Ольга Пузырь - Багряная Звезда. Возмездие демонов

— Я расслаблена, как никогда, — пробурчала я в ответ.

— Оно и видно, ты сейчас в окне дырку просверлишь. — Я обернулась на подругу, которая внимательно следила за мной.

— Успокойся. Просто у меня нехорошее предчувствие… Ничего особенного.

— Так, Хелл. Кто из нас профилируется на будущем и предчувствии? Я или ты?

— Ну, ты, — устало ответила я, ожидая очередной промывки мозгов.

— Правильно, я. И сейчас я не предчувствую ничего страшного на ближайший день. Мне кажется, подруга, ты просто перенервничала из-за переезда, контрольной, из-за этого инкуба.

— Эллис, Эллис, постой! Откуда такие мысли? — взвыла я. — Про инкуба я уже забыла, контрольную написала неплохо и в этом уверена. Переезд вообще меня не волновал. А вот ты, подруга, забыла, как вчера ночью мне судьбу мою поведала! И она пугает меня намного больше!

— Мы же договорились, что если я тебе еще раз предскажу смерть, ты мне об этом скажешь, и тогда пойдем разбираться к учителям.

— Эл, ты не человек! Ты это знаешь?

— А то! — гордо фыркнула подруга.

— Ты так говоришь, как будто каждый день кому-то о смерти в ближайшее время рассказываешь. А я не понимаю, как можно оставаться с нормальной психикой, когда твоя подруга среди ночи в полубреду обещает много чего хорошего.

— Я предлагала обратиться за помощью.

— А толку от них, — махнула я рукой.

— Хорошо, — слишком быстро согласилась подруга, заставив меня насторожиться. — Но с чего ты взяла обязательно смерть?

— Ты сказала, что тебя… тьфу, то есть меня душат… или топят.

— Я такого не говорила! — сразу же перебила подруга. — Точнее ты мне не говорила, что я во сне говорила, что тебя убьют. Кажется, там что-то было про то, что меня… тебя просто держали за плечи.

— Ага, а еще, что меня очень страшно…Что некие они обо всем узнают, и я не смогу защититься. По-моему, этого достаточно, — окончательно начала я звереть.

— Ты — пессимистка!

— Я — хорошо проинформированная оптимистка!

— Допустим! Но в моем сне, по твоим же словам, — многозначительно глянула на меня подруга, — есть еще один таинственный персонаж, который должен тебе помочь. Правильно?

— Ну, — буркнула я.

— Не нукай. Это значит, что если бы ты это все проанализировала, то поняла, что твоя ситуация абсолютно не смертельна! Это раз. А два — это еще не факт, что она сбудется. Достаточно одного измененного решения, и твоя судьба идет по другому пути, тоже запланированному, но невидному оракулу до поры до времени.

— Ты где столько умных слов взяла? — вконец устало спросила я.

— На уроках! Я, между прочим, учусь, если ты не заметила. И кстати, тебе тоже не мешало бы этим заняться, — взбеленилась Эллис.

— Вот завтра и начну!

— Надо было эти два года учиться, может, тоже что-то знала бы!

— Я подумаю над твоим предложением, — язвительно ответила я.

— О да. Это знаешь ли очень полезное занятие, думать. Только я все больше думаю, что тебе оно не доступно! Ты закрылась от всего мира, — подруга разошлась ни на шутку, подскочив с кровати и активно жестикулируя, объясняя, что моя точка зрения заведомо неверна. — Похоже, ты разобиделась на всех, из-за того, что от природы имеешь мало сил. Но у тебя сильный дар.

— Я не могу им пользоваться без силы, — тихо проговорила я, но Эл, похоже, не услышала.

— Если ты продолжишь дальше так жить, то в какой-то момент останешься совсем одна, потому что оттолкнешь всех, кто тебе дорог! Это я тебе не как оракул говорю, а как подруга. Начни жить нормально. Потому что я все больше чувствую, как ты закрываешься от всех.

— Я и так осталась одна! — крикнула я, пока слезы совсем не сдавили горло.

— Не смей! Не смей так говорить, — так же громко ответила подруга. — Ты не имеешь права отталкивать меня и мою мать. Ты нам как родная! То, что твоя мать отреклась от тебя, не означает, что ты какая-то ненормальная. Это значит, что она тебе никто!

Мы разошлись в разные углы комнаты по своим кроватям.

В душе пылал огонь. Хотелось рвать и метать. Почему она так говорит? Она не знает, как мне больно каждый день. Она не знает, каково это: жить как я, каждый раз пугаясь, что какой-то демон захочет поживиться слабенькой девчушкой, не способной защититься. И никакие правила их не остановят.

Да как ты посмела мне указывать! Забирать у меня то, что мое по праву, то, чему я отдала свою бессмертную душу. Что ты еще хочешь у меня забрать? Ты никто! Сейчас для меня и для него все, чем гордились твои предки, ничто! Потому что мы с ним уже едины! И ты не сможешь нас разлучить!

Стоп! А это уже не мои мысли. Вот, блин, переехали две. С нашей-то удачей нельзя было ожидать чего-то другого.

— Что это было? — тихо раздалось с другого угла.

— Нам как всегда повезло. Это комната доверху наполнена старыми эмоциями. Причем очень сильными, я даже возраст тебе сказать не могу. И я естественно их уловила.

— А я почему завелась?

— А ты у себя спроси, — без издевки, серьезно сказала я. — Похоже, ты давно хотела это сказать. Я попала под влияние эмоций и случайно задела тебя ими. Тебе нужен был только огонек, чтоб разгорелся настоящий костер.

— Ясно. Прости. Я извиняюсь не за слова, но за то, как их тебе сказала.

— Ничего. Может в чем-то ты и права.

— Ты сама знаешь в чем. И было бы неплохо, если б ты начала жить, а не существовать. И не жаловалась на судьбу, а делала ее лучше.

— Я попробую, — честно сказала я.

В комнате повисло тягостное молчание.

— Меняем завтра комнату? — снова спросила моя рыжая подруга.

— Не знаю, посмотрим. Мне кажется, нужно просто, чтоб ее "почистили".

— Сможешь?

— Смогу.

— Ну, тогда предлагаю спать. Завтра воскресенье, вставать не рано, хоть выспимся.

— Угу.

Эллис хлопнула в ладоши, погасив легкой силовой волной магический свет в комнате.

Естественно, поспать нормально в этой комнате мне не удалось. Первое время сон не шел. Я тупо пялилась в темноту, прислушиваясь к мерному дыханию подруги с другой кровати. Мысли лезли в голову самые паршивые.

Чтобы я там не сказала Элли, когда мы ссорились, правда в ее словах была. Она и ее мать стали для меня настоящей семьей. На каникулах я всегда жила у нее, вместе отмечали праздники. Эл уже давно была мне больше, чем просто подругой. Она была действительно сестрой. В отличие, от родных сестер, которые так же, как и моя мать, отказались от меня. И теперь при редких встречах в коридорах школы, а девушки тоже были ученицами Академии, по мне скользил равнодушный взгляд незнакомых людей. Пока сам не попробуешь — никогда не поймешь, каково это, в одночасье лишиться своих родных, зная при этом, что они живут и дышат с тобой в одном здании. А ведь из-за чего?! Верховная Ведьма никогда не признает, что в семье у нее родилась дочка с даром медиума, потому что это невозможно. Ни у отца, потомственного ведьмака, ни у матери не было в роду медиумов. Одни ведьмы да колдуны. По крайней мере, они так говорят. Откуда мог взяться этот дар? Да к тому же, каким бы потенциально сильным не был дар, сил у ребенка практически не было, то есть и развить его невозможно. Как это можно понять? Да никак. Все это выглядит противоестественно. Мать согласна была сделать меня полностью человеком, забрав все силы, лишь бы я не стала медиумом. Да только Совет Академии увидел этот дар раньше, чем Верховная Ведьма запечатала его во мне. А когда настало время выбирать: остаться простым, серым человеком, одной единицей статистики населения Земли или стать одной из тех, кому даны древние дары, которые когда-то потеряла наша раса, я, выросшая в постоянных упреках странного дара, а иногда и в факте самого рождения, согласилась стать медиумом. Хотя теперь очень часто сомневалась в своем выборе. Что было, если бы тогда я согласилась, чтобы из меня вырвали дар, часть меня? Возможно, тогда бы я смогла жить со своей семьей. Но поменялось бы их отношение ко мне? Исчезла бы та холодность, с которой на меня смотрели родители, и та надменность, которой одаривали сестры — Лина и Мира.