Алина Гралева - Радужная Сфера

— Хозяйственный, ты мой! — я от души чмокнула сфинкса во влажный нос. — Правильно — нечего всяким нехорошим дядькам наши артефакты оставлять!

— Он не нехороший дядька, — неожиданно возмутился Айлери, — это Ректор Академии.

— Этот маньяк с садистскими замашками — ректор? Представляю, чему он вас там учил!

— Он не маньяк, — как-то вяло возразил фей.

— Ага, а то, что он не дрогнув, обрек на смерть сотню детишек, да еще собирался перерезать тебе горло, говорит о его величайшей доброте и заботе! — мой голос так и сочился ядом.

— Ректор до сих пор считал, что ты то самое великое зло, против которого мы все должны бороться — он же не знал, какая ты на самом деле. А насчет детей… Он понимал, что ты их не тронешь — на это и был весь расчет!

— Тебе не кажется, что ты сам себе противоречишь? — вмешался Алекс.

— Если он считал, что я великое зло, то жизнь детей, как, впрочем, и твоя, для него не имели бы никакого значения, — пояснила я мысль колдуна. — Ладно, не расстраивайся, — я потрепала друга по загривку.

Я снова поймала сочувствующий взгляд Алекса, будто он искал в моих глазах признаки горя и отчаяния по поводу случившегося. И каждый раз он задерживался на кулоне на моей шее.

— Ты мне так и не ответила — это украшение очень дорого тебе? — он покрутил в руках голубой камень, вновь засветившийся в его руках.

— Да нет, — я небрежно пожала плечами. Ну не признаваться же ему, что эта цацка надоела мне хуже редьки!

— Тогда, извини, но я ужасно хочу это сделать уже который день, — не тратя времени на долгие объяснения, что именно он собирается сделать, колдун, придержав цепочку на моей шее, второй рукой рванув висюльку.

Опа! Цепочка неожиданно легко оборвалась и камешек, вспыхнув напоследок, погас на полу.

— Значит, я на самом деле не ошибся, — и, что он спрашивается, хочет этим сказать, да еще таким странным растерянным голосом?

Я не успела даже толком удивиться, потому что сфинкс, взвизгнув от радости, вскочил на ноги, лишив меня опоры и, окончательно свалив на спину, принялся облизывать мое лицо.

— Алечка, милая, это снова ты! — с таким усердием он меня не только умоет, но и голову вымоет — вон обслюнявленные черные волосы уже лезут в глаза. Черные?!

Я, совершенно не обращая внимания на экстремальное умывание, недоверчиво взяла обмусоленную прядь. Все правильно — амулета больше нет, и я снова стала собой. Опустив взгляд, я с удовольствием обозрела свои родные джинсы и топ, едва прикрытые знакомым плащиком, который я присвоила в пещере. Не сравнишь с моим новомодным прикидом, но мне мои тряпки милее всех вычурных нарядах, так дорогих сердцу леди Мейтэль.

Алекс, с мягкой улыбкой наблюдавший и за восторгом льва, и за моим обследованием собственной внешности, чуть поморщившись, прикоснулся к груди. Привидение, до сих пор с умилением взирающее на суету, со снисходительным видом познавшего все таинства жизни мудреца, встрепенулось.

— Уж не задел ли тебя злодей, что-то ты побледнел, колдун? — засуетилась бабка.

— Что с тобой? — отодвинув морду сфинкса, который, будто зайчик на знаменитых батарейках, не мог самостоятельно остановиться, я с тревогой уставилась на колдуна.

— Не знаю, будто кипятком обожгло, — поморщился Алекс, но, заметив мою тревогу, поспешил успокоить: — Да не волнуйтесь вы, уже все в порядке.

— А ну расстегни рубаху — мало ли что, — старуха говорила так требовательно, что колдун только пожал плечами.

Равнодушно расстегивая пуговицы, явно только для того, чтобы успокоить меня и старуху, он пристально рассматривал мое лицо. От такого внимания я почувствовала себя весьма неуютно. До кукольной красоты леди Мейтэль я явно не дотягиваю. Чтобы избежать внимательного изучающего взгляда, я уставилась на его руки. Увидеть откровенное разочарование в его глазах мне сейчас хотелось меньше всего. Лучше уж в очередной раз узреть свою ладошку, отпечатанную на его груди. Не сказать, чтобы слишком приятное зрелище, но все познается в сравнении.

Легким жестом отвернув воротник, колдун перевел взгляд на привидение — видишь, мол, ничего страшного! Но, вытянувшаяся физиономия бабки, совершенно не говорила о том, что ничего не произошло. Да и у меня в глазах повис немой вопрос. Даже Айлери бросил свои попытки продолжить тисканье и застыл, как воплощенное удивление. Тот самый отпечаток, с которого так неудачно началось наше знакомство, бесследно исчез. На мгновение мне показалось, что где-то под кожей мерцают тонкие нити, повторяющие контур моей ладошки, но стоило мне смигнуть, как все пропало.

— Как это? — кажется, в этот раз удивился даже непробиваемый колдун. Алекс недоверчиво потер грудь, будто пытаясь на ощупь найти пропавшее клеймо.

— Мавр сделал свое дело, — задумчиво пробормотала я.

— Что? — на меня смотрели три пары удивленных глаз.

Ой! Я и не думала, что они прислушиваются к моему лепету.

— Простите, это я о своем, о девичьем, — попробовала отговориться я, но, судя по внимательным взглядам, без объяснений мне не обойтись.

— Это я-то мавр? — с преувеличенным возмущением отозвался Алекс. — Кстати, что это такое?

— Не что, а кто. Герой весьма популярной в моем мире пьесы, — я замолчала, не обращая внимания на нетерпеливое ерзанье Айлери, ожидающего очередную сказку.

— Если ты считаешь, что этим что-то пояснила, то, извини, но ты ошибаешься, — во взгляде Алекса снова появилась улыбка, а оговорки о моем мире он будто и не заметил.

— Я не могла самостоятельно избавиться от образа леди Мейтэль. Не знаю, почему именно ты попался мне под руку. А этот знак, — я покрутила в воздухе собственной ладошкой, — обозначал лишь то, что ты сможешь освободить меня, ну и, конечно, сам избавиться от проклятия — я торжествующе показала на его чистую грудь. — И теперь, ты действительно свободен и можешь уходить, как мавр, — опустив ресницы, я со страхом ожидала его ответа.

— Не дождешься! — колдун блеснул белозубой улыбкой. — Не знаю, что там сделал ваш мавр, но я уйду только с тобой.

Наверное, я расплылась бы от счастья, если бы не вредное воображение. Чернокожий Алекс, сжимая в одной руке белый платок, а другой, придерживая свисающий с плеча мой хладный труп, с невозмутимым видом проходит сквозь толпу восторженных зрителей, направляясь в неизвестные мне Темные Земли. Бр-р. Привидится же такое!

— Но ты должна рассказать мне все с самого начала, — к счастью, колдун не видел образов, всплывших в моей голове, — теперь тебе нечего скрывать.

— Это не слишком короткая история, — ночь давно перевалила за середину, но, глянув в нетерпеливо горящие глаза Алекса и явно разочарованную физиономию привидения, вздохнула: — ладно, расскажу. Только взамен и ты ответишь на все мои вопросы, — и, получив в ответ поспешный кивок, начала рассказ.