Джеймс Клеменс - И пала тьма

Тилар проглотил проклятие, покачал головой и отвернулся. Распустил завязки на панталонах и прицелился в сосуд. Ни разу за бытность рыцарем теней не попадал он еще в такое безвыходное положение. Если его не убьет мийодон, то прикончит публичное унижение.

Он перевел взгляд на бесценный хрусталь. Ему претило осквернять божественный сосуд своими водами, но, как и полагается истинному рыцарю, верный глаз и твердая рука его не подвели. Вскоре репистола наполнилась до краев.

Не успел он заправиться, как Делия выхватила у него сосуд, подняла его к свету и вздохнула с облегчением. Затем она снова протянула ему репистолу.

— Теперь кровь.

— Что?

— Всего каплю… быстрее.

Тилар уже не желал ни о чем расспрашивать. Мийодон явно не насытился и снова начал выказывать интерес к их компании. Рыцарь провел большим пальцем по лезвию меча и протянул кровоточащий палец девушке.

Делия прикрыла репистолу и серьезно посмотрела ему в глаза.

— Думай обо льде. О холодной воде, что замораживает все вокруг.

Тилар кивнул. Он подчинился, представив себе ледяную воду. Что такое холод, Тилар знал. Когда-то он отправился в Ледяное Гнездо зимой. Он провел в тундре восемь дней и хорошо помнил, как на плаще бахромой нарастает иней, как хлещет по лицу колючий ветер. А потом он оступился и нырнул в полынью. И сейчас он вызвал к жизни воспоминание о том ледяном купании.

Капля крови упала в сосуд.

Делия тут же заткнула пробку, встряхнула репистолу и протянула Тилару.

— Бросай. — Она указала на мийодона. — Целься в туловище.

Тилар взял протянутый сосуд и чуть не выронил его, потому что хрусталь оказался ледяным.

— Бросай!

Он размахнулся и метнул репистолу. Она прочертила в воздухе ровную дугу и разбилась об обломок мачты, обрызгав извивающегося мийодона.

Чудовище заметалось. По его коже побежали темнеющие волны, тело затряслось в судорогах. Щупальца втягивались и скукоживались, а на палубе от них оставались шипящие пятна.

— Кажется, ему не понравилось, как ты пахнешь, — заметил Роггер. — Посидев с тобой в одной камере, я полностью с ним согласен.

— Тварь боится не его вод, — благоговейно произнесла Делия. — Ее ранит Милость, которая в них содержится.

Мийодон бился на палубе так, что корабль качало. Темное пятно на его туше расползалось все шире, как будто чудовище горело изнутри.

В конце концов тварь перевалилась через борт, с плеском упала в море.

— Ты думаешь, он выживет? — спросил Роггер, наблюдая, как расходятся по воде круги.

— Сомневаюсь, — ответила Делия. — Мы ведь поразили его не гарпуном, а осененной богиней Милостью.

Тилару припомнилось, что Делия уже что-то подобное говорила.

— О чем ты? — спросил он девушку.

Она повернулась к нему:

— Ты поразил мийодона заклинанием.

— Заклинанием из мочи? — прервал ее Роггер.

— И крови, — подтвердила девушка.

Тилар замер. Он никогда не изучал специально искусство Милостей, но знал, как действуют божьи жидкости. Только их гумор может осенить или наложить заклятье.

— Ты хочешь сказать, — прошептал он, — что мои жидкости имеют те же способности, что и гумор богов?

— Не богов, а только одной богини — Мирин, — поправила его Делия.

— Невероятно, — пробормотал вор.

Делия не сводила глаз с Тилара.

— Я видела твою кровь, когда тебя пороли, и узнала свечение Милости в ней. Со своей смертью Мирин не только одарила тебя дред хаулом, она каким-то образом передала тебе свою божественную силу. Она во всех твоих гуморах, не только крови.

Объяснение казалось невероятным, но достаточно было посмотреть на опустевшую палубу. Тилар припомнил ледяную тяжесть репистолы в руке. Так неужели это правда?..

Сначала демон, теперь Милости бога…

Но скрип люка положил конец дальнейшим вопросам. Из трюма появился капитан Граул, а за ним кучка вооруженных мечами матросов. При виде пустой палубы капитан разинул рот.

— Во имя всех богов, так это правда! Акула ушла!

— Вернулась в родимую стихию, — подтвердил Роггер.

— Но… как?

Вор пожал плечами.

— Наверное, твой корабль не пришелся ей по вкусу. Слишком соленый.

Он пригнулся к Тилару и Делии и прошептал сквозь бороду:

— Лучше продолжить наш разговор внизу.

Тилар ответил едва заметным кивком.

Но капитан уже не смотрел на них. Хотя корабль и команда спаслись, судно получило повреждения. От бизань-мачты остался обломок, а шканцы заливал яд. Понадобится время, чтобы «Прибой» снова стал пригодным к плаванию.

— Ты, ты и ты! — проорал Граул. — Несите из трюма доски. Ты! Тащи корзины с солью для палубы. И куда подевался боцман?

Они собрались в каюте, где поселили Тилара и Роггера. Каюта была не больше чулана, куда втиснули две койки и рундук. Иллюминатора здесь не имелось, и единственное освещение давала лампа, где горела ворвань морской пиявки. Тусклое дымное пламя к тому же нещадно воняло.

Роггер сидел на койке и растирал ступни, а Делия вытянулась в струнку у закрытой двери, как будто не могла решить, прилично ли ей оставаться наедине с двумя мужчинами.

Тилар расхаживал перед шкафом.

— Так, выходит, что наш мальчик до краев полон этого добра, — заговорил Роггер, ковыряя темный ноготь.

— Я уверена, — ответила девушка.

— Тогда я начинаю понимать, как Тилар удерживает внутри демона…

— Об этом я не думала, но здесь должна быть связь.

Тилара не сильно занимали их гадания, но он хранил молчание.

— Давайте начнем сначала, — поскреб бороду Роггер. — Мирин была богиней воды, так?

Делия кивнула. Все боги обладают разными способностями, но упрощенно их можно разделить на четыре стихии: воздух, вода, земля и огонь.

Роггер приподнял бровь.

— И тебя ни с того ни с сего осенило, что Тилар сумеет заморозить мийодона. Что у него получится наложить заклинание на мочу и…

— Мы предпочитаем называть ее желтой желчью, — перебила его Делия.

— Ну конечно, а дерьмо — это черная желчь. Красивые названия для содержимого ночного горшка. Но ответь мне, откуда ты знала, что Тилар будет в силах сотворить заклинание?

— Я уже говорила, что подозрение зародилось после того, как я увидела Милость в его крови.

— И ты решилась рискнуть в надежде, что в его моче тоже содержится благословение?

На щеках служанки выступил румянец.

— Не так уж я и рисковала. Как ты думаешь, кто выносит ночные горшки из вашей каюты?

Роггер заморгал, глянул под кровать и разразился смехом:

— Ради всех богов, алхимик ты наш! Так ты уже знала, что гуморы Тилара богаты Милостью!

— Я не хотела говорить об этом до того, как возникнет возможность убедиться наверняка, — пробормотала девушка.

Тилар осмотрел себя, как будто видел впервые.