Наталья Кузнецова - Ведьма 2000

Габриель без сна лежал в постели, бессмысленным взглядом гипнотизируя потолок. Впервые за всё время своего существования, а это весьма немалый срок, он был выбит из колеи и крайне растерян. Вновь и вновь парень внутренне переживал те необыкновенные и удивительные ощущения и эмоции, что заставила его познать маленькая ведьма с тициановыми волосами. Обманывать себя уже не было смысла. После происшедшего всё стало ясно — он влюбился! И это сейчас, когда Ангелиус снова вылез из норы и вместе со своими демонами рыщет в мире людей, чтобы отыскать способ исполнить поручение Господина.

Габриель мгновенно ощутил колебания Зла в атмосфере, а также жуткое зловоние, источаемое демонами, и захотел тут же кинуться на их поиск, подчинившись инстинкту Охотника. Только предыдущий горький опыт и воспоминание о практически бездыханной девушке, занозой сидящие в мозгу, остановили его, перекрыв путь. Сущность противилась такому развитию событий и рьяно рвалась в бой, но приходилось обходиться лишь многочисленными ловушками. Но надеяться, что тварь каким-то чудом угодит в них, было бы крайне самонадеянно с его стороны. А Габриель и так уже не раз непростительно ошибался, недооценивая своего врага, и за это поплатились своими бесценными жизнями невинные жертвы — ведьмы. Однако архангел знал, что Ангелиус рано или поздно придет за Оливией, или дар девушки откроет очередной козырь. В общем, обстановка была накалена до бела, что бы там Ливия и не пыталась изобразить для собственного спокойствия и никак не способствовала тому, чтобы и архангел стал создавать для себя иллюзии. Однако это произошло, и Габриель воспылал такими чувствами, которые вытеснили все здравые мысли. Девчонка, не прилагая особых усилий, смогла сотворить из хладнокровного, собранного Небесного Посланника и верного слуги Высших Сил влюблённого мальчишку, заставив его при этом буквально бредить ею. А сегодня она вообще свела его с ума. Да так, что он забылся настолько, что смог нарушить все собственные запреты и перешагнуть те «нельзя», что с таким трудом формировал в своём сознании. Вот и теперь вместо того, чтобы предаться сну или начать строить стратегические планы, Габриель снова и снова с диким наслаждением воскрешал в памяти образ Оливии. А так же пытался сдержать себя и не сорваться с места, дабы затем ворваться к девушке и продолжить то, на чём они прервались. Вот только не факт, что Ливия примет его, а не выставит в гневе вон, тем самым сведя порывы на нет.

Габриель прекрасно осознавал, что обидел и разочаровал ведьму, оттолкнув от себя. Признаться, чтобы совершить столь опрометчивый поступок, ему пришлось собрать достаточно большое количество своих и так уже подорванных Сил. Кто бы знал, что обнимать и целовать её окажется так приятно и искушающе. Ни один ангел из Небесного Войска не мог похвастаться таким опытом, так как в сущности своей, оставался холодным созданием с замороженными чувствами. Впрочем, для того, чтобы истреблять нечисть лишние эмоции были ни к чему, они лишь мешали. На миг Габриель представил, как рыдающий от жалости архангел уничтожает рьяно отбивающегося демона и от этой картины его передёрнуло. До того она была нелепа и ужасающа. К тому же теперь, столкнувшись с сердечными проблемами, он готов был признать, что Высшие Силы поступили крайне мудро, ограничив доступ «крылатого войска» к эмоциям. И как ни приятны были чувства, захлестнувшие его, он хотел бы вновь вернуть их в ту непроницаемую оболочку у себя внутри, где они дремали до встречи с Ливией. Это помогло бы ему вернуть уверенность в себе, стать настоящим «бесчувственным чурбаном», каковым его считает Оливия. Именно так мысленно охарактеризовала своего защитника девчонка и высказала это своими гневно горящими глазами. На какой-то краткий миг даже появилась уверенность, что она сейчас ударит, но, видимо у Оливии на столь дерзкий поступок не хватило решимости. Хотя, надо признать, Габриель позволил бы ей это, если бы точно был уверен, что Ливии станет легче. К тому же парень понимал, что заслужил пощечину, так как не имел права нарушать её душевное спокойствие. Не имел, а всё-таки нарушил, и что удивительно, мало об этом жалел. Если не сказать большее — совсем не жалел. Правда, за столь откровенной бравадой ему удалось рассмотреть крайнюю ранимость и уязвлённую гордость девушки. Маски, скрывающие истинные чувства, Оливия «носить» не умеет, это ему стало ясно, как день и, надо сказать, Габриель был рад её честности и искренности. Вот только последующие его оправдания нисколько не сгладили обиду, парень и сам это понимал, однако жалость и сочувствие ему вызвать удалось. Хотя он сам тут же попытался их развеять своими уверенными заявлениями. Но вот истинную правду сказать, глядя ей в глаза, не смог, отделавшись лишь поверхностными объяснениями и убив любую положительную реакцию на них своим привычным бесстрастным выражением. А Оливия такого лицемерия не заслужила.

Габриель тяжело вздохнул, припомнив, с какой ответной страстью девушка прильнула к нему, став мягкой и податливой, будто подтаявший на огне воск. Целиком отдалась на его милость и пылко отвечала, полностью растворившись в нежной ласке, щедро одаряя взамен своей головокружительной сладостью и свежестью.

Признаться, такая бурная реакция земной девушки была удивительна ему и очень лестна, так как такие близкие отношения были для архангела в диковинку. Однако произошедшее было столь естественно, что не вызвало никакой неловкости или неуверенности. Будто поцелуи смертной ведьмы и архангела, принадлежавшего небесам и Высшим Силам, — само собой разумеющееся события. Что в очередной раз подтверждает, что он медленно, но крайне целеустремлённо сходит с ума, если такое для него вообще возможно. Хотя теперь Габриель был склонен признать, что такое понятие, как «свихнувшийся от любви ангел», вполне имеет место быть. Достаточно взглянуть в зеркало. Что Габриель и сделал, одним плавным движением соскочив с постели. А так как в комнате, которую он временно занимал, зеркала не было — парень в нём не нуждался, его ему заменило обычное оконное стекло. Царившая снаружи глубокая ночь и проникающий в спальню рассеянный свет из коридора сотворили из него хорошую отражающую поверхность. По крайней мере, Габриель мог, не напрягая своё зрение, рассмотреть собственные черты и сияющий голубоватый ареол вокруг силуэта. А это было замечательным подтверждением тому, что проблемы его действительно довольно обширны. Сущность попросту не справляется с теми чувствами, что разом подали голос внутри него и он своими глупыми, безнадёжными мечтаниями лишь усугубляет собственное положение. Если не прекратить, то он скоро будет сиять, как ёлочная гирлянда, пугая тем самым девушку. Она и так с трудом выносит его взгляд, хотя уже и пообвыкла.