Николай Князев - Владигор. Римская дорога

— Ты сможешь расплатиться? — шепотом спросил Владигор, уже прикидывая, как лучше удрать из таверны от разъяренного хозяина.

— А как же, — засмеялся Филимон и тряхнул кожаным мешочком, в котором послышалось недвусмысленное звяканье.

— Наши синегорские?..

— Как можно, князь! Подлинные сестерции и ассы. Есть даже несколько динариев.

— Где ты умудрился их раздобыть? — изумился Владигор, жадно поглощая пищу, ибо испытывал невыносимый, просто зверский голод, — ведь, судя по всему, он не ел несколько веков. — За те несколько мгновений, пока пробыл в этом мире?

— Несколько дней, князь, — поправил его Филька. — А точнее — девятнадцать. Я пробыл во временном потоке на мгновение или два дольше и потому забрался в прошлое несколько глубже, чем ты…

На противоположной стене, рядом с дверью, ведущей на кухню, был нарисован козлоногий старик с растрепанной бородой и рожками на голове. Старик играл на свирели, а две пухленькие совершенно голые девушки слушали его, прячась за деревьями. Козлоногий был почти точь-в-точь такой, как на кубках, найденных в злополучном кладе Доброда. Знак Зевулуса? Но вряд ли эта таверна имела какое-то отношение к магии…

— Смотрю, неплохо ты здесь устроился.

— Поначалу выступал фокусником в театре… — Сообразив, что Владигор его не понимает, Филимон принялся объяснять: — Театры здесь в каждом городе. Там куча каменных лавок полукругом, а внизу площадка, где выступают скоморохи. Иногда они разыгрывают целые истории из жизни прежних царей или богов. Но здесь, в Карфагене, гораздо больший успех имеют акробаты и фокусники. Вот и я несколько раз на дню превращался в сову, а потом снова в человека. Зрители считали это простым обманом зрения, мол, ловкач прячет под покрывалом птицу, в нужное время выпускает ее, а потом подманивает обратно. Я их не разуверял, но вскоре нашел более легкий способ зарабатывать на жизнь. Я сделался халдеем. Это что-то вроде местного чародея, но низкого пошиба. Туманно предсказываю будущее. Стараюсь не говорить ничего определенного, выражаюсь исключительно намеками…

— Ты ведаешь будущее? — недоверчиво спросил Владигор.

— Самую малость. Прежде чем выпасть из потока, я успел кое-что разглядеть… Верно, так же, как и ты…

Владигор вспомнил битву, виденную им на равнине… сметенные ураганом войска… гибель полководца и солдат, павших под ударами дротиков… Видимо, то, что открылось его взору, должно было случиться в ближайшем будущем. Войско утром покинуло стены города, но жизнь в Карфагене текла своим чередом: в тавернах и на улицах горожане выглядели беззаботными и веселыми, будто в ближайшее время ожидался праздник. Двое мужчин за соседним столом спорили о ценах на пшеницу. Другие, сгрудившись в углу, обсуждали предстоящий поединок, — каждый доказывал преимущества своего бойца и делал ставки.

— О чем это они? — спросил Владигор, кивнув в сторону спорщиков.

— О гладиаторских боях, о чем же еще… — отвечал Филимон так невозмутимо, будто жил в этом мире с самого рождения и поэтому принимал его обычаи и безумства как должное.

— Ты не слышал, говорят ли на улицах о предстоящем сражении?

— Ага, я был прав… Ты что-нибудь увидел в потоке?..

— Да, сражение. Здесь идет война?

— Разумеется, как же без этого! На этот раз — гражданская. Императора Максимина Африка больше не признает… Вернее, не признавала до сегодняшнего утра…

«Африка», — отметил про себя Владигор, вспомнив странное название, виденное им на монете.

— В Карфагене свой император, вернее, их сразу два. Отец и сын. Обоих зовут Гордианами, — продолжал болтать Филимон. — Старший Гордиан остался здесь, а молодой отправился с верными ему войсками навстречу не признавшему его Третьему легиону, которым командует прокуратор Капелиан. В городе все в ужасе, проклинают себя за ненужную дерзость, рвут на себе волосы и готовы открыть ворота Капелиану, если тот победит. Еще вчера жители клялись в преданности Гордианам, отцу и сыну, а сегодня с удовольствием предадут их, едва возникнет угроза собственной жизни. Вообще-то старика Гордиана в Африке любят, но ему недостает двух необходимых качеств правителя — жестокости и беспощадности… Сейчас я отведу тебя к новоиспеченному императору. Представлю как собрата по магии и прочим халдейским хитростям. И ты предскажешь старикану будущее его сынишки.

Владигор отрицательно покачал головой:

— Мы явились сюда не для того, чтобы заниматься дешевыми фокусами, а затем, чтобы изловить того, кто похитил камень из Пещеры Посвященных.

— Потише, князь… — остерег его Филимон, — а то на нас начинают поглядывать. Тебя явно принимают за варвара, германца или гота, а значит, за приверженца Максимина и противника Гордиана. Спешу тебя уверить: в здешних местах должность доносчика если не почетна, то весьма прибыльна. Не искушай судьбу. Старайся говорить на латыни — ты ее знаешь, это любимый язык чародеев в Синегорье. Здешний народ говорит еще и на греческом, но и латынь, даже ломаная, вполне сойдет.

Владигор огляделся. В самом деле, два посетителя харчевни, судя по всему праздные гуляки, смотрели на них весьма подозрительно.

— Я должен найти камень, — сказал он.

Это были первые слова, которые он произнес по- латыни. Получилось как будто сносно.

— Похититель где-то здесь… — продолжал рассуждать Филимон. — Вернее, будет здесь, — нас выбросило из потока после того, как выскочил он. Значит, мы забрались в прошлое гораздо глубже. Хорошо, если речь пойдет о нескольких днях, а не годах и десятилетиях. Я пока еще не разобрался, что это за штука — поток времени. Тебе, как Хранителю времени, виднее. Теперь нам остается только ждать и как можно больше разведать об этом мире. Кажется, ты этого и хотел, князь?

Владигор задумался. Скорее всего, Филимон верно говорил. Вот только с одним князь был не согласен — с тем, что остается только ждать. Что на свете может быть отвратительнее безделья и ожидания? К тому же неизвестно, когда похититель появится в этом мире. И стоит ли ждать его именно в Карфагене, или он объявится в каком-нибудь другом городе…

— На кой ляд ему Карфаген? — засмеялся Филимон. — Временной поток был открыт в Рим, значит, его и зашвырнуло в Вечный город. А нас, как репейники с собачьего хвоста, стряхнуло сюда, на побережье…

— Тогда мы тем более должны спешить, а не заниматься дурацкими фокусами…

— Спешить… — передразнил Филимон. — И как же ты доберешься до Рима? Вплавь? Нам с тобой, князь, нужно нанять галеру. А для этого понадобятся звонкие сестерции, которые нам щедрой рукой отсыплет Гордиан Африканский за твои предсказания.

— Мои предсказания будут не слишком для него приятны… — нахмурился Владигор.