Николай Князев - Владигор. Римская дорога

Внезапно Владигор услышал за спиной отчаянный крик. Оглянувшись, он увидел огромную многоголовую гидру, выползающую из ямы, заполненной зловонной зеленой жижей. Извивающиеся тонкие шеи чудовища напоминали полупрозрачных белесых червей, студенистое тело было покрыто прозрачной чешуей с зеленым налетом. Гордиан, несколько отставший от своего спутника, был теперь отрезан от Владигора, и гидра ползла к нему, вытягивая то одну шею, то другую. Марк схватился за меч. Клинок, визжа, нехотя пополз из ножен, как будто успел заржаветь за время их странствования по пещере. Марк ударил гидру мечом, пытаясь отсечь плоскую голову, но та ловко увернулась. Зато две другие проворно обвились вокруг шеи юноши. Гордиан выронил меч и попытался руками разжать обвившие его змеевидные шеи, но это не удавалось, у него не хватало сил. А гидра явно не желала упустить свою добычу. Владигор подскочил сзади и всадил свой длинный меч в туловище чудовища. Тварь дрогнула, отпустила Гордиана, и все ее головы разом повернулись в сторону Владигора. Клинок вошел в тело, как в студень, не причинив ни малейшего вреда, потому что это была всего лишь тень гидры, а не само чудовище. Все сто голов зашипели разом, и гидра, расплескав во все стороны зеленую густую слизь, нырнула в свою яму.

— Всего лишь призрак… — пробормотал Гордиан, потирая ладонью шею, — его собственный страх мгновение назад мог задушить его.

— А ты, верно, вообразил себя Геркулесом.

Вдали промчалось целое стадо призрачных кентавров, но их тени вели себя более осторожно и не стали приближаться к живым, к тому же вооруженным людям. Схватка со стоголовым чудовищем отвлекла внимание путников, и волшебная нить была упущена. Но теперь в ней уже не было нужды — они видели реку и ладью перевозчика. Впрочем, через Стикс они переправляться не собирались. Путники медленно двинулись к берегу. Какое-то трехголовое и мно- голапое существо, напоминающее огромного паука, ползло за ними, скаля зубы, но потом отстало и вернулось к своей вонючей луже, из которой вылезло.

Призраки людей сторонились их и уступали дорогу, прикрывая лица серым ветхим тряпьем погребальных покровов. Впрочем, не все были так любезны, и кое-кто попытался напасть, но достаточно было одного взмаха меча, и тени отпрянули от опасных и незваных гостей.

— Ты уверен, что он здесь? — спросил Владигор, оглядывая однообразные ряды теней, которые казались ему все на одно лицо.

— Посланные мной люди так и не нашли тело отца, — ответил Гордиан. — Погибшие были брошены прямо на поле боя, как предатели, а когда Максимина не стало и меня провозгласили Цезарем, многие тела уже невозможно было найти… Друзей и соратников отца, кого опознали, похоронили с почестями, а он так и остался непогребенным, и теперь сто лет его тень будет блуждать на этом берегу, недостойная переправиться на другую сторону Стикса.

Неожиданно огромный призрак устремился к ним, расталкивая остальных. За ним неотступно следовала вторая тень, также почти на голову выше других, хотя и не столь огромная. Владигор не сразу узнал императора Максимина и его сына. Непогребенные, они тоже были вынуждены скитаться на этом берегу.

— Не подходи! — крикнул Владигор, выставив перед собою меч.

Максимин остановился, глядя на своего убийцу хмурым неприязненным взглядом — точь-в-точь так же, как глядел накануне поединка.

— Ты и сюда за мной пришел, мерзавец?

— Ты мне не нужен… Отойди с миром, — отвечал Владигор.

— С миром! — передразнил его Максимин. — Как моя душа может обрести успокоение, если тело не погребено, а голова брошена в Тибр?! А? Молчишь? Ты убил меня, а на трон посадил глупого мальчишку, который не умеет ни править, ни сражаться!

Докончить свою филиппику он не успел — целый рой теней, окровавленных, изуродованных, кто без рук, кто без ног, а кто и распиленный надвое, устремился к Максимину с воплем: «Вот он!» Все они набросились на огромный призрак, мгновенно превратившийся в мохнатого паука, — тени жертв облепили Максимина в бесплодной попытке разодрать ненавистного на части. Максимин ревел по-зверино- му и, тяжело ступая, если, конечно, тень может тяжело ступать, зашагал прочь, волоча за собой призраки всех убитых, замученных и не погребенных по обряду недругов.

— Теперь пора, — шепнул Гордиан и извлек из котомки за спиной маленького черного ягненка.

Ягненок смотрел на мертвый мир безумными глазами и беспрестанно открывал крошечную розовую пасть. Но блеянья не было слышно. Владигор придерживал ягненка, пока Гордиан перерезал несчастному животному горло, и вот в золотую чашу полилась дымящаяся кровь. Тени вокруг пришли в смятение, заметались, размахивая руками. Чаша с теплой кровью их неудержимо манила. Владигору пришлось вновь и вновь отпугивать их мечом. Тени отлетали на мгновение, но потом опять подступали все ближе…

— Марк Антоний Гордиан Семпрониан Роман Афрйкан, я призываю тебя! — выкрикнул Марк и пролил несколько капель крови на камни.

Алая кровь тут же сделалась черной, и на зеленых камнях появилось имя Гордиана, начертанное чьей- то незримой рукой. В то же мгновение тени расступились, и к путникам среди тысяч мертвых приблизился тот, кого они искали.

Вряд ли Марк смог бы признать в этой тени своего отца. Он помнил его еще нестарым, начинающим полнеть человеком, с насмешливым изгибом рта и всепо- нимающим, никого не осуждающим взглядом из-под полуприкрытых век. Сейчас от прежнего облика ничего не осталось — тень состояла из множества разрозненных кусков — голова отдельно, так же как руки и ноги, — все было разъято на части, и если и двигалось вместе, то не в такт. Голень не поспевала за бедром, стопа была безобразно вывернута вбок и беспомощно волочилась по камням. Когда тень эта приблизилась, Владигор опустил меч, ибо он тоже узнал военачальника, погибшего в битве в тот момент, когда синегорского князя выбросило из потока времени.

— Отец! — У Марка перехватило дыхание.

Он молча протянул призраку золотую чашу, и тот с жадностью сделал глоток темно-вишневой крови. В тот же момент что-то живое появилось во взгляде призрака, и до боли знакомая усмешка тронула прозрачные губы.

— Что, не слишком привлекательный вид у меня, мой мальчик?.. Не пугайся. Здесь встречаются призраки и пострашнее моего… Этот солдафон Максимин тоже выглядит не лучшим образом. Если бы он мог, то наверняка придушил бы меня. Но теперь силы наши равны, и одна тень не может уничтожить другую… При жизни я относился к нему без особого почтения, а теперь мне и вовсе неловко его бояться… Я провел отпущенное мне время под сенью мирных рощ в обществе прелестных женщин, а погиб в битве. И старый солдат, если он ценит воинский долг, мог бы уважать меня хотя бы за это.