Владимировна - Славянский шкаф, или Малахитовые часы

— Красс, ты чего на чужом месте сидишь? — спросила Ивина, улыбаясь.

— Ивина, это теперь мое место. Приехал Добрыня Никитич из командировки, меня повысил, а Шефа понизил в должности.

— Интересно, но ладно, напомни свое отчество, господин начальник?

— Красс и все.

— Ты родственник Шефа?

— Нет, даже не племянник. Меня повысили.

— И ты об этом спокойно говоришь?

— Я и живу спокойно, как нормальный холостой мужчина без вредных привычек.

— Верю.

— Ивина, поедем вечером в гостиницу, есть одна на примете, отметим мое повышение.

— Запросто, только почему не ко мне домой?

— Ты вся своя, хорошо влилась в дружный коллектив руководства, — с иронией проговорил Красс.

— А если я не поеду?

— Поедешь в другой раз, у женщин свои причуды, кстати, торт стоит на чайном столе.

— Спасибо.

— Я пошутил! Я не начальник!

— Так ты мне больше нравишься, уйди с чужого места! — прикрикнула Ивина.

— Торт в честь твоего возвращения из длительного отпуска.

— Ты очень любезен, благодарю.

— Что так чопорно говоришь?

— Не знаю, где ложь, где — правда.

— Правда, в том, что я хочу быть с тобой. 'Я — хочу быть с тобой'! — пропел он последнюю фразу и посмотрел на белый потолок.

— Ты и так со мной на рабочем месте.

Самсон сидел на своем рабочем месте и наблюдал на экране комнату, в которой сидели Ивина и Красс. Поведение невесты ему понравилось, и он решил, что за ней еще понаблюдает. Он отключил экран и приступил к основной работе. Ивина посмотрела в сторону глазка и поняла, что его отключили, но Крассу все равно ничего не сказала, да он вероятно и сам все знал, поскольку он открыл ящик в своем столе. Светодиод, подключенный им для слежения за работой телевизионного глаза, не горел. Он давно сделал себе такую информативную подсветку в своем столе. Если не горит в столе светодиод, значит, никто не просматривает комнату, но об этом Красс свято молчал.

— Ивина, отбой местной тревоги, я все же тебя жду вот по этому адресу, — сказал он и протянул мне визитку гостиницы.

— Молодец, шикарный номер!

— На том стоим. Ивина ты по телефону говори сдержанно, или вовсе не говори.

— Спасибо за предупреждение. Только я теперь совсем не понимаю кто чей на этой фирме.

— И не надо, исторически сложившиеся отношения между людьми. Тебя так просто использовали, навели справки о твоем здоровье до пятого колена и потом отстранили от дворянского гнезда. Обидно? Досадно?

— Да ладно.

— Умница, а ты мне сразу понравилась, как только я тебя увидел, но, меня лично предупредили, чтобы я к тебе не подходил, что я и выполняю по мере сил.

— А сейчас, что изменилось?

— Теперь ты чужая брошенная невеста имею право подойти к тебе, но в скрытой форме.

— Шпиономания.

— Нет, способ существования.

— Хорошо, с тебя диадема.

— А это еще, что такое?

— Мечта моя янтарная.

— А, что янтарь на свете кончился? — усмехнулся Красс.

— Нет, но я хочу янтарную диадему.

— От меня, что надо?

— На самом деле я хочу янтарный ободок.

— Вот это понятней, так купи ободок да наклей на него янтарь.

— Грубая работа.

— Подумаю.

Шеф и Анна Игоревна остались одни за столом столовой санатория. Ужин прошел в молчании. На улице он заговорил:

— Анна Игоревна, ты знала, что твой муж в этом санатории, а не в Морской стране?

— Сколько живу с Добрыней Никитичем, столько и не знаю, что от него ожидать. Знаешь, если ему покажется, что за ним следят, то он резко меняет свой маршрут. Он выбрасывает дорогие билеты на поезд и самолет, меняет время, меняет место. Я ничему не удивляюсь.

— Да, но мы попали в глупое положение!

— Я этого не заметила.

— Но он был с Лизаветой!

— У них есть общая работа, они имеют право на встречи в рабочее время.

— Нет слов.

— И даже в должности не понизят, — заверила Анна Игоревна.

— Будем надеяться. Меня другое волнует, то, что Самсон не прописал у себя Ивину.

— Столичный подход. Это все так, но мы из-за них пошли на размен квартиры с доплатой, а Самсон теперь один живет в двухкомнатной квартире.

— Анна Игоревна, ты, что-то в этом можешь изменить?

— Нет, хуже то, что Ивина найдет себе другого мужчину.

— Красса.

— Откуда ты знаешь? — спросила Анна Игоревна.

— Я уверен, что они сегодня встретятся, используя мое отсутствие на работе на разговоры на личные темы.

— Вот и все, круг измен замкнулся в очередной раз.

— Это жизнь, а не измены, — сурово проговорил Шеф.

Ивина вернулась домой, телефон проговорил:

— Самсон звонил.

— Что хотел?

— Предлагает прописать тебя.

— Оно и видно, щеки горят…

Самсон сидел дома и рисовал план двухэтажного особняка. Ему было скучно. Он механически набрал номер сотового телефона Ивины.

— Ивина, я виноват перед тобой, ты виновата передо мной, возвращайся ко мне.

— Я в чем виновата?

— Ты сегодня была столиком.

— Ты сквозь стены видишь?

— Знаю, кое-что о жизни.

— Угадал, была с ним, как брошенная тобой девушка.

— Я бросил, я и подниму. Рисую план нашего дома, нужен твой совет, но сегодня после Красса я не хочу тебя видеть, а завтра приезжай, пожалуйста, или переезжай ко мне, я пришлю тебе помощников.

— Подумаю.

— Думать не надо, надо просто ко мне вернуться. У тебя была мечта — Красс, ты его — получила, теперь без мечты возвращайся.

— Ты прав.

— Я всегда прав.

— Самсон, я не буду жить в твоем особняке, — сказала Ивина, входя в его квартиру.

— Почему, если это не секрет фирмы одуванчик? — удивленно спросил Самсон.

— Понимаешь, я не могу жить в частных домах, у меня комплекс больших зданий, я боюсь дач и маленьких домов.

— Ивина, мы поставим охранную сигнализацию по всему периметру дома, все будет на контроле, на центральном пункте.

— Мне квартира в многоэтажном доме больше подходит.

— Так, один вопрос решили, и есть второй вопрос: ты родишь мне дочь?

— Да не вопрос, но в моей квартире, нам будет тесно.

— Слушай, а у тебя нет где-нибудь сестры или брата?

— Зачем тебе они?

— Понимаешь, мне тут теорию развернули, если в семье жены было двое детей, то и она двоих детей родит, если трое — родит троих, а ты, что одна у матери?

— Ты, ведь знаешь, у меня есть двоюродная сестра Лизавета.

— Очень хорошо! Значит, у меня есть надежда, что у меня будет двоюродная дочь!

— Сомневаюсь, мы с тобой вместе не живем.

— Ты забыла, что я пропускал твою платоническую мечту — Красса, а после него надо месяц ждать, чтобы быть уверенным, что дочь будет моя, а не двоюродная.

— Благоразумный у меня жених.

— Через месяц переедешь в эту квартиру.

— А я перееду сейчас, мне здесь все нравиться.

— Ты уверена? Рад, — сказал Самсон и щелкнул пульт телевизора, — Ивина, не могу я ждать месяц, я соскучился, ты мне сейчас нужна, скажи, что столиком ты не была, я тебя разыгрываю.