Татьяна Турве - Если ты индиго

Рассорились тогда "на всю жизнь". Через день, конечно же, помирились, но охота экспериментировать с чужой техникой пропала у Яны надолго… К этой его распрекрасной гитаре больше и пальцем не притронулась, хоть Ярослав не раз со своим (опять-таки Львиным) великодушием предлагал. Видать, заволновался, что переборщил с первой реакцией. Но Янка с видом оскорбленной невинности отказывалась: всё-таки верно говорят, что Скорпионы злопамятные, раньше надо было думать!

— О-о, киндер-сюрприз! — поприветствовал из своего угла брательник, и вся эта развалившаяся в гостиной компания, человек пятнадцать, с большим интересом на Яну уставилась. И дружно одной глоткой загоготала, воздавая должное хозяйскому остроумию. Янка вспыхнула от возмущения — а может, и смущения, трудно сказать! — и про себя постановила эту вреднейшую личность попросту игнорировать. (Подобные вольности со всякими там телепузиками, принчипессами и киндер-сюрпризами позволяются только папе. Да и то не всегда, а когда Яна Владимировна в хорошем настроении.)

Но брателло с этим железным правилом никогда не считался, да и душевной чувствительностью тоже не страдал, а потому на сестренкины обиженные гримасы и ухом не повел. Янка решила приступить к радикальным мерам воздействия и в воспитательных целях замахнулась для подзатыльника, но Ярик привычно ловко увернулся. Ишь, не потерял еще сноровку, наработанную за долгие годы совместной жизни! Только и оставалось, что проявить свои недюжинные дипломатические способности и начать воздействовать словами:

— Сам ты!.. — Яна запнулась на середине фразы, подбирая нужный эпитет. И нашлась: — Если б ты сказал что-то умное, я бы сильно удивилась.

— Не обижай ее, — медовым голосом вмешалась Ленка, знойная блондинка со всеми атрибутами кукольной красоты: умело подчеркнутые тенями синие глаза, льняные пряди волос, броский макияж (именуемый в народе "штукатур"), выдающихся достоинств бюст… Яна до сих пор сомневалась, к какой категории брательниковых пассий ее можно отнести: иногда Лена вела себя ну точно как Славкина девушка, но после того обязательно надолго исчезала. Возвращалась же как "просто подруга" и на первых порах бывала очень холодна, а местами и высокомерна до неприличия. У Янки на такие вещи наметанный глаз, но этих двоих никак не может раскусить: обычно проходит всего неделя, и их притворно дружеский роман закручивается с новой силой. Как-то у них там всё запутанно…

При одном воспоминании про Ярикову личную жизнь Янке стало вдруг страшно до леденящего холода изнутри: до чего же это похоже на маму с отцом! Их пожизненные ссоры-скандалы с разбором полетов, разъезды и примирения… Неужели и она переймет себе точно такой же, изматывающий всю душу сценарий?! С Сережкой уже точно к тому движется: то грызутся, то мирятся, с амплитудой ровно через день…

— А кто ее обижает? Я соскучился, — сдержанно возразил Ярик и профессионально-ослепительно улыбнулся из-за гитары: — Мелочь, а приятно! — и проворно прикрылся от сестры выставленным локтем.

Яна задохнулась от негодования, но вмешалась Ленка: уселась своей далеко не худой филейной частью на подлокотник дивана и нежнейшим образом поцеловала его в губы. (Кажется, опять разворачивается стадия сближения, чтоб потом плавно перейти в отталкивание…) У Янки пропали последние сомнения, что брателло нравятся фигуристые девушки: уж чего, а этого у Елены Прекрасной не отнимешь! (Даром, что сам он слегка костлявый и как бы устремленный всей фигурой вверх — всё-таки противоположности притягиваются.)

Ярослав Ленке довольно прохладно — или так почудилось? — улыбнулся и с чертовски сосредоточенной физиономией занялся неразлучной подругой гитарой. Елену это зацепило, она соскочила со своего неудобного сиденья и направилась к остальным ребятам, грациозно покачивая на ходу крутыми бедрами, обтянутыми узким черным платьем. (Черное, как известно, стройнит.) Ярик ей вслед даже не взглянул, и все эти плавные телодвижения в стиле Шакиры пропали даром, не дойдя до адресата. Янка из женской солидарности мысленно возмутилась: ну и морда же он, оказывается! Как лаконично выразилась однажды Юлька, "таких надо отстреливать!" (Не исключено, кстати, что именно Ярика подруженция и имела в виду, совсем не исключено…)

Ни для кого не секрет, что Юлька с ума сходит по ее брату. Началась эта затяжная любовь классе в восьмом и с тех пор ни на йоту не продвинулась в нужном направлении, и всё равно Юлия не теряет надежды! Не слишком-то это и приятно, когда забегает в гости вроде бы к ней, Яне, а потом сидит как на иголках и в нетерпении крутит головой: а вдруг ее ненаглядный тоже дома?.. Славка о Юлиной горячей симпатии до сих пор ни сном ни духом — он вообще ничего, кроме музыки и собственной великолепной персоны, вокруг не замечает! Подозрительно знакомая мысль, откуда это?.. Ах, вот оно что! Это он ей когда-то заявил, чтобы позлить! Морда однозначно.

— Тут тебе девушки звонили! Чуть не оборвали телефон, — хотя здесь Яна приврала, приплела для красного словца. Звонила разве что Ленка (зато несчетное количество раз! Надо же, под конец научилась здороваться и разговаривать не сквозь зубы, а приветливым светским тоном, чудеса да и только…). Ну, и еще пара незнакомых левых девиц наяривали почти что каждый вечер — интересовались, когда он приедет.

"Ярик, наяривали — вот уж нарочно не придумаешь!" — Янка поневоле хихикнула и без всяких церемоний брата отпихнула, зажав в самый угол дивана, и плюхнулась на освободившееся место. Тот никак на ее самоуправство не отреагировал, смирно потеснился. (До чего же всё-таки повезло, что характер у него не скандальный!) Впрочем, от фразы про телефон брательник нервно покосился в Ленкину сторону, опасаясь, видно, как бы та не расслышала. Яна расплылась до ушей: еще бы, характер у Елены Прекрасной не сахарный! Как говорят американцы, "here comes the thempo!" — "осторожно: темперамент!" И опять про себя удивилась, что Ленка поразительно напоминает их маму: фигуристая, эффектная, нрав по-южному горячий — такой, что и пальцем не тронь, обожжешься! И даже оттенок волос одинаковый, платиновый блондин. Интересно, Ярик сам-то эти мелкие детали замечает или пребывает в счастливом неведении?..

Сколько Яна себя помнит, девушки цеплялись на него гроздьями, как разнокалиберные пиявки. Брат к этому неудобству давно уже привык и царственно его не замечал. А всему виной эта типичная для Вишневских внешность, особенно у мужчин она сильно проявляется. (У нее, Яны, примешались еще и мамины черты, к сожалению… Вот взять хотя бы рост: если бы в той битве хромосом победили папины гены, была бы она сейчас моделью!)

Зато Ярик получился "чистым продуктом", Янка иногда втайне этому завидовала: огромные серо-голубые глаза (фамильная черта!), их свет напрасно пытались приглушить длинные девчоночьи ресницы. Возможно, даже длиннее, чем у нее — ну отчего такая несправедливость?.. Природа проявила недопустимую расточительность: вот скажите на милость, зачем парню все эти излишества? Что примечательно, брови и ресницы у него заметно темнее белокурых волос — да и у нее, Яны, в общем-то, тоже… Она где-то вычитала, что это считается признаком породы, точно так же, как у лошадей. (Вот странно, это откровенное сравнение с парнокопытным тогда нисколько не покоробило, воспринялось как должное.)