Руслан Бурбуля - Ахиллес, или Мир Аль-Азифа

— Царица желает беседовать с тобой… Немедленно!

В голове воина все перевернулось.

'Неужели царица выбрала меня для продолжения царственного рода?'

Дерт не боялся смерти. Он знал, что тот, кто станет отцом правящего дома, будет умерщвлен согласно древним обычаям Гивейнского государства. Для Дерта такая смерть, означала высшее блаженство. А как же иначе? Его отпрыск станет Аристократом если будет рожден мальчиком и Царицей если девочкой. Это лучшее что могло произойти в его жизни! Ведь важнее всего в жизни, что ты сделал для своих потомков, нежели то, как ты прожил свою личную жизнь для себя!'

Он бегло опоясался новой белоснежной юбкой, надел на бицепсы правой и левой руки золотые кольца, поправил свои многочисленные косички и позвав рабыню, заставил ее сказать, как он выглядит. Та объявила, что как Бог. Довольный собой, Дерт вышел из своего места проживания и направился во след молодого отпрыска аристократической ступени.

И вот теперь злой на всех и вся, он в сопровождении двадцати воинов ждал когда опуститься трап первой ступени. Задание, которое он получил из уст самой владычицы Гивейна, было странным. Мало того, что этой ночью, Дерт мог погибнуть бесславной смертью, он в добавок ко всему оказался жестоко разочарован от того, что посмел в своих мечтах, заглянуть прямо на брачное ложе самой царицы. И второе было не на много неприятнее, чем первое.

— Все поняли, как кому действовать, еже ли пойдет, что-то не так как надо? — он обратился к двадцати безмолвным истуканам.

Никто не ответил, зато все дружно кивнули.

— Вперед.

И они стали спускаться по вымытым деревянным ступеням.

***

Сайра ликовала. Ей было уже наплевать на то, что Защитнице не позволительны проявление эмоций. Ей было наплевать теперь на весь мир, на всех и вся, за исключением конечно голубоглазого иномирянина. У нее было сегодня прекрасное настроение. После удачного боя, который продолжался целых пятнадцать минут, и который пожалуй войдет в летописи Гивейна, как самый длинный и красивый бой всех времен и народов, в котором самка вурдов просто забавлялась своей боевой славой. Она сознательно не убивала невра на протяжении всей схватки. Она калечило тело ненавистного противника не спеша, постепенно превращая того в волосатую груду мертвого мяса. Каждый ее точный удар оставлял на волосатом теле, как минимум кровоточащий след от когтей Сайры, в худшем, еще одну раздробленную кость. Добила она Рванное ухо, как и обещала их Вожаку, переломав тому шею. Теперь сидя напротив своего самца, Сайра улыбалась своим мыслям и ждала появления раба, который должен был поставить перед Ахиллом его вечерний ужин. Сама защитница была еще не голодна. Херувим разлегся, как всегда напротив входа и заутробно мурлыча, сладко посапывал. Она не могла дождаться, когда ее избранник утолит свой человеческий голод и займется с нею тем же, чем они предавались вчера. И наплевать на херувима, Сайра хотела все и как можно скорее.

Ахиллес думал о чем то своем, изредка поглаживая обнаженное мускулистое плечо, своей новой пассии. С улицы раздался приглушенный шум. Уши херувима тут же напряглись и принялись отслеживать непривычный для столь позднего часа, звуки боли и мольбы о помиловании. Потом он резко вскочил, но было уже поздно. В шатер ворвались чернокожие воины и мигом окружили каждого из здесь присутствующих лесом копий.

Гивейнские воины приставили свои острия прямо в телам всех трех существ. Теперь малейшее движение любого из них, сопровождалось болезненным проникновением в их плоть, холодных медных жал. Теперь уже ни кто из них был не в состоянии, что-либо предпринять. Оставалось просто выяснить причину столь позднего визита и столь бесцеремонного поведения гивейнских солдат. Из-за спин высоких чернокожих воинов появился их командир. Осмотрев убранство большого шатра, он не спеша направился к Ахиллесу и самодовольно заметил:

— Ну что ж, воин иного мира, называющего себя ЦАРЕМ, не знаю насколько ты хорош в бою, но в других битвах, ты явно умеешь отстоять свою честь. — он не двухзначно уставился на обнаженное тело Сайры.

Защитница зашипела продемонстрировав Дерту свои белоснежные клыки. Не обращая на нее ни какого внимания, он посмотрел на обнаженное тело Ахилла.

— Хотя признаться я не очень понимаю каким это образом. Твое оружие не выглядит столь же устрашающим, по сравнению с твоим великолепным бронзовым мечом.

— Воин, я прощаю тебе твое появление в моем шатре, так как естественно ты лишь выполняешь волю своей правительницы, но вот твое поведение, заслуживает того, что бы я смыл нанесенное тобой оскорбление, твоей кровью.

— Очень страшно Ахиллес. Кажется так тебя величать?! Очень страшно! — Он подошел и дотронулся своей правой ладонью до обнаженной ягодицы ахейца.

Среди Гивенцев мужчин, мужеложничество было столь же естественным сколь и то, что ими правили именно женщины.

Ты красив царь. Не будь у меня четкого приказа относительно твоей персоны, я бы с удовольствием провел с тобой эту ночь.

Сайра побледнела. Она стала входить в боевой транс. Ее зрачки сузились, а тело налилось силой. То что она наверняка получит очень опасные раны, ее не смущало. Она знала точно, если сумеет вырваться из окружения острых жал, все наглецы будут мертвы. Некоторые острия копий впились в ее обнаженное тело наиболее болезненно, это отдельные воины с садиским удовольствием, давили на свои древки копий, наслаждаясь видом красных стекающих ручейков, что так резко выделялись на фоне белоснежной кожи вампирши. Особенно больно надавил на свое копье один из сзади стоящих солдат. Оно упиралось, прямо в правую ягодицу Сайры. И она взорвалась.

Наклонившись резко в перед, при этом вогнав в свое тело все четыре острия на длину в пол пальца, защитница развернулась на своих носках, и правой рукой отвела от своего тела наточенные широкие медные жала. Ее тело моментально окрасилось в красный цвет. Порезов было предостаточно. Левая рука полоснула по глазам стоящих сзади воинов. Двое из них не успели увернуться и повалились наземь пронзительно оря во всю глотку. Опомнившись, передние воины попытались пронзить беззащитное обнаженное тело в одном единственном выпаде.

Глупцы.

Сайра прыгнула и в следующее мгновение приземлилась уже на их же древки копий. После чего последовала серия ударов обеих ног и еще двое незадачливых солдата повалились наземь с перебитыми коленными чашечками. Те бойцы, что охраняли херувима естественно отвлеклись на шум произведенный их собратьями по оружию и…. поплатились.

Херувим так же не стал беспокоиться о полученных ранах. Он подпрыгнул и двести пятьдесят килограммовая туша, раздавила подмятого под себя гивейнца с легкостью обрушившейся скалы. Послышался противный хруст переломанного позвоночника. Два других темнокожих, повалились с оторванными нижними конечностями. Когти огромной разумной кошки, не оставили им ни единого шанса.