Терри Брукс - Меч Шаннара

Когда они подошли к подвыпившим стражникам, у юноши мгновенно созрел дерзкий план. Надо было заставить Стенмина действовать так, как этого хочет он, Меньон, а затем воспользоваться удобной ситуацией.

— Я хорошо понимаю вас, милорд, — громко возгласил он и посмотрел на Стенмина. — Эти стражники выпивают, находясь на дежурстве. Они нарушили приказ короля. Что будет потом, если они и дальше будут продолжать вести себя так? Наверное, узники смогут легко бежать, пока эти двое будут лежать в полном беспамятстве. Необходимо немедленно сообщить об этом королю, и мы сделаем это сразу после того, как закончим осмотр всех помещений дворца.

Оба стражника побледнели как мел, услышав эту угрозу и упоминание о короле.

— Милорд, вы ошибаетесь, — испуганно заговорил один из стражников. — Мы лишь немного выпили за завтраком и не собирались больше пить. И мы не так уж пьяны…

— Пусть это решит король, — ответил Меньон и строго посмотрел на Стенмина.

— Они оба, конечно, врут, — жестко произнес Стенмин. — Но я отнюдь не расположен беспокоить короля из-за таких пустяков. Мне придется самому заняться этими любителями выпить.

Стенмин мрачно смотрел на стражников. Не выдержав его взгляда, они отвели глаза и низко опустили головы. Как и все в королевстве, они хорошо знали, что гнев хитрого и злого мистика страшен и непредсказуем и лучше не становиться у него на пути.

— Ладно, посмотрим, — твердо сказал Меньон. — А теперь откройте камеру и выведите сюда узников, да поживее!

Меньон посмотрел на Стенмина. Лицо его хранило бесстрастное выражение. Тут один из стражников все-таки осмелился заговорить:

— Милорд, король строжайше запретил кому-либо видеться с узниками… Я не могу вывести их из камеры.

— Так. Иными словами, ты отказываешься выполнить приказ самого советника короля и его гостя. — Меньон не был удивлен этим сопротивлением, с самого начала он догадывался, что стражников не так легко будет уговорить.

— Что ж, — продолжал принц Леа, — нам не остается ничего другого, как пригласить сюда короля.

Какое-то время стражник вопросительно смотрел на Стенмина, затем медленно подошел к двери камеры и отодвинул тяжелые запоры. Тяжелая дверь с грохотом распахнулась. Стражник крикнул узникам, чтобы они выходили. Напряжение, овладевшее Меньоном, достигло предела. Мрачная, давящая атмосфера подземелья, полумрак, отсутствие друзей — все это угнетало принца, и ему с трудом удавались сохранять самообладание. В свете факела он поймал зловещий взгляд Стенмина и на всякий случай крепко схватил его за правую руку и обнажил кинжал.

Раздались шаги, и из темноты камеры показалась статная фигура Балинора, а следом за ним из камеры вышли братья-эльфы и отважный Гендель, который несколько часов назад сам пытался освободить своих друзей. Вначале все они не узнали Меньона, намеренно спрятавшего лицо, чтобы не насторожить заранее советника, продолжая крепко держать его за руку. Затем юноша сделал шаг вперед и, не выпуская запястья Стенмина, сказал:

— Так, так. Смотрите за ними как следует. Эти люди опасны, не спускайте с них глаз.

Узнав Меньона, обрадованные узники едва сдержали радостные возгласы. На губах Дэйела предательски расплывалась широкая улыбка: он не мог скрыть радости при виде старого друга. И в этот момент Стенмин резко выдернул свою руку и громко крикнул стражникам:

— Это предатель! Эй, стража…

Но он не смог закончить. Не успели стражники повернуться к советнику, как Меньон с быстротой молнии кинулся к нему и повалил на каменный пол. Стража слишком поздно поняла, что произошло. Четверо узников мгновенно набросились на охрану и разоружили ее раньше, чем они успели что-то сообразить. Разделавшись со стражниками, Балинор и его друзья подбежали к Меньону, горячо обняли его и с радостью стали благодарить за свое освобождение.

— Меньон Леа, мы все перед тобой в таком долгу, что не знаем, сумеем ли когда-нибудь расплатиться с тобой, — улыбаясь, говорил Балинор, крепко пожимая руку Меньона. — думал, что никогда не увижу тебя. Где Алланон?

Меньон в нескольких словах рассказал им о том, как оставил Флика и Алланона недалеко от вражеского лагеря, а сам направился в Каллахорн. Он поведал им о спасении Шерл, об эвакуации жителей Керна и о том, что город был подожжен. Друзья молча, с большим вниманием слушали его.

— Что бы ни произошло впоследствии, — произнес Гендель, сегодня ты доказал нам свою дружбу, и мы никогда этого не забудем.

— Нужно срочно реорганизовать Пограничный Легион и направить его к реке Мермидон, — быстро сказал Балинор. — Затем нужно найти моего отца и… моего брата. Я хочу, чтобы законная власть была восстановлена бескровно — и во дворце, и в армии. Меньон, можем ли мы рассчитывать на Януса Сепре?

— Да, он верен тебе и законному королю, — уверенно произнес Меньон.

— Надо немедленно сообщить ему обо всем, — сказал принц Каллахорна, не спуская взгляда с пришедшего в себя Стенмина. — Как только он прибудет сюда с подкреплением, все решится само собой — мой брат останется без поддержки армии. Но где найти моего отца?

Балинор наклонился над Стенмином и холодно посмотрел в его глаза, сверкавшие лютой ненавистью. Мистик понимал, что он побежден и всем его планам придет конец, если только Паланса схватят и лишат трона. Лишь теперь Меньон всерьез задумался над тем, какие цели преследовал этот хитрый человек, воздействуя на психику Паланса, на что он рассчитывал. Конечно, лично Стенмину было выгодно держать на престоле полностью подчиненного ему Паланса и осуществлять свои коварные замыслы его руками. Но вот зачем он распустил Пограничный Легион, хотя знал, что вторжение Северной Армии уже началось? Неужели он хотел уничтожить государство, которое достигло такого высокого уровня развития цивилизации? Почему Паланс по настоянию Стенмина бросил Балинора в темницу и изолировал короля-отца? И почему, наконец, он решил убить его, Меньона, хотя никогда раньше его не видел?

— Стенмин, твоя власть и власть моего брата над этой страной кончилась, — с холодной решимостью обратился к нему Балинор. — Увидишь ли ты вновь солнечный свет — будет зависеть от того, как ты себя поведешь. Руководство городом принимаю я. Что ты сделал с моим отцом?

Наступило зловещее молчание. Мистик затравленно озирался по сторонам, на его помрачневшем лице застыло выражение страха.

— Он… в северном крыле… башни, — наконец шепотом сказал он.

— Если только ты причинил ему зло — смотри, колдун…

Балинор резко отвернулся и на время забыл о Стенмине, который поднялся с пола и прислонился к стене, не спуская горящих злобой глаз с него. Его рука нервно теребила маленькую остроконечную бородку. Но Меньон все время наблюдал за мистиком, и вдруг его пронзила неожиданная догадка. Рука, нервно поглаживающая острую бородку… Он уже видел этот жест, видел этого человека раньше. В его памяти всплыла картина, которую он наблюдал когда-то на берегу реки Мермидон. Это был Стенмин! Он в ярости бросился к мистику.