним понимание, что не с вилах это прекратить. Мой голос продолжал повествование, а по щекам катились слезы бессилия, но он не обращал на них никакого внимания. Я слушала в пол уха свой же рассказ о том, как меня ночью выдернули из постели доверенные лица Главы Гильдии, Нокса, с «вежливой просьбой» немедленно прибыть к обычному месту встречи.

— Где?

Мелькают воспоминания, нельзя выдавать, мой голос замолк. Ощутимый ментальный удар, виски разрываются болью, и я продолжаю. Встреча состоялась в портовом кабаке «Хвост Русалки». На стандартный вопрос «Что будете заказывать?», нужно ответить: «Мне б, достопочтенный, молочного поросенка под хреном и горчичный соус с южных провинций…», чего отродясь не подавалось в этом заведении, и тебя проводят во внутренние помещения. Там обыщут, заберут оружие и отведут к Ноксу. Дальше про необычный заказ, грозящий крупным скандалом, все-таки ограбить надо было не абы кого, а племянника самого короля Óрекса II. Дело рисковое, но она способна провернуть и не такое… Про проникновение в фамильный особняк, как обезвредила потерявшего бдительность мага и навеяла сонные чары на остальных, используя мощный накопитель, про злополучный вечер, про мужчину в коричневом плаще.

— Это мой человек, специально вырядили как дурака, чтобы ты убедилась, что клиент на месте, — очередная ухмылка. Рассказ про погоню, как бежала по крышам, как запнулась и упала. Это все. Почти все. Кое-что удалось недоговорить. Нет, не утаить, недоговорить. Про Хорэта (рассказала, что перед встречей просто ужинала в таверне) и про концовку погони. Я почувствовала, что туман начал отступать.

— Великолепно, — улыбнулся своим мыслям тейнар Шиэнэлор Ан» Терро, откидывая за спину волосы, собранные в хвост, — можешь же, когда захочешь. Теперь меня интересует другой вопрос, почему мне на голову свалилась не девушка, как ожидалось, а здоровенная рысь? — Понимая, что выхода нет, и рассказать меня заставят, я стиснула зубы и беспомощно стала озираться в поисках возможных вариантов для побега. О-о, если бы не антимагические оковы… Поняв мои мысли, мужчина скептически усмехнулся:

— Даже не думай, ничего не выйдет. Понимаю, вопрос сложный, но давай я тебе немного помогу. У нас есть данные о происшествии двухлетней давности в неком замке Эрдо, находящемся в северной провинции Торсек. Ночью какой-то зверь разорвал половину охраны (без малого двадцать человек) и скрылся. Как утверждают местные жители, он же похитил единственную наследницу тех земель, с тех пор на полных правах там правит ее отчим. — Он замолчал, пристально всматриваясь в мое лицо, ловя все эмоции, которые на нем отражались. Но я этого не замечала, перед моими газами вновь стоял мой замок, каким я его запомнила. В ту ночь, после разговора с Зелоном, я замыслила побег. Выбравшись из комнаты, я прокралась в апартаменты моей матери, залезла в скрытый сейф и забрала фамильные реликвии, там же на кровати обнаружились и клинки, сорванные мной со стены в кабинете отца. Когда я тихо прикрыла за собой дверь и бесшумно заскользила к лестнице, сзади послышался окрик. Обернувшись, я увидела солдат отчима. Они были пьяны. Мою комнату всегда закрывали на ключ на ночь, во избежание «недоразумений», как это называл Зелон.

— Смотрите-ка, юная баронесса. Одна, ночью… — раздались смешки. — Наверное заблудилась, надо ее проводить до спальни, уложить, одеяльце подоткнуть… — дружки говорящего охотно закивали, масляно поблескивая глазами. В следующий момент меня уже держали трое из них. Я брыкалась, кусалась, пиналась, плакала, но все было бесполезно, меня приволокли в мою комнату, сорвали одежду. Двое держали за руки, двое за ноги. А пятый начал, довольно сопя, шарить по моему телу жирными руками. От этих воспоминаний даже сейчас хотелось визжать от омерзения… В тот момент, когда он лишил меня невинности, у меня началась бесконтрольная трансформация. Что было дальше — помню я смутно. Вкус крови на губах, растерзанные тела на полу, шарахнувшуюся от меня Дымку, которую пришлось долго уговаривать везти свою хозяйку, как отмывалась от побуревшей крови у ручья в лесу. С тех пор я зареклась, больше не трансформироваться. В нашей семье все потомки имели способность обращаться в кошачьих. Поэтому и род назывался Соэнли, что с древнего наречия означает «со — большая, оэнли — кошка». У каждого был свой «тотем», мой отец, например, становился пумой. А я вот — рысью. Но я начала бояться этого второго Я с той ночи. Именно она разорвала двадцать человек, даже не задумываясь, и я не смогла ее остановить.