Мария Мызникова - Снег

— Этих снежных людей придумал и создал ты, — грустно улыбнулся он, помолчав какое-то время. Видя, что я просто не воспринял его слова, а потому они не произвели на меня ни малейшего впечатления, он продолжил:

— Ты этого не помнишь, но ты был великим ученым. Здесь, в этом замке, у тебя была своя лаборатория, и именно здесь ты их создал, с помощью одного колдуна, которого ты звал Дж. К.Уж не знаю, почему ты сократил его имя, вероятно, тебе было лень писать его полностью, а может, еще по каким соображениям. Насколько я понял, тебе было одиноко в этих снегах. Девушка, которую ты любил, потерялась в горах и погибла. Ее звали Северина. И после этого ты словно бы сошёл с ума, ты работал днями и ночами. Ты записывал о результатах и процессе своей работы в дневнике, вот почему я об этом знаю. О Северине там было всего лишь несколько скупых записей, но черт тебя раздери, что это за записи! Я никогда не видел ничего подобного. Впрочем, неважно.

Так вот, ты и этот Дж. К. — вы придумали, как сделать так, чтобы каждый погибший в твоем графстве, в горах, смог возродиться в виде вот таких снежный созданий. Дж. К. наложил заклинание, а ты придумал всё остальное. Ты неплохо ему заплатил. Но затем понял, что в заклинании есть какой-то сбой: да, погибшие в горах превращаются в снежных людей, всё верно; но они какие-то другие, совсем не такие, как ты планировал, говорят на своем языке и как-то чертовски далеки от мира; к тому же вернуть Северину было не в силах колдуна. Насколько я понял, у тебя был дурной характер, и, видимо, ты отказался платить колдуну или заплатил ему меньше, чем он хотел. В общем, между вами возник какой-то конфликт.

Ты ведь догадался, что я вовсе не принадлежу графской семье, верно? Ты ведь ходил по замку, рассматривал портреты…

— Да, я догадывался о чем-то подобном, — сказал я.

— Так вот, этот Дж. К. — он нашел меня. Это было примерно так: хочешь быть графом? Конечно, хочу! Так вот, будешь! О том, что это самое проклятое место в Карпатах, он мне не сказал. Видимо, чтобы не портить рекламу. Когда я спросил, куда же делся настоящий граф и его двоюродная сестра, которая жила с ним, он ответил, что это не его ума дело. Но сам понимаешь, когда он познакомил меня с Мартой, которая как две капли воды походила на свой портрет и являлась собственной тезкой, что неудивительно, к тому же ничего не помнила (но надо сказать, она очень постепенно смирилась с фактом того, что она — служанка), так вот, сам понимаешь, не такой уж я идиот, чтобы не понять, кто она. Когда я попытался с ней об этом поговорить, она замахала на меня руками и сказала, чтобы я не говорил о таких ужасных вещах, потому что у нее спина болеть начинает и мурашки по коже бегут; ну и я молчал от греха подальше, вдруг заклинание еще какое… А ты… видимо, тебя он просто выбросил куда-то в горы, рассчитывая, что ты там сдохнешь и превратишься в своего любимого снежного зверя. Во всяком случае, тебя я в замке не видел. Только твою лабораторию.

Я хотел прямо сказать колдуну и отказаться, зачем мне такое счастье за такую цену! Но куда там. Этот колдун пригрозил и меня лишить памяти. Да, я малодушный и трусливый… Но, в общем, именно ты по праву должен занимать моё место. Хотя, на мой вкус, дела я веду гораздо лучше, по крайней мере, сейчас твое чертово графство экономически процветает. А ты сидел в своей лаборатории и мало всем этим интересовался.

Я не стал спрашивать, как он догадался о том, что именно я — тот самый граф. В конце концов, это я ему растрепал про потерю памяти и про знания, которыми обладаю из прошлой жизни.

— Ты… ты ненавидишь меня? — запнувшись, спросил Драго.

Я расхохотался.

— За что же?

— За то, что я занял твое место и не собираюсь его тебе отдавать. Мне, знаешь ли, вполне по вкусу богатая жизнь.

— Да на что мне твоя богатая жизнь. А вот на лабораторию было бы любопытно взглянуть.

Драго тоже расхохотался.

— Насколько я понимаю, ты ничуть не изменился, всё тот же грызун гранита.

— Уж куда мне до тебя, гения экономики.

Я лежал и думал о том, что те мужчины из городка, они ведь действительно погибли и стали такими чудесными снежными людьми. О том, что мне больше не придется ходить из города в город и наниматься на работу. О том, что, может быть, если я выпью из Золотой Чаши, ко мне вернется память; что я, возможно, вспомню Северину, вспомню, какой была Марта до того, как на нее наложили заклятие. Все эти имена откликались во мне напряженно и болезненно, как будто кто-то нещадно бил по струнам, и они дрожали и звенели; ведь теперь я знал, что за этими именами есть нечто большее. И я даже думал, что, может быть, мне не стоит пытаться всё вспомнить, вдруг я пожалею об этом, ведь сейчас я свободен от предыдущих ошибок и предыдущей боли. И с легким волнением я думал о том, что скоро прочту свои дневники.

Что скоро я узнаю загадку этих снежных созданий.

Что все же, быть может, смогу понять их язык ветра и снега, не умерев при этом от холода.

— Ну что же, дружище, добро пожаловать домой, — улыбнулся Драго, пожимая мне руку.

Мне стало смешно, потому что я вспомнил слова девушки с темными кудрями: «Все, кто ушли туда, не вернулись домой».

— Да, действительно, это же мой дом.

Когда я уснул, мне приснилось, что в моих дневниках я читал свои мысли про тьму. Что, когда я создавал снежных людей, я сидел сгорбившись и при свете свечи ровным мелким почерком писал: «Мне кажется, есть какая-то сила, которая наводит беду…» — а потом остановился и именно в тот момент осознал, как именно сделать так, чтобы люди под снежной лавиной растворялись в снегах.

А еще мне снилось, что Северина красиво танцует, и что у нее тонкие, красивые белые руки.