Дэвид Коу - Магистр

— Давай покончим с играми, Мелиор. Они оскорбляют нас обоих.

Некоторое время Мелиор пристально смотрела на него, ничего не говоря. Затем она кивнула, словно приняв решение. Возможно, она даже на мгновение улыбнулась — трудно было сказать.

— Хорошо, Марар, — произнесла она. — Что тебе надо? Почему ты убил Шивонн и почему подослал убийцу ко мне?

Он поднял бровь:

— Ты думаешь, это все я?

— Я думаю, ты не хотел играть в игры.

— Я и не играю. — Он ненадолго замолчал, затем улыбнулся: — Проблема в следующем: говоря гипотетически, если бы я сделал все то, что ты говоришь, мне было бы трудно отвечать честно на твои вопросы.

Она скептически посмотрела на него:

— Почему?

— Ты задаешь их так, словно на них можно дать только один ответ, — пояснил он. — Но это не так. Чего я добиваюсь? Почему я убил Шивонн? Почему я пытался убить тебя? Это три отдельных вопроса.

— Три или два?

Марар издал короткий смешок и слегка наклонил голову, признавая ее правоту.

— Хорошо, наверное, два.

— Тогда дай мне два ответа, — сказала Мелиор, удобнее усаживаясь на стуле и скрещивая руки на груди. — И лучше, чтобы они были честными. Строго говоря, то, что ты сделал, является поводом к войне, и, несмотря на любые достижения, которых, как ты считаешь, Стиб-Наль добился за последние годы, мне не следует напоминать тебе, что моя военная мощь гораздо больше твоей.

Марар обезоруживающе улыбнулся:

— Конечно, Правительница.

«А тебе хорошо бы иметь в виду, — хотел сказать он, — что, если я смог убить Шивонн и едва не убил тебя, я могу рискнуть еще раз». Но подобная наглость была бы несколько преждевременной.

— Пожалуйста, не забывай, что мы говорим гипотетически, — сказал он.

Она кивнула и сделала нетерпеливый жест, словно побуждая его продолжать.

— Теперь о том, чего, как ты выразилась, я добиваюсь, — продолжил он. — Это вряд ли кого-нибудь сильно удивит. — Я хочу богатства и власти.

— У тебя уже есть и то, и другое, — сказала она. — Ты — Правитель Стиб-Наля. Ты ни перед кем не отвечаешь, и, несомненно, твое положение приносит тебе немало золота.

Он кивнул.

— Это, может, и так, Мелиор, но позволь спросить тебя: все то, что я имею, удовлетворило бы тебя?

— Что?

— Ты правишь Брагор-Налем уже почти семь лет. Ты знаешь, что значит командовать самой большой армией в стране, что значит называть себя Правительницей самого большого Наля в стране, что значит иметь в своем распоряжении самую богатую в стране казну. Ты бы променяла все это на то, что имею я?

Она заколебалась, и Марар улыбнулся.

— Конечно, нет, — произнес он, отвечая на свой собственный вопрос. — Я бы на твоем месте тоже бы не променял. — Он наклонился вперед, оперевшись локтями на подлокотники вырезанного из дерева кресла и всматриваясь в экран. — Но я не на твоем месте, ведь так? У меня нет всего того, что есть у тебя. У меня нет даже того, что есть у Вирсии. Тут и сравнивать не стоит.

— Так, значит, на самом деле ты добиваешься не власти или богатства, не так ли, Марар?

Настала его очередь колебаться.

— Я что-то не улавливаю.

— Послушай себя, — сказала она с обескураживающей невозмутимостью. — Ты ведь на самом деле не заинтересован в золоте или влиянии. Ты просто завидуешь. Тебе нужно то, что есть у нас. Вероятно, всегда было нужно, но у тебя никогда не было достаточно средств, чтобы получить это.

— Смешно! — сказал он.

— Разве? Мне также кажется, что сказанное мной объясняет убийство Шивонн и бомбу, которую ты послал в Золотой Дворец. — Она грустно улыбнулась. — Ты можешь наслаждаться тем, будто ты выражаешься таинственно и запутанно, но если копнуть поглубже, ты просто ребенок. Тебе нужно все, что есть у твоих друзей, а если ты не можешь этого заполучить, ты находишь новых.

— Да как ты смеешь! — прошипел он. — С кем ты, по-твоему, разговариваешь?

Ее улыбка исчезла, и она зло уставилась на него своими зелеными глазами.

— Я говорю с человеком, который пытался меня убить и который нарушил столько условий Договора об автоматизированном производстве и Прокламации о защите зеленых насаждений, что мне даже считать не хочется! Учитывая все эти нарушения, я имею право захватить Стиб-Наль завтра же. Или мы с Вирсией попросту можем изгнать тебя из Совета. Не вынуждай меня, Правитель!

Он открыл рот, собираясь выпалить угрозу в ответ. В тот миг он больше всего на свете хотел видеть ее мертвой. Но он подавил желание сказать слишком много. Он стиснул зубы, стараясь взять себя в руки.

Мелиор, казалось, читала его мысли. Она протянула руку в и достала посох со сверкающим красным камнем.

— На тот случай, если ты попытаешься еще что-нибудь предпринять, — предупредила она, — знай, что гилдринов редко застают врасплох дважды.

— Ценю этот совет, — выдавил он. Затем протянул руку к экрану, чтобы закончить разговор.

— Мы уже закончили? — спросила она.

Он уставился на нее, а рука застыла над кнопкой. Он знал, что она разгромила его. Если бы это была уличная драка, он был бы уже мертв. Но она все еще могла так много дать ему: план Седрика о завоевании Тобин-Сера, связи с тамошними волшебниками и отдаленную, как сейчас казалось, возможность получить все то, что мог дать союз между Брагор-Налем и Стиб-Налем.

— Ты ведь связался со мной по какой-то причине, не так ли, Марар? — допытывалась она. — Нам еще многое надо обсудить.

Он медленно убрал руку и некоторое время смотрел на нее.

— Что, например? — наконец, спросил он.

Она снисходительно улыбнулась, словно он действительно был ребенком, а она — доброй мамочкой.

— Это ты мне скажи. Ты подослал убийц к Шивонн и ко мне. Это смелый ход. Лидер с твоим опытом не предпримет такого шага, повинуясь минутному порыву. У тебя должно было быть что-то на уме; план, которому ты следовал.

— Возможно, — сказал он. — Что с того?

— Может быть, тебе для выполнения этого плана была нужна я. — Ее улыбка стала шире, когда она провела пальцем по грани сверкающего кристалла. — Вот почему ты связался со мной, не правда ли? Чтобы завоевать мое доверие?

Он нервно облизал губы. Внезапно он сам задумался, зачем с ней связался.

— Мы оба знаем, что ты не хочешь быть моим врагом, — продолжала она. — Стиб-Наль не готов к войне с Брагор-Налем. К тому же ты достаточно мудр, чтобы понять, насколько велика моя ценность в качестве потенциального союзника. — Она ненадолго замолчала, словно давая ему время обдумать свои слова. — Поэтому скажи, — продолжила она, — зачем ты со мной связался?

Она предлагала ему то, что ему было нужно. Он именно об этом и думал после того, как впервые услышал об ошибке Премеля. И все-таки что-то его остановило. Может быть, вид ее посоха пробудил в нем давние страхи. Скорее всего, дело было в том, что ее предложение было слишком хорошим, слишком близким к тому, что ему было нужно. Какой бы ни была причина, он не мог заставить себя довериться ей. Она была могущественной, блестящей, чрезвычайно богатой, но также она была безжалостна, и она была гилдрином. Хотя важнее всего то, что она была его врагом, и ничто никогда этого не изменит. Он был бы просто дураком, если бы хоть мгновение надеялся на обратное.