Наталья Кузнецова - Ведьма 2000

Ещё раз кинув взгляд в зеркало и удовлетворившись, что всё превосходно, Ливия тайком выскользнула из комнаты, настороженно прислушиваясь к каждому шороху и звуку. Только всё равно девушка знала, что Габриель может появиться в любую секунду абсолютно незамеченным. Оливия чувствовала себя преступницей, сбегающей из-под бдительного конвоя, до конца неуверенной, что её авантюра пройдёт успешно. В душе девушки боролись два чувства: нежелание покидать Габриеля, и в то же время желание бежать от него сломя голову.

Она возрадовалась, что весь коридор покрывал толстый и пушистый ковёр, поэтому стука каблуков не было слышно. Сердце тяжёлыми ударами билось в груди, разгоняя огромную дозу адреналина, выработанного при сознании, на какой риск она идёт. Архангел придёт в неописуемый гнев, когда поймёт, что Оливия удрала, предварительно обведя его вокруг пальца. Совесть девушки, чувствовавшей, что поход на вечеринку во время «осадного положения» будет расценен, как предательство, бунтовала. Успокаивало только то, что Габриель сам толкнул её на этот шаг и то, что от демона все эти долгие две недели не было ни слуха, ни духа.

Ливия надеялась, что после возвращения парня и трепетной сцены в её спальне у них сложатся хорошие отношения. Не последним фактом были и крепнувшие чувства к Габриелю, которыми становилось всё сложнее и сложнее управлять. Только надежды так и остались надеждами. Архангел смог довести её за это время до такого состояния, что девушке захотелось с ним сотворить что-нибудь ужасное… или хотя бы как следует проучить.

Когда они заключили соглашение, что она откажется посещать гостей и приглашать кого бы то ни было к себе, но по-прежнему будет посещать школу в его сопровождении, Оливия думала, что оно будет поддерживаться двумя сторонами. К тому же, она надеялась, что он не будет вмешиваться в её отношения с другими людьми, позволив хотя бы сохранять видимость нормальной и полноценной жизни. Только всё оказалось тщетно. Правда, несколько первых дней он вёл себя образцово. Тихой, безмолвной тенью скользил следом за ней, а Оливия в тайне, сохраняя невозмутимость на лице, наслаждалась его близостью. Но по прошествии этого времени, Оливия заметила, как окружавшие её люди стали себя странно вести. Сначала друзья и подруги просто отводили от Ливии глаза, словно боясь, встретиться с ней взглядом. Через несколько дней они перестали с ней разговаривать, а их лица выражали недоумение и неузнавание. Даже приставучие поклонники куда-то подевались, словно избегали её общества, к которому ранее так стремились. Единственным исключением из всех правил оставалась Сидни, правда и она не могла объяснить поведение сошедшей с ума школы и просила не обращать внимания. Ливия была благодарна подруге, но в сердце девушки, привыкшей быть в центре внимания, поселилось холодное одиночество. Её отрадой так же стал Габриель, всегда столь спокойный и готовый выслушать Оливию в любое время суток. Теперь он жил в её доме, что не могло не радовать и не приводить в тайный трепет девушку. Заподозрить его в подлости она никак не могла. Парень был само очарование, чем больше школьные друзья и товарищи отдалялись от Ливии, тем ближе становился Габриель. Так они, все вечера, а порой и ночи просиживали напротив друг друга в библиотеке за чашкой крепкого кофе, обсуждая всё на свете. Архангел оказался очень интересной и эрудированной личностью. Единственной темой, которая была под запретом, неизменно игнорировавшаяся Габриелем, была тема его сущности. В глазах цвета аквамаринов появлялась жёсткость и неумолимость, всякий раз, как она начинала этот разговор.

Он заполнял пробел в нехватке общения, согревал сердце Оливии, дарил надежду на счастливый конец, окружал аурой своей силы. Девушка готова была часами наблюдать, как блики пламени, пылавшего в камине, играют в тёмных локонах парня. Только какая бы близость и понимание не образовалась между ними, он умел-таки держать дистанцию. Ливия чувствовала, что архангел относится к ней лишь как к своей подопечной. Охранник и охраняемая, между ними не может быть ничего более близкого, чем обычные приятельские и компаньонские отношения. Это задевало самолюбие девушки, никогда не знавшей отбоя от преданных воздыхателей, а теперь упорно игнорируемой тем единственным, кто пробудил сердце у неё в груди. Но порой, он украдкой одаривал Оливию таким взглядом, думая, что она не видит, который превращал тело девушки в точное подобие мороженного под палящими лучами солнца. Только, даже отчётливо сознавая, что союз ведьмы и архангела невозможен, в ней теплилась искорка надежды.

Поэтому для неё было большим потрясением узнать, что организованный против Оливии бойкот был его рук делом. Таким образом, он пытался оградить её от Ангелиуса, если тот появится вблизи, в человеческом теле, используя его как оболочку. Демона будет легче определить, так как он будет всеми силами стремиться втереться в доверие к девушке.

Чтобы предотвратить появление твари, архангел призвал Хранителей учившихся в школе вместе с Ливией ребят и приказал тем навести своих подопечных на мысль избегать общения с девушкой. Ангелы не могли ослушаться старшего, к тому же, было сказано, что таким образом они спасут жизни своим охраняемым.

Не сразу, но всё же Ливия догадалась обо всём.

Проанализировав поведение окружающих, девушка пришла к выводу, что тут явные признаки воздействия на сознание ребят. Злого умысла и тёмной ауры не ощущалось. Всё утверждало, что в стенах школы хозяйничал некто, наделённый Силой Света. Персона, имевшая такую власть, вырисовывалась одна единственная. Она едва справилась с приступом гнева, боясь, что встретив, придушит своего любимого или закатит ему грандиозную истерику. А ещё ей было обидно, что Габриель решил всё за неё, будто она малый ребёнок. Заставил сомневаться в себе и тщетно биться в поисках разгадки странного поведения большей части своих друзей и подруг. Очень захотелось отомстить парню, показать, что не у него одного есть мозги.

Она долго ломала голову в поисках достойного наказания, но ничего стоящего внимания не придумала. Ливии очень хотелось, чтобы архангел почувствовал себя обманутым, растерянным и беспомощным, хотя два последних представлялись довольно сомнительными. Габриель обладал огромной Силой и всегда был чрезвычайно уверен в себе, правда, после случая с проникновением в её сны демона, самомнения в парне поубавилось. Оливия хотела, чтобы этот крылатый мерзавец почувствовал себя так, как чувствовала себя Ливия, поняв, как жестоко её водили за нос, методично лишая друзей. Поэтому девушка очень обрадовалась, когда достойная кара сформировалась в голове. Это произошло, когда Сидни пригласила её на вечеринку к Лени Уилсон по случаю возвращения из Итона старшего брата девушки. Вначале Оливия собралась отказаться, так как не любила столпотворение людей в одном месте и шум, хотя Лени была одна из немногих, кто сохранил с ней хорошие, дружеские отношения. Видимо ангел-хранитель той не посчитал Ливию угрозой для своей подопечной. К тому же, девушка знала, что Габриель не отпустит её на вечеринку, так как это было слишком опасно. Среди приглашённых гостей мог затесаться незваный. Только последнее отнюдь не устрашило Оливию, не глядя даже на то, что жуткая морда Ангелиуса порой вставала перед глазами, заставляя кровь холодеть в жилах. Но мысль похода к Лени, тем самым ослушавшись своего Стража и нарушив их соглашение, стала казаться довольно заманчивой. К тому же, по словам Сидни, мероприятие будет проводиться только для избранного числа людей и вполне цивилизованно, если не сказать консервативно, так как там будут присутствовать родители Лени. Оливия никогда не забудет выражение, появившееся на лице подруги, когда та заявила, что согласна пойти вместе с ней на вечеринку. А побег из дома будет славной карой за то, что Габриель так поступил с ней, даже из благих намерений. Только именно из таких вот намерений выложена дорога в ад.