Дэвид Коу - Изгнанники

— Нет, — промолвил Барам, и его взгляд помрачнел. — Я узник. Ты вытащил меня из камеры, но я все равно узник. Вот почему я тебе вредил.

Маг внимательно посмотрел на него. Звучит правдоподобно. Наверное, он бы сделал то же самое на месте Барама

— Ну что ж, понятно, — подытожил он. — Но ведь теперь ты мне веришь? Ты ведь знаешь, что мы идем домой?

— Теперь я знаю, что нужен тебе живым, — осторожно ответил Барам. — Вероятно, мы действительно идем домой. Не знаю, может быть. Только не понимаю зачем.

Маг снова помолчал. Он чувствовал, что сейчас все может рухнуть.

— Ты пришел к нам с войной, — начал он, необычайно тщательно подбирая слова, — вместе с другими чужестранцами. Я веду тебя назад, чтобы заключить мир. Я хочу, чтобы ты отвел меня к своим правителям, чтобы мы договорились больше не воевать. — Он хотел еще что-то сказать, но передумал. Вместо этого он спросил: — Ты меня понимаешь?

Чужестранец, похоже, обдумывал сказанное, потирая рукой подбородок, чем вдруг стал странно похож на Бадена. Наконец он кивнул.

— Теперь ты прекратишь сопротивляться? — спросил Оррис, стараясь, чтобы это было не слишком похоже на просьбу. — Можем мы жить, не ссорясь?

Барам с достоинством посмотрел на мага и потер запястье:

— Тогда больше не связывай меня.

— Обещаю, — ответил Оррис, — но только если не будешь нападать на меня. — Он замолк, внимательно глядя на чужестранца. — Мир?

— Что это значит?

Оррис усмехнулся:

— Это значит, что мы больше не будем враждовать. Барам бросил быстрый взгляд на реку.

— Мир, — согласился он, посмотрев Оррису в глаза. Маг вздохнул. Ему страшно хотелось верить этому

человеку. Слишком много времени ушло на препирательства. Скоро осень, а впереди еще почти двести лиг до перешейка. Если они не пересекут Береговой хребет прежде, чем выпадет снег…

— Мир, — тихо повторил он, стараясь улыбнуться. Он протянул руку, чтобы помочь спутнику встать. — Пойдем, чужестранец. Пора двигаться.

Тот не шевельнулся.

— Барам, — поправил он. — Меня зовут Барам.

— Хорошо, — помедлив, согласился Оррис. — Барам так Барам.

Чужеземец ухватился за протянутую руку и рывком встал, и оба пошли вверх по течению, туда, где бросили плащ и посох Орриса.

Они вернулись в лагерь только в полдень. Собрав вещи, перекусили и снова тронулись в путь. Они опять пошли к югу вдоль реки и прошагали до темноты, несмотря на то что поздно вышли, почти четыре лиги. На следующий день они повернули на запад, перешли реку вброд и по пересохшей долине направились к кучке деревьев, которые Оррис приметил еще с берега. Здесь, как маг и ожидал, они обнаружили родник и пополнили запас питьевой воды, которую Оррис налил в старый винный мех. В последующие дни путешественники не сходили с сильно петлявшей, но все же ведшей к югу тропы, которая вилась по пустыне от оазиса к оазису. Когда оазисы перестали попадаться, они направились строго на запад, экономно расходуя воду и с надеждой высматривая, не покажутся ли где кроны деревьев.

Южные Береговые горы показались на восьмой день после происшествия у реки. Когда начались холмы, им стала чаще попадаться вода. Хотя восточные склоны Берегового хребта были суше, чем западные, все же с гор текло немало ручьев, и бурдюк путешественников не пустовал.

Достигнув холмов, странники повернули на юг, следуя линии гор. Оррис очень спешил перейти через горы до того, как похолодает, но хотел сделать это южнее, ниже Южного Приюта и Нижнего Рога, так как это были одни из самых густонаселенных мест Тобин-Сера. После разговора у Длинной реки Барам вел себя более уравновешенно. Они бы даже могли встречаться с местными жителями и не возбудить лишнего внимания. Все равно бы им со временем пришлось это сделать: запасы еды подходили к концу, а одежда Барама так истрепалась, что он замерз бы, когда наступят холода. Надо было найти какую-нибудь деревню или хотя бы мелочного торговца, а их было предостаточно по ту сторону Слез Дуклеи. Но Оррис все никак не мог решиться.

Они уже десять дней шли западными предгорьями, медленно передвигаясь все дальше к югу, пока Оррис не решил, что они уже достаточно удалились от Южного Приюта. Только тогда они повернули на запад и стали понемногу подниматься вверх по склонам Берегового хребта. Карабкаясь все выше в поисках перевала в этом нагромождении заснеженных вершин, они заметили, что воздух стал значительно холоднее. Альпийские луга еще были покрыты ковром люпина и клевера, но осины и клены уже украсились по-осеннему золотистыми и оранжевыми листьями. Оррис подумал, что уже парой недель позже здесь все будет в снегу. И вправду с северо-запада дул слишком холодный для этого времени года ветер. Зима обещала быть суровой.

На девятый день путешествия по горам пошел снег, но к этому времени они уже миновали наиболее сложные участки и стали медленно спускаться в Слезы Дуклеи, местность, сплошь изрезанную речками и ручьями, берущими начало в горах и несущими свои воды в бухту Риверсенд. Теперь они шли довольно скоро, Оррис даже и в одиночку вряд ли двигался бы быстрее. Этот долгий переход занял все лето и отнял много сил, но теперь они наконец притерлись друг к другу и шли вперед без конфликтов и проволочек. Но самое главное — размышлял Оррис, глядя на редкий снег, — что теперь есть надежда добраться до густых лесов перешейка Лон-Тобин до начала зимы. Может, они и немного выиграют, но все же успеют.

Позади уже лежало четыреста лиг, и маг предполагал, что до больших Налей Лон-Сера оставалось примерно столько же. Но в некотором смысле это было только начало настоящего путешествия. Шагать по родной земле — одно, а оказаться за ее пределами — совсем другое. Оррис никогда не бывал дальше Слез и слышал только туманные рассказы о дебрях Перешейка. И конечно, он вовсе ничего не знал о Лон-Сере, кроме того, что рассказывал Баден. Все это время он был провожатым и защитником Барама. Но больше так не будет. Очень скоро он будет вынужден все больше и больше полагаться на чужестранца и то зыбкое содружество, что установилось между ними в пустыне.

С тревогой глядел Оррис на запад, словно стараясь рассмотреть что-то за громадами облаков и тонкой пеленой снега. Он не мог даже представить себе, как выглядит эта земля за горизонтом. Страна, состоящая из городов, каждый размером с Долину Тобина. Страна без полей и лесов. Он тряхнул головой. На что же она похожа? Он снова посмотрел вперед. Барам шел впереди, как всегда молчаливый и замкнутый, обняв себя руками и поеживаясь от холода. Маг тяжело вздохнул. «Ну, чужестранец, — подумал он, чувствуя, как страх камнем ложится на душу, — похоже, скоро будет моя очередь».

Самым сложным для моего разумения, исключая, пожалуй, только необыкновенные технические изобретения Лон-Сера, была организация товарного и денежного обмена на родине Барама. Они настолько отличаются от существующих в нашей стране, что я с трудом могу подыскать аналогии для лучшего понимания их структуры. Сложность заключается еще и в том, что товарный и денежный оборот в Лон-Сере неотделимы от управленческой элиты. Как и Потентаты Аббориджа, лорды Брагор-Наля собирают дань со своих подчиненных. Часть ее они в свою очередь передают Правителю, также в качестве дани. Еще часть оставляют для личного пользования, а остальное возвращают управляющим рангом ниже, чтобы они употребили эти средства на поддержание порядка во вверенной им части Наля. До сих пор соответствия между структурой экономики Наля и системой Аббориджа очевидны. К сожалению, данную аналогию нельзя продолжить, так как сложность экономики Налей обескураживает.