Марина Дяченко - Земля Веснаров

Черноволосая мигнула. Ответила через силу:

— Мы все об этом думаем. Спросите хоть Горчицу. Она тоже.

— Мы думаем, — подтвердила рыжая со странной улыбкой. — В старину они часто рождались, веснары-то… Мать мне рассказывала — всегда устраивали праздник, когда малыш впервые травку подрастит. Никто, — она впилась взглядом в воспаленные глаза мага, — никто их не боялся. И не боится. И веснар, — она кивнула на меня, — никогда и ни за что не убьет человека. Только нелюдь.

Она была сумасшедшая. Безумие влажно поблескивало в ее глазах.

— Ты все сказала? — хрипло спросил Аррф.

— Выходит, Нэфа другой веснар убил? — она рассуждала, не слушая мага. — Не этот? Иначе ты не расспрашивал бы… Ага! Веснар в Холмах, и ты не знаешь, кто это… Пойди по домам, Аррф, пойди по всему поселку и каждого спрашивай. Сколько там у нас местных в поселке? А на выселках? Ничего, за неделю справишься… Если спать не будешь. И если веснар тебя дождется.

— Допрыгаешься, — вполголоса сказала ей Роза.

Горчица улыбнулась шире:

— А начинать надо с девок. Каждая девка в поселке, бери любую, хоть хромую, хоть горбатую. Он со всеми переспал. Не веришь? Пойди, поспрашивай.

— Бред, — выплюнул Аррф. — Замолчи.

Горчица послушалась — и молчала целых три мгновения. Коротенькая, холодная пауза.

— Мальчишку-то мне можно забрать? — спросила совсем другим голосом, тихо. — Рефа? Насовсем?

Маг не ответил. Обернулся к Розе:

— Скажи… Кто из девчонок… в последнее время… с кем он… ты знаешь?

Женщина чопорно поджала губы:

— Я ему не сторож, господин маг. Горчица, хоть и дура, дело говорит: бери в поселке любую.

— Это ложь, — сказал Аррф, но как-то неуверенно.

— Правда, — сказала Роза, будто камень бросила. — Испортил многих. А такой девки, чтобы ему долго у сердца держать — такой в последний год не знаю.

Маг перевел взгляд на Горчицу. Рыжая стояла, не разжимая губ, как будто рот у нее склеился.

Тогда Арф повернулся к женщинам спиной и кивнул мне, приглашая обратно в дом. Уходя, я в последний раз глянул на нее через плечо на Горчицу и Розу. Они стояла, одинаково подбоченясь, и обе смотрели мне вслед.

В доме все тяжелее было находиться — снизу, из гамака, поднимался тяжелый запах. Слуги, доставившие из поселка завтрак, накрыли его на зеленой лужайке в тени ограды. И стол, и скамейки были врыты в землю.

Горчица, оказавшаяся хозяйкой гостиницы «Фатинмер», приготовила этот завтрак с полным знанием дела: мне полагалась бобовая каша, Аррфу — котлеты в луковой чешуе. Наверное, у нее был припасен готовый фарш, думал я, глядя, как маг сидит над своей тарелкой. Мясное блюдо не приготовишь так быстро…

Интересно: гостиницу Горчице подарил барон? Как и пост сборщика налогов — Розиному мужу?

Цветущая моя, Цветущая…

С детства приученный уважать еду, я съел все, что было в миске. Маг вяло поковырял котлеты и выпил две кружки пива.

— Почему ты не ешь мяса? — спросил, глядя в упор.

— А почему ты не ешь человечину?

Мы смотрели друг на друга. Нас объединяла смерть о двух концах. За домом, в дальних пределах ограды, притихшие крестьяне рыли четырехугольную яму. Скрежетали лопаты, вонзаясь в плодородную землю Цветущей. И пахло весной, обновлением — пахло сырой землей.

— По-твоему, барона убил мальчишка? — маг отхлебнул еще пива. — Старший сын, байстрюк? Кноф?

Яма под лопатами землекопов становилась все глубже.

— Когда, ты говоришь, он сбежал? — я подтянул к себе свою кружку.

— Три дня назад. Уже, считай, четыре.

— И не пришел к матери, — я размышлял вслух. — У него есть друзья в поселке?

— Я почем знаю… Мальчишки жили тихо, как мыши, спали внизу в одной комнате со слугами, вставали рано. Никаких особенных развлечений им не полагалось. Конечно, Нэф учил их арифметике и йолльскому, но эти уроки вряд ли доставляли им удовольствие…

— Я думаю, — медленно начал я, — то есть, если бы я был на месте этого Кнофа… Погоди, сколько ему лет?

— Пятнадцать.

— Тощий, довольно высокий, волосы длинные, темные, нос курносый, веснушки, одет по-крестьянски?

— Да… Подожди, откуда ты…

— Я его видел. Он уехал на поезде в Дальние Углы позавчера вечером, на закате.

И я рассказал Аррфу о мальчишке, вскочившем на тот самый поезд, с которого я сошел. Теперь мне понятен был восторг юного беглеца: рожа с высунутым языком, которую он скорчил мне, предназначалась на самом деле его отцу-барону… И, возможно, магу.

— Получается, мы ехали за ним по пятам, — помолчав, сказал Аррф. — Еще несколько минут — и заметили бы.

— Ничего подобного. Он мог весь день просидеть на станции — прятаться под платформой, например. Для него очень важно было не попадаться вам на глаза — и успеть на поезд… Зато теперь мы точно знаем, что барона он не убивал.

— Почему? Он мог вернуться…

— Из Дальних Углов?! Оттуда пять дней пешего пути! А обратный поезд — я видел — прошел только сегодня утром!

Аррф отодвинул тарелку. Я поморщился: запах его недоеденных котлет смущал меня больше, чем тяжелый дух смерти, воцарившийся в доме.

— А я был уверен, что это он, — тихо сказал маг. — Он ненавидел отца. Хуже: презирал.

— За что? — я понимал, что вопрос идиотский, но придержать язык не успел.

Маг прищурился:

— А за что его презирали женщины, с которыми он спал? За что вы все ненавидите нас?

— Может быть, за то, что вы явились на нашу землю, чтобы убивать и насиловать? — предположил я. — И нести йолльский закон туда, где его не хотят знать?

— Мы?! — он поперхнулся. — Мы принесли избавление от эпидемий, которые убивали без разбора и когда-нибудь прикончили бы весь остров! Мы построили больницы и школы! Мы построили дороги и пустили по ним поезда! Ты уже не помнишь, что до йолльского вмешательства здесь умирал каждый второй младенец? Ты не помнишь нищеты, в которой вы все поголовно жили?!

— Я получил хорошее образование, мясоед, — отозвался я холодно. — Все эти «аргументы» я пересказывал у доски наизусть.

— А как тебе удалось получить образование? Как ты вообще выжил в Некрае? Что, не йолльцы подобрали тебя и отмыли? Не йолльцы отправили в школу? Университет, где ты учился, не был построен на йолльские деньги? Или стипендия, которую ты получал…

— Ты забыл сказать, что предварительно йолльцы убили моего деда.

— Ты забыл сказать, что перед этим Осоты убили несколько тысяч человек!

— Ты забыл, что эти люди пришли на мою землю с оружием.

— С оружием, с металлургией, с лекарствами… Сказок не бывает: мы победили, потому что сильнее. Умнее. Подвижнее. Мы пришли к вам, а не вы к нам — мы успели первые. А значит, строим мир по собственному разумению — так, как считаем нужным.

— Йолльский закон — самый человечный и справедливый, — я ухмыльнулся.