Джезебел Морган - Охотники Смерти, или Сказка о настоящей Верности

Очищение крови. Бесполезно. Отравленная ядом, она отзывалась до сих пор лишь потому, что от этого зависела жизнь Верной, только ради которой мне и стоило жить.

И Путь-за-Гранью. Но это уже мне решать после смерти.

Удивлённо вздыхаю. Даже ритуалы клана кажутся в моём случае бесполезными.

— Дикая, ты здесь? — запыхавшаяся Рида вбегает в комнату. Растрёпанные, спутанные волосы рассыпаны по спине, седая прядь стальной змеёй обвивает шею. — Я тебя везде ищу!

— Искать меня? Зачем? Я весь день была здесь.

— Как-то странно ты здесь была, — устало ворчит ученица, плюхаясь на кровать и бессильно сложив руки на коленях. Несколько мгновений сидит безвольной сломанной куклой, затем приободряется снова. Знаю почти на инстинктивном уровне, что эта бодрость фальшивая, с трудом натянутая маска на лик скорби. Чёрные глаза-омуты кажутся провалами в никуда на улыбающемся юном лице.

— Я вот о чём хотела с тобой поговорить… — скороговоркой начинает девушка, но смущается и замолкает. Лживый образ стекает с неё, болезненно обнажая истинную, ничем не прикрытую суть, которую сама девочка видеть пока не способна. — Ты ведь мне рассказывала, что есть возможность воскресить душу?

Холод, страх, недоумение, обида, боль. Завершающим штрихом — усталость.

— НЕТ.

— Что — нет? — удивлённо переспрашивает ученица, поднимая на меня заплаканные глаза.

— ТЫ МЕНЯ НЕ ВОСКРЕСИШЬ.

— Но почему? — В голосе Риды звенит горькая обида.

— Потому что Я так сказала!

Медленно перевожу дыхание. Усилием заставляю расслабиться натянутые струной нервы, охотно откликающиеся на любое, даже самое слабое прикосновение. Тихо, Дикая, ти-их-хоо… Медитативный вздох, другой… Моя девочка ждёт пояснений.

— Во-первых, нельзя выдернуть душу с Той Стороны без её согласия, — надменный учительский тон даётся легко и естественно, как дыхание. — А моего согласия ты не получишь.

Взглядом показываю, что эта тема закрыта, но Рида не желает следовать моим правилам. Упрямо сжав полные губы, она выдерживает мой взгляд и ещё долго не отводит свой.

— Ты же говорила, что боишься умереть, — напоминает девушка. Можно подумать, я когда-нибудь смогу это забыть. — Так почему же ты отказываешься от второго шанса жить?!

Поднимаю глаза к потолку, спрашивая всех богов сразу, за что они послали мне такую ученицу. Уже потом понимаю, что сама её такой сделала. Что ж, добавлю в её личность последние штрихи — смирение и принятие.

— Девочка, пойми, я боюсь не Той Стороны, а самой смерти! Процесса, перехода… как ещё это можно назвать?! Если бы я этого не боялась, ушла бы гораздо раньше! Теперь ты понимаешь, почему я не желаю возвращаться??!! Ведь только там я смогу встретить всех, кто ушёл до меня! Думаешь, они тоже горят желанием возвращаться? — перевожу дыхание. Эмоциональная часть ответа далась мне тяжело, надеюсь, с рациональной будет хоть немногим легче. — К тому же, воскресить человека можно только через очень малое время после смерти, пока тело не начало разлагаться. Потом придётся искать для него другое… "пристанище". А душе оно может сильно не понравиться… Ты уверена, что сможешь призвать меня с Той Стороны? Для этого необходимо существование хотя бы трёх сестёр. Не стоит напоминать, что их нет, и пока не предвидится, а в тебе есть ещё сила Ночи, которая, наоборот, сделает всё, чтобы не дать мне воплотиться и будет пытаться превратить меня в тень…

Рида слушает внимательно, жадно впитывая слова. От своей бредовой идеи она уже, видимо, отказалась.

— Пожалуйста, — рот пересыхает, молитвенный шёпот болью прокатывается по горлу, — прошу тебя, дай мне быть в посмертии спокойной. Я хочу хоть там обрести то, чего не смогла добиться в жизни.

Девушка виновато смотрит в пол, затем, поддавшись неожиданному порыву, бросается ко мне на шею и плачет. Уже устав всему удивляться, глажу её по вздрагивающей спине, успокаиваю, что-то пытаюсь напевать, как маленькому ребёнку. Я даже не заметила, когда начала относится к ней, как к своей дочери. Девочка, моя девочка…

Мягкие сумерки рассвета высвечивают воду чистой сталью. Ровный слой хмари отражается в море на пару тонов ниже, создавая видение серебристо-серо-стального мира, на фоне которого вырезан из чёрного дерева фигурный корабль, болезненно-чёткий, до чудовищности прекрасный.

Моряки, тихо ругаясь, заполняют трюмы объёмистыми тюками и бочками. Некоторые из них помечены замысловатыми меловыми знаками. И мне почему-то кажется, что эти надписи оповещают не об осторожности при переноске. Капитан, высокий крепкий мужчина в дорогом кафтане и тлеющей папиросой во рту, зорко следит за подручными. Кэта стоит чуть в стороне, опираясь на поручни. Её мечтательный взгляд направлен к выходу из порта. Женщина, мечтающая о путешествиях, магичка одного из самых влиятельных в прошлом кланов. Моя… кто? Наверное, всё-таки подруга. А если она меня таковой не считает… что ж, её право.

С ней я уже попрощалась. Взглядом полным благодарности и признательности.

Рида стоит прижавшись ко мне, словно пытаясь спрятаться, найти у меня помощи и защиты от всего этого мира, холодного, неоправданно жестокого, равнодушного. Прости меня, девочка, что не могу дать тебе этого. Я хочу тебе помочь, но хоть убей, не могу.

Хотя чего там уже убивать?.. Охотников я чувствую даже здесь, хотя двое из них (причём из разных пар) всего лишь наблюдают за нами издали.

Машинально провожу ладонью по волосам девушки, она поднимает лицо, позволяя мне заглянуть в её сухие глаза-омуты, в бездонной глубине которых теряются любые чувства. Похоже, Кэте не придётся учить девушку самообладанию — она научилась владеть эмоциями сама.

— Дикая, — тихо зовёт меня ученица. Чуть удивлённо смотрю на неё, вскидываю брови. Девушка доверчиво улыбается на мою привычную безмолвную иронию. — Твоя суть ведь жертвенность?

На одно мгновение замираю, а потом облегчённо смеюсь. Молодец, моя девочка!

— Как догадалась? — Чувствую, что она хочет, дико хочет ответить на этот вопрос, чтобы по-детски похвастаться, напрашиваясь на похвалу.

— Я… просто пыталась понять, чем ты руководствуешься в своих поступках. Всегда получалось, что ты стремишься спасти меня. А на себя тебе наплевать. Вот я и поняла… Я ведь ваша надежда на будущее?

Рассеянно киваю, скользя мыслями по краю площади, подсчитывая Охотников. Лениво размышляю над тем, чтобы по-тихому убить их всех и уплыть на архипелаг. Чтоб хоть ещё чуть-чуть быть рядом с моей девочкой. Раздавливаю заманчивое желание в зародыше, пока оно не стало сильным и сметающим всё на своём пути, как лавина. Или как цунами. Не достойно для Чародейки Крови нарушать подтверждённое словом клана обещание. Да ещё и перед смертью. Но их недоверие так и подмывает меня нарушить честное слово. Ведь Охотникам честь и честность строго противопоказаны, правда?