Константин Плешаков - Богатырские хроники

Через три дня мы добрались до основания косы, где стояло рыбацкое селение; жители его понимали по-русски: в нескольких днях пути была русская Тмуторокань.

Никто не брался перевезти нас: рыбаки уверяли, что их судна не выдержат трех всадников. Илья нахмурил брови.

— Тогда вот этот, — и он кивнул на меня, — сейчас превратит тебя в лягушку.

Переезд через море дался нам с трудом. Мы очень страдали от жары. Мы купались в море по очереди, держась за веревку, привязанную к корме. Рыбак очень удивлялся нашей хитроумности.

На третий день мы завидели ровный низкий берег, словно срезанный ножом; отсюда снова начиналась степь. Не дожидаясь, пока судно причалит к берегу, мы высадились на мелководье. Рыбак со страхом смотрел нам вслед.

И тут я почувствовал Силу, как будто я натолкнулся на упругий ветерок, веющий от степи к морю. Но я-то знал, что это был за ветер…

Алеша тоже дернулся и стал беспокойно озираться.

— Что, богатыри, — сказал Илья, — почуяли что-то? О-хо-хо…

Мы кружили по степи два дня. Сила то сгущалась, то слабела. Мы с Алешей совещались. Наконец мы поняли, какой круг нам надо закладывать, и двинулись по спирали дальше.

Наутро третьего дня на востоке показалась черная точка. Мы поехали прямо на нее. Через час езды стало совершенно очевидно, что это — Идолище.

Он постепенно вырастал перед нашими глазами, водруженный на курган, каменный, в три человеческих роста, с невнятными чертами лица, широкий, сложивший руки на коленях. Глаз у него почти не было — так, неясные щелочки. Внезапно я похолодел. Идол смотрел на северо-запад. Никого кругом не было.

Мы стояли в полной тишине у подножия Идолища. Я не могу сказать, чтобы Сила шла прямо от него. Но здесь я чувствовал ее явственней, чем когда-либо в своей жизни.

Мы спешились. Когда мы снова поворотились к Идолищу, мы обнаружили, что перед нами, словно из воздуха, появился безоружный старикашка-степняк. Одного взгляда было достаточно, чтобы сказать: он обладал большой Силой.

— Здравствуй, — сказал Илья важно.

Старикашка молчал, с любопытством разглядывая нас.

— Мы пришли с миром, — продолжал Илья. — Ты видишь — мы спешились с коней.

— На коне опасно сидеть, — сказал старикашка добродушно. — Можно упасть.

— Мы приехали из Русской земли.

— Мне нет дела ни до каких земель.

— И ты один здесь?

— Один, один, — закивал старикашка.

По лицу Ильи я понял, что он раздумывает, не пристукнуть ли старикашку сразу, не повалить ли Идолище и не объявить ли подвиг свершенным, и поэтому поспешно сказал:

— Ответь мне: как давно твой бог смотрит на северо-запад?

— Он стоял так всегда.

— Ты знаешь все, но, вероятно, не это. До недавних пор ваш бог смотрел на восток. Тот бок, который смотрел на север, потемнел, но теперь глядит на юго-запад.

— Ты очень хорошо разбираешься в сторонах света, — захихикал старикашка, — гораздо лучше, чем я.

— Мы приехали говорить, — заявил Илья.

— Вы богатыри.

— Да, мы богатыри.

— Богатыри не говорят. Богатыри убивают.

— Неправда, — возразил я. — Богатырь отличается от воина.

— В любом случае, — захихикал старикашка. — Спасибо, что вы меня не убили.

— Смотрите! — вскрикнул Алеша.

Из-за кургана стали выходить люди. Двое. Шестеро. Двенадцать. Еще. Еще. Тридцать. Часть вооружена, часть — нет. Они стояли по обе стороны кургана, молча и недвижимо..

— Мы приехали говорить, — повторил я, чувствуя, что Сила увеличивается.

— Да?

— Может быть, тебе и неинтересно с нами говорить, — сказал Алеша, — но мы просим тебя ответить нам. Русские люди никогда не были здесь. Мы не знаем, кто вы. И мы хотим понять, чего нам ждать от вас.

— Тогда присядем, — сказал старикашка. — В мои годы трудно стоять на солнце.

— Если бы ты приехал ко мне, я бы позвал тебя в дом, — укорил его Илья.

— Мой дом — степь, — заявил старикашка, усаживаясь в тень Идолища. — Спрашивайте. — И он вздохнул.

— Расскажи нам, кто вы, — попросил Алеша. — И кто такой ваш бог, и как вы служите ему.

— Мы живем здесь очень давно, — закивал старикашка. — Вокруг все наши земли. Мы мирный народ, и наш бог — мирный бог. Он бог сынов степей. Мы служим ему очень просто. Мы просто верим в него.

— Есть ли у вас государь? — спросил Илья.

— Нет. Нами правит наш бог.

— А кто ты? Ты — верховный жрец?

— Можно сказать и так.

— Ты уже знаешь, что мы богатыри. Я Илья, это Добрыня, а это Алеша.

— У меня много имен… Чужеземцы называют меня Актар.

— Актар, я чувствую много Силы вокруг, — сказал я. — Я знаю, что ваша Сила древна и приходит к вам из разных источников. Но некоторые источники темны, и некоторые люди своекорыстны. Ваш бог поворотился на северо-запад. При ваших отцах он смотрел на восток. Если есть связь между этим и кое-кем, кто предлагает вам свою Силу, то не получится ли так, что этот кое-кто просто использует вас в своих целях, а потом обратится против вас? А если так, то нет ли у нас общих врагов?

— У нас нет общих врагов.

— Актар, я знаю, что другие люди, также черпавшие Силу из темных источников, уже отвратились от них. Когда были преданы.

— Твои речи очень темны, богатырь. Но я, признаться, не очень-то хочу вникать в их смысл. Наша Сила исходит от нашего бога. Мы живем далеко от вас. Вот и все.

Илья набычился:

— Мы знаем, что в конце зимы здесь собираются степняки и после этого идут в поход на землю Русскую. Не ваш ли бог посылает их? — И он покосился на Идолище.

— Здесь собирается много людей. И если их государи ведут их потом в какую-то землю, то это их дело.

— Почему бы вашим послам не приехать в Киев? — спросил Алеша.

— Нам нет дела до ваших земель, — сказал старикашка надменно.

Мы помолчали. Потом Илья спросил с наигранной веселостью:

— Актар, откуда это понавылезало столько народу? Что это у тебя за хоромы за курганом?

— Степь…

— Ты неласков, — пробурчал Илья. — Что ж, — сказал он, помолчав и поднимаясь с кряхтением, — пора нам и честь знать. Раз хором у вас за холмом нету, значит, надо нам уезжать. Не прогневайся, если что не так сказали.

— Дай и мне вопрос задать, — сказал старикашка, с Живостью вскакивая с земли. — А то все вы да вы. Какой дорогой вы к нам ехали?

— Дорогой, по которой птицы летают, — с важностью отвечал Илья, уже сидя в седле. Поехали, богатыри.

Мы поклонились старикашке. Солнце садилось, и я вдруг заметил, как налилась красным глазная щель Идолища…

— А не объехать ли нам вокруг кургана? — предложил Илья шепотом.

Мы согласились. При движении наших коней безмолвные стражи Идолища стали поворачиваться в нашу сторону. Однако нам позволили беспрепятственно объехать вокруг. Ничего. Склон. Трава. Степь. Черный силуэт Идолища на фоне заката. Мы помчались на закат.