Кирилл Кривицкий - Страж. Наемник

Противники двинулись по кругу, не размыкая клинки, понимая, что, отступив, невозможно будет, не только контролировать, но и следить за каждым движением противника, предугадывать, куда ринется закаленное стальное лезвие.

Сабли вампира подсвистывали неповторимому, не передаваемому словами пению меча, что издавал поразительно красивые звуки за счет наличия долы. Сталь в руках двух мастеров непрестанно пела, гул рассекаемого воздуха на миг прерывался звонким лязгом встретившихся клинков и вновь воздух принимался стонать.

Уловив момент, Данте со всей силы обрушил обе сабли на клинок меча оппонента и тут же продолжил движение вправо, намереваясь поранить пальцы мастера и не получить кинжал в кишки. Воин начал понемногу отступать от вьющихся вокруг его меча и кинжала клинков вампира. Воин медленно отступал, поддерживая заданный темп, но, поняв план вампира, намеревающегося постоянно взвинчивать темп и просто умотать его на запредельной для человека скорости, мгновенно перешел в новую атаку, сменяя траекторию движения меча.

Ухватив мгновение перехода, Данте скользнул вправо, изгибаясь назад, подставив левую саблю под удар. Клинок лязгнул, чудом выдержав выпад, встретив устремившееся к левому боку лезвие вскользь. Плавно изогнувшись в обратную сторону, уклоняясь от опасного выпада мечом, вновь двинулся вправо, уходя в глухую оборону. На краю сознания вампира проскочило. – "Двужильный, что ли?!" – Воин, продолжая атаку, взвинтил темп настолько, что вампиру приходилось призвать на помощь всю свою ловкость и скорость, добавляя изрядную долю смекалки, пропуская тяжелое лезвие меча противника по касательной. – "Один прямой удар на такой скорости по одной сабле и я без оружия".

Данте отбросил размышления, призывая на выручку ярость и веселую злость, едва не пропустив лезвие, блеснувшее в лучах заходящего солнца совсем не там, где его ожидал мигом ранее. Бой продолжается, сталь поет, сталкиваясь со сталью, гарды скрежещут, сцепляясь на мгновение, подпевая зубовому скрежету сосредоточенных противников.

Воин, решив сменить тактику, отчаянно рванулся вампиру навстречу. Боком скользнул мимо лезвия сабли, распоровшей кожаный нагрудник и получив мелкую царапину.

Скрестив клинки прямыми ударами, противники зеркально развернулись вокруг себя, на миг, коснувшись плечами, и вновь встретились, сцепившись гардами. Оттолкнувшись от сабель вампира, использовав их как опору, воин метнул в Данте кинжал и, перехватывая обеими руками меч, нанес сокрушительный удар сверху вниз, вкладывая в удар массу тела. Данте не смог воспользоваться инерцией противника, потеряв необходимое мгновение отводом летящего в сердце кинжала. Понимая, что просто не успевает уйти, Данте принял удар на обе сабли.

Пробороздив ступнями по земле, Данте с тоской проводил глазами сломавшиеся лезвия обеих сабель, не выдержавших чудовищного удара, руки заныли, онемев по самые локти, казалось, они передали боль в позвоночник, не давая набрать скорость и уклониться от очередного выпада.

Пошатнувшись но, не останавливаясь, воин чуть неуверенно взмахнул мечом, из-за почти отнявшихся рук и, развернувшись к вампиру спиной, замер на месте, насадив вампира на клинок, лишь в последнее мгновение чуть поменял движение клинка. Все шестьдесят сантиметров стали влились ему в живот и вышли из спины.

Данте остановился, облокотившись на спину противника, эйфория и азарт боя мгновенно схлынули, сменившись сильнейшей болью в кишках. Стиснув зубы и теряя сознание, Данте с двух сторон всадил короткие обломки сабель в спину мастеру, на автомате целясь в почки, но странно быстро накатившая слабость и тупые обломки не позволили пробить кожаную броню, лишь нанесли сильные ушибы. Воин упал на колени, заставляя вампира навалиться на него сверху.

Ошеломленная тишина, воцарилась посреди улицы, отряд Данте, пришедший в себя наблюдавший за стремительным поединком, не занявшим и минуты, застыл в немом восхищении. Скорость поединка была такой высокой, что не все смогли разглядеть сам поединок полностью, лишь редкие моменты остановок. Движения сражавшихся мастеров казались смазанными, клинки сливались в единый призрачный туман и пели, выплетая смертельную вязь.

Воин медленно пошевелился, осторожно освободив меч и положив его рядом, аккуратно уложил потерявшего сознание Данте на спину. Поднявшись на ноги, воин поклонился, отдавая дань достойному противнику, после чего подобрал меч и сказал.

– Уходите.

Бросив лишь одно слово, мастер скользнул взглядом по неподвижному телу вампира, после чего, развернувшись и не оборачиваясь, ушел, понурив голову и слегка покачиваясь.

С улицы выскочила четверка оборотней, подбежав к Данте, упали перед ним на колени, Экитармиссен тихо позвал.

– Мастер. – ответа не последовало. Эффаймиссен приложив ухо к груди вампира, и услышав слабое сердцебиение, облегченно выдохнул.

– Жив! – стянув с себя нагрудник, затем и рубаху, перетянул ею живот и спину Данте.

Элкос подбежал к стене, нажав на два кирпича одновременно, пнул ногой третий, открывая лаз. Стена тихо загудела, отодвигая большой блок в сторону и выставляя на обозрение проход, по которому придется передвигаться, согнувшись пополам, оркам так вообще на четвереньках и боком, чтобы не застрять. Элкос скомандовал.

– Уходим!

Орки двинулись вперед, с трудом протискиваясь в узкий лаз, уходящий куда-то вглубь, следом двинулись все остальные. Оборотни, осторожно потащили за собой вампира, Элкос замыкал колонну, закрыв за собой лаз. Спустившись на несколько метров под землю, лаз постепенно перешел в широкий тоннель, позволяющий передвигаться, не пригибаясь даже оркам и двигаться по трое в ряд. Оборотни, осторожно понесли вампира, стараясь не дергать и не бередить рану еще больше. Элкос протиснулся вперед, зажег приготовленный заранее факел, освещая темный тоннель.

Выбравшись на поверхность, отряд оказался в оазисе, темнеющем темно-зеленой растительностью. Откуда-то из-за кустов раздавалось веселое журчание ручейка, в воздухе витал аромат цветов, выводили трели невидимые птицы. Окунувшись в прохладу оазиса, отряд покинуло напряжение последних часов, орки попадали на траву, расслабленно вытягивая ноги, полукровки с гномами последовали их примеру, развалившись на земле подложив руки под голову. Оборотни, не поддавшись всеобщему настроению, понесли вампира к выбивающемуся из земли роднику, Ралого, заинтересовавшись, последовала за ними.

Уложив Данте на песок небольшой заводи, принялись осторожно срезать с него нагрудник. Увидев струйку крови, медленно выбивающуюся из отверстия при каждом вздохе вампира, Экитармиссен принялся смывать кровь, приговаривая.