Роджер Желязны - Имя мне – Легион

– Достаточно, – поднял он руки. – Вы вроде того дельфина. Я знаю, что вы бы это подчеркнули. Вы иногда мне напоминаете этих существ – так же скользите по жизни, не оставляя ни следа в поисках того, за чем я вас посылаю…

– Не забудьте дать мне рыбки.

Он кивнул:

– Договор обычный. И задание вроде бы относительно легкое: определение по принципу «да» или «нет», и оно не отнимет много времени. Происшествию всего несколько дней, и то место, где оно случилось, совсем рядом.

– О! И кто в этом замешан?

– Я хотел бы разобраться в деле, касающемся дельфинов, обвиненных в убийстве.

Если он предполагал, что я что-то скажу на это, он разочаровался. Я раздумывал, припомнив новости прошедшей недели. Два водолаза погибли в то же самое время, когда в этом районе наблюдалась необычная активность дельфинов. Люди были искусаны животными, чьи челюсти, судя по следам, напоминали челюсти бутылконосых дельфинов, обычно посещавших эти парки и иногда даже селившихся в них. Тот же парк, в котором произошел инцидент, был закрыт до выяснения обстоятельств дела. Свидетелей нападения, насколько я помнил, не было, и ни в одной газете я не мог найти следов, чем же кончилась вся эта история.

– Я серьезно говорю, – сказал он наконец.

– Один из тех ребят был опытным проводником, отлично знавшим весь этот район, не так ли?

Он просиял – это было заметно даже в темноте.

– Да, – подтвердил он, – Мишель Торнлей… Он, можно сказать, работал еще и проводником. Он был служащим «Белтрайн Процессинг». Подводный ремонт и обслуживание добывающих заводов компании. Бывший военный моряк. Человек-лягушка. Крайне квалифицированный. Другой парень, его приятель с Андроса, был новичком в подводном деле – Руди Майерс. Они вышли вместе в необычный час и отсутствовал очень долго. В то же время было замечено несколько дельфинов, быстро поднимавшихся с глубин. Они перепрыгивали «стену», вместо того, чтобы проходить сквозь «калитку». Другие дельфины пользовались обычными проходами, а эти были не в себе, как сумасшедшие. В течение нескольких минут все дельфины, бывшие в парке, покинули его. Когда служащие отправились на поиски Майка и Руди, то они нашли трупы.

– А как это дело попало к вам?

– Институт дельфинологии не пожелал признать этот поклеп на своих подопечных. Они утверждают, что никогда не было подлинно достоверного случая неспровоцированного нападения дельфина на человека. И они не желают, чтобы этот факт лег в досье в Центральном банке данных, если на самом деле ничего подобного не было.

– Ну, это и в самом деле не сумели доказать. Возможно, в гибели людей виновато какое-то другое животное. Испугавшее заодно и самих дельфинов.

– У меня нет никакой версии, – проговорил Дон, закуривая. – Но ведь совсем не так уж давно запретили убивать дельфинов во всех странах мира и по-настоящему оценили работы таких людей, как Лилли, чтобы развернуть широкомасштабные работы, нацеленные на изучение этих существ. Как вам должно быть известно, они привели к некоторым поразительным эффектам и результатам. Известная проблема – были ли дельфины настолько же разумны, как и люди, стояла недолго. Установлено, что они высокоразумны – хотя разум их совершенно другого типа, чем наш, так что, возможно, полного сходства не может быть ни в чем. Именно это и стало основной причиной сохранения проблемы во взаимопонимании, и как раз это ясно представляла себе большая часть людей. Основываясь на этом, наш клиент полностью отрицал выводы, сделанные из происшедшего – то есть утверждение о том, что эти могучие, свободно организованные существа по характеру своего разума могли стать врагами человеку.

– Так значит, Институт нанял вас, чтобы разобраться со всем этим?

– Неофициально. Мне сделали это предложение потому, что характер происшедшего требует действий и ученого, и сыщика. Вообще-то, основным инициатором была состоятельная пожилая дама, интересы которой совпадают с интересами Института: миссис Лидия Барнс, бывший президент Общества друзей дельфинов – неправительственной организации, боровшейся за принятие законодательства о дельфинах несколько лет тому назад. Вот она-то и платит мне гонорар.

– А какого рода роль вы решили отвести в этом деле мне? – поинтересовался я.

– «Белтрайну» понадобится принять кого-нибудь на место Мишеля Торнлея. А как ты считаешь, справишься с этой работенкой?

– Может быть. Расскажи-ка мне поподробнее о «Белтрайне» и парнях.

– Ну, – сказал он, – насколько помнится, где-то около поколения назад доктор Спенсер из Харвела доказал, что гидроокись титана может производить химическую реакцию, в ходе которой атомы урана выделяются из морской воды. Однако, стоило это дорого и не получило практического воплощения до тех пор, пока Сэмюэл Белтрайн не выступил со своей экранной технологией, организовал маленькую фирму и быстро превратил ее в большую – с уранодобывающими станциями вдоль всего этого участка Гольфстрима. Его процесс был полностью чистым с точки зрения окружающей среды: он занялся бизнесом в то время, когда общественное давление на промышленность было таким, что некоторые экологические жесты концернов были весьма щедрыми. Итак, он выделил немало денег, оборудования и рабочего времени на создание четырех подводных парков в окрестностях Андроса. Участок барьерного рифа делал один из них особенно привлекательным. Он установил хорошую плату – однако, я сказал бы, заслуженно. Он сотрудничал с учеными, изучающими дельфинов, и в парках обосновывались лаборатории. Каждый из четырех районов был окружен «звуковой стеной» ультразвуковым барьером, который удерживал всех обитателей района внутри и не пускал туда посторонних – если говорить о больших животных. Единственное исключение – люди и дельфины. В нескольких местах в стене располагались «звуковые калитки» – пара ультразвуковых занавесов в нескольких метрах друг от друга – которые имели простое управление, находившееся внизу. Дельфины были способны научить друг друга обращению с этими приспособлениями и были достаточно воспитаны, чтобы закрывать за собою дверь. Они сновали туда-сюда, приплывали в лаборатории по своему желанию, чтобы учиться и, я думаю, обучать исследователей.

– Стоп, – сказал я. – А как насчет акул?

– Из парков их выгнали в первую очередь. Дельфины даже помогали изгонять их. Лет десять прошло с тех пор, как избавились от последней акулы.

– Понятно. Скажите, а для компании эти парки обременительны?

– Вообще-то, нет. Сейчас ее работники заняты лишь обслуживанием размещенного там оборудования.

– А многие служащие «Белтрайна» работают в парках проводниками?

– Немногие и не на полный день. Они бывают в тех районах, которые хорошо знают, и владеют всеми необходимыми навыками.