Наталья Ружанская - Расправить крылья

Мягко говоря, удивленный мужчина, кивнул казначею, отсылая его прочь. Тот, скрывая улыбку в густых усах, поклонился, и вышел

— Э-э… Элли, положи, пожалуйста, топорик на место, а то еще порежешься.

Возмущенный до глубины души взгляд девушки, тут же сменился на умоляющий. Едва дождавшись пока за советником захлопнется дверь, она с непередаваемой интонацией и воодушевлением, с придыханием сообщила

— Конрад! Там! Дрова привезли! Настоя-ащие, бере-езовые!

Мужчина начал подозревать, что кто-то из них двоих явно сошел с ума.

— И?

С хищным блеском в глазах, она махнула рукой.

— Я уже нашла почти все что надо, но мне еще нужен ножик, такой, — она попыталась что-то изобразить на пальцах. — Я видела в оружейной на втором этаже; такой черненький, с завитушками. Но дворецкий сказал, что только через его труп, — она с сожалением покосилась на топорик. — Можно я им немножко попользуюсь? В смысле не дворецким, а ножиком?

Лицо Повелителя против воли вытянулось. Ножик… черненький. Пожалуй, не стоит ей говорить, что это Сумеречный церемониальный кинжал первого князя дроу, за который любой из темных эльфов душу бы продал. И десяток бы продал, особенно чужих. Главное, чтобы спрос был.

— Да, конечно, бери.

Светлая довольно взвизгнула, махнула топором, едва не снеся голову некстати сунувшемуся в дверной проем Майклу и выскочила прочь.

Несколько дней ангелессу не было ни слышно, ни видно.

На третий день, усыпанная завитушками стружек, растрепанная, но жутко довольная собой Элли, смущенно покачиваясь на каблучках, застенчиво протянула темному искусно вырезанного единорога. Деревянная лошадь, отличалась от живой только размерами, да цветом.

— Вот, это тебе. Вышивать или еще чем приличным заниматься я так и не научилась, зато мальчишки показали, как делать свистульки из дерева, а потом я уже и сама… Правда, — она смущенно поколупала носком туфли пол, — ее еще нужно заговорить от рассыхания и всяких древесных жучков, но я пока колдовать же не могу…

Мужчина осторожно, словно не деревянную поделку, а хрустальную вазу, принял из рук девушки статуэтку.

— Как красиво!

Девушка, жутко смущаясь, просительно заглянула ему в глаза, снизу вверх.

— Тебе правда нравится? Честно-честно?

— Да, — он сам удивился своему хриплому голосу.

Взглянув в сияющие глаза, он впервые понял с отчетливой ясностью: "Не сможет. Только не этого жизнерадостного ребенка… Нет не ребенка, девушку. Любимую".

Осторожно поставив статуэтку на стол, Конрад, подошел к девушке, заключив ее в кольцо рук, сдул с худенького плечика смоляную березовую завитушку.

Глаза девушки стали внимательными и настороженными, будто у вот-вот готовой броситься в бегство косули, при виде охотника с собаками.

Поцелуй был долгим и нежным. Вначале легкий и осторожный, будто мужчина пробовал ее губы на вкус, а после страстный, сводящий с ума…

— Ты меня вообще слушаешь? — раздраженно осведомился Падший.

Повелитель, улыбаясь, вынырнул из воспоминаний, показав сжатый кулак стоящему с такой постной миной Майклу, что все было понятно без слов. Падший, вот уже вторую сотню лет, дорвавшись до свободных отношений между полами, отрывался вовсю; а к разным сентиментальным глупостям и вовсе стал относиться с завидным цинизмом. Поэтому Владыка только отмахнулся.

— Все-все, иду.

Подмахнув последнюю бумагу, он сгреб со стола кучу документов и вышел в коридор, запечатывая кабинет охранным заклинанием. Прислушался и недовольно покривился: "Опять Шанти чего-то химичит. Не пробиться".

Раздраженно постукивая плотной пачкой писем по ладони, огляделся и заметил идущего по коридору молодого рыцаря. Ну да — полдень. Смена караула.

— Рик, отдай документы Шанти, как только она освободится. Скажи, что меня не будет дня два, пусть все разошлет…

Майкл, раздраженно постукивая сапогом, осведомился:

— Мы к ночи, надеюсь, выберемся? Или ты сейчас еще три часа будешь со своей белобрысой прощаться?

— Выберемся, но девушку поцеловать обязательно.

Падший только вздохнул:

— Р-романтик…

Что же делать? Ослушаться невозможно, как не возможно не дышать. Вернее можно, но исход будет тот же. Фатальный.

Обескураженная новым приказом Келли, бесцельно прошлась по замку и, встав на лестничном пролете, оперлась о перила, наблюдая за кабинетом Повелителя. Привычка следить за высшим демоном, за последние несколько лет двойной жизни, въелась в кровь ядовитыми каплями, отравляя все существование.

Наблюдая, как Конрад отдает рыцарю письма с указаниями, прищурилась. План созрел мгновенно.

Но, следовало все хорошенько обдумать. Светлая сегодня полдня сидела на кухне, на пару с Мартой возясь с пирогами, а демона, значит, несколько дней не будет. Отлично!

Проследив, пока развеются порталы Конрада с Михаэлем, она неторопливо возвратилась в комнату, переоделась. Открыв дубовый сундук, обитый кованым железом, осторожно вытащила узкую, не шире ладони шкатулочку. Медленно приоткрыла резную крышечку, будто из-под нее сейчас выпрыгнут ядовитые пауки и скорпионы. На бархатной подушечке лежал тоненький хрупкий стеклянный стержень. С металлической ртутной капелькой на конце. Игла Инквизитора.

Темный артефакт, созданный еще тогда во время войны темным Повелителем для эксперимента и после им же и уничтоженный. Не все. Где-нигде, но раз в столетие опасные артефакты всплывали в разных концах империи, а то и в других мирах.

На миг прикрыла глаза, тряхнула рыжими кудрями и решительно вышла в коридор. Слишком многое поставлено на кон. Поздно делать остановку.

Келли прислонилась к стене: несколько минут назад, наконец-то, освободилась Шанти. Теперь, когда все пешки на своих местах, нужно было приступать к основному плану. Она чуть помедлила и требовательно постучала в обычную с виду, обшитую сосновыми досками дверь.

Молодой демон из самой обычной семьи очень быстро, благодаря врожденной сноровке, амбициям и сильному магическому дару, в неполные сто лет дослужился от простого солдата до рыцаря Владыки Ночи. Десяток самых видных невест темной империи были бы рады всеми правдами и неправдами затащить парня в постель, но тот не замечая весьма непрозрачных намеков раздосадованных красоток, уже несколько месяцев сходил с ума по невысокой рыжеволосой демонессе. А та, лишь улыбалась, охотно кокетничая с молодым симпатичным парнем; не более.

Не известно кто больше удивился, Повелитель, когда молодой демон заявился с прошением о выплате годового жалования за раз, или сам Рик, когда понятливо ухмыльнувшийся Повелитель, в последнее время неоднозначно сентиментальный, подмахнул просьбу, утвердив "премию, без вычета из жалования".