Наталья Киселёва - Запределье

— Они всё-таки забрали тебя у меня.

Но Лекс не слушал Свету и не смотрел на неё. Его взор приковывали прекрасные русалки, резвящиеся в воде, он уже всем своим существом был с ними.

— Мне пора. — сказал он. — Они ждут.

— Не уходи. — сделала ещё одну попытку Света. — Я не…

— И вам пора. У вас не так много времени.

Я с чувством обняла Лекса:

— Ты уверен?

— Больше, чем когда-либо.

Я отпустила Лекса. И Света, немного помявшись, прижалась к кентавру. Это была самая необычная картина, которую я когда-либо видела: красивый кентавр, с лоснящейся бронзовой кожей и маленькая, зелёная, перемазанная, всем телом прижавшаяся к нему, гоблинша. У Светы по лицу текли слёзы, и было видно, как она не хотела отпускать Лекса, но время шло.

— Меня ждут. — повторил Лекс и мягко высвободился из Светкиных объятий.

— Спасибо тебе за всё, Лекс. Ты был для нас настоящим другом. — сердечно сказала я ему.

— И вы для меня. Я никогда вас не забуду. Прощайте и удачи!

И взглянув на нас в последний раз, он повернулся и пошёл к русалкам, крикнув напоследок:

— Передайте остальным, что это мой выбор!

Ушёл, больше не оглядываясь.

— Нет, любимый, это мой выбор. — тихо сказала Света, с невообразимой тоской и болью глядя ему вслед.

Я хотела позвать её, но не смогла нарушить это молчаливое прощание подруги с её любовью. Несколько долгих минут она смотрела на удаляющегося Лекса, а затем, не оглядываясь, побрела к берегу.

Светлана и Наталья попали в Запределье.

Так странно обернулось невинное веселье.

Из города родного невзначай

Девчонки унеслись в далёкий край.

Попав они в другое измерение —

Подруги рот открыли в изумлении:

Светлана кардинально изменилась,

В малютку — гоблина девчонка превратилась.

Теперь найти другой портал им нужно,

Но сделать это было очень сложно.

Одна мечта — домой вернуться поскорей.

А по пути находят девочки друзей.

Вот так и встретились — кентавр и Светлана.

Амурчик строит будущие планы.

Весь путь они бранились вновь и вновь,

Но вот случилось: вспыхнула любовь.

Их чувства просыпались постепенно.

На помощь оба приходили непременно,

Особенно когда грозила им беда.

Ну а потом — ругались как всегда.

Но круто подловила их судьба — поганка…

Со Светой говорила прекрасная русалка:

"Кентавра унесло на дно пруда.

Согласна выбор сделать?" — "Да".

"Что выбираешь жизнь или его любовь?"

Произнесла русалка, улыбнувшись вновь.

"Любовь возьмёшь — и Лекс останется на дне,

А если жизнь, то заберём его любовь к тебе".

Душа на части рвётся, но надо выбирать,

Ручьями слёзы льются, и хочется кричать.

Набравшись сил последних и опустив глаза,

Сказала: "Жизнь беру я", и высохла слеза.

Русалки рассмеялись, раздался тихий звон.

"Ты жизнь взяла Светлана, любовь забудет он".

Сжимается сердечко и в голове шумит,

А гоблин неотрывно на воду глядит.

И вот стоит живой он на этом берегу.

"Любимый мой!" — кричала Светлана на бегу.

"Прости, любовь забыл я, теперь останусь здесь"…

Как пережить сердечку больному эту весть?

"Иди своей дорогой и больше не жалей.

Я выбор этот сделал" — сказал кентавр ей.

Но Света покачала молча головой:

"Ты не прав, любимый, выбор этот мой".

Весь остаток дня Света не обмолвилась ни словом. Впрочем, никто не лез к ней в душу. Ещё когда мы пришли, и мужчины вопросительно посмотрели на нас, я показала им взглядом, что все вопросы потом. Я попыталась выяснить у Тиллиуса и Нела, чем можно помочь Лексу, но они мне сказали, что кентавр может уйти только сам, если захочет, проблема в том, что он этого не хотел, чары русалок слишком сильны. Нам ничего не оставалось, как надеяться, что Лекс сможет освободиться от этих пут и вернётся к нам. Мы остались на ночь на том же месте. Все легли спать, кроме Светы. Она так и просидела всю ночь возле костра и вглядывалась в темноту, в ту сторону, откуда мог прийти Лекс. Ночь сменило утро, уже погас костёр, а Света всё так же сидела. Я встала раньше мужчин. Ёжась от утренней прохлады, я села рядом с подругой, обняла её за плечи.

— Может оно и к лучшему? Теперь тебя ничто здесь не удерживает.

— Да. Пора домой.

После завтрака все отправились в путь. Все… нас осталось только четверо. И не думалось, что не дойдут до конца те, кто начинал с нами путь.

Мы благополучно миновали рощу. До появления врат оставалось два дня. Я испытывала лёгкое возбуждение в предвкушении этого события, но оно было вперемешку с грустью. Я всё чаще смотрела на Нела, всё чаще мои мысли обращались к нему, и как не убеждала я себя, что мы с ним не пара, легче от этого не становилось. Накануне решающего дня, я ушла в рощу, чтобы привести мысли в порядок. Столько пережито за этот месяц, столько испытано. Может, через год, когда мы будем уже там, в своём мире, мы решим, что всё это было только странным сном. А сейчас наш мир казался таким же нереальным, каким было для нас Запределье в самом начале пути. Что ждёт нас, когда мы вернёмся? Течёт ли время в нашем мире так же, как и в этом? А может из памяти сотрутся все воспоминания? Вопросов было много, жаль, что никто не может дать на них точные ответы.

— Думаешь о доме?

Я вздрогнула от неожиданности, обернулась на голос. Нел… По коже побежали мурашки, как и каждый раз, когда мы оказывались с ним один на один.

— Да, и мысленно прощаюсь с Запредельем.

Он подошёл ко мне ближе.

— А стоит? Может, тебе лучше остаться здесь?

Нел встал напротив меня, но так близко, что нас отделяли лишь несколько сантиметров.

— Зачем? — спросила я и осмелилась посмотреть прямо в его глаза.

И снова эта чернота. Бездонный, затягивающий океан, в котором я тонула и не могла выплыть. Чем дольше я смотрела, тем глубже проникала в глубины. Мысли потеряли чёткость, я уже вообще не могла ни о чём думать. Туман, серый туман в голове.

— Останься со мной.

Его слова уходили в подсознание и застревали там. Я уже не ощущала ветерка, не слышала птиц, не видела ничего кроме этих глаз. Липкий туман заполнял всю голову. Я растворилась в этом чёрном океане его глаз.

— Навсегда.

Его рука обхватила сзади мою шею и он потянулся ртом к моим губам. Они жаждали его поцелуя лёгким покалыванием. Я хотела…

— Эй, а вы что, целуетесь?!!

Как холодной водой окатил нас чей-то голос. И голос этот принадлежал, конечно же, Свете. Я будто очнулась, отодвинулась от Нела. Света стояла неподалёку от нас и пялилась во все глаза. Нел повернул к ней голову, и его лицо стало меняться. Черты лица обострились, приобрели резкость, Нел показал свою вампирскую сущность. Он оскалился, обнажив вмиг выросшие клыки. Света ойкнула, её уши стали торчком и она рухнула на землю.