Бернхард Хеннен - Меч эльфов. Рыцарь из рода Других

Я помню это так, точно это случилось всего час назад. Это случилось тогда, когда приближалась годовщина возвращения Гисхильды. И снова все ярлы Фьордландии собрались в пиршественном зале королевского замка.

— Я королева! — сердито настаивала Гисхильда.

— Никто не короновал тебя, — напомнила ей Роксанна. — Ты правишь потому, что присвоила власть, а не потому, что тебе ее кто-то дал.

— Она дана мне по праву рождения!

— Я не хочу спорить с тобой, Гисхильда. Но если ты хочешь быть королевой, то должна обращать внимание на душу своей страны, а душа страны — это ее традиции. Твои ярлы последовали за тобой в далекие земли. Они уважают тебя, некоторые даже боятся. Теперь твоя очередь сделать шаг им навстречу. Оставь позади все, что связывает тебя с Валлонкуром. Если ты не сможешь убежать от тени прошлого, то твое настоящее всегда будет в тени.

Гисхильда коротко поразмыслила над этим, потом рассерженно покачала головой.

— О чем ты говоришь, мама? Я должна бежать от тени прошлого, но покориться старым традициям? Как это согласуется? Твоя аргументация лишена логики!

— Меня не учили риторике священники Тьюреда. Когда я говорю, то говорит мое сердце, а не разум. Я знаю, что в Валлонкуре у тебя остался возлюбленный. И ты не хочешь отказываться от него… Поскольку боги благосклонны к тебе, ярлы не задают вопросов. Они думают, что ты была у эльфов. Только так они могут объяснить себе твои умения. Но когда-нибудь они начнут задавать вопросы, если ты не оправдаешь их ожидания. То, что было в Валлонкуре, мертво! Эта часть твоего прошлого завершена. Освободись от него! — Роксанна произнесла это почти умоляющим тоном. — Я желаю тебе лишь добра. Поверь, я знаю, что это такое — жить мечтой, которая не может осуществиться. Я так долго ждала твоего отца. Закрывалась от очевидного. Я должна была догадаться, что он не оставил бы Фьордландию надолго. Даже ради тебя, Гисхильда. Он был связан традициями. Они живы! Они регулируют жизнь в нашей стране, они — путеводная нить для людей. Ты должна приспособиться к ним, или ты станешь им настолько же чуждой, как и священники Тьюреда, которые воспитывали тебя. Если ты не сможешь сделать этого, то Фьордландия — не то место, где ты должна жить. Если ты не готова уважать это, то я снова займу трон.

Гисхильда удивленно посмотрела на нее.

— Ты не сделаешь этого!

Роксанна выдержала ее взгляд.

— Я знаю, что рождена не здесь. Я чужачка, которую привел сюда твой отец. Та, о которой болтают невесть что с самого первого дня. Я знаю все эти истории, хотя их рассказывают шепотом. Но, Гисхильда, я уважаю традиции этой страны. Я устраиваю свою жизнь в соответствии с ними. И если ты не можешь сделать этого, то ты более чужая здесь, чем я, хоть ты и родилась в этом замке.

Принцесса откашлялась. Давно никто не высказывал ей своего мнения настолько четко.

— А теперь иди в пиршественный зал, дочь, предстань перед ярлами! Они ждут тебя. Пробудись от своего сна о Валлонкуре, потому что это было не что иное, как сон. Спустись к ним, и сделай так, чтобы отец гордился тобой. Будь истинной королевой. Будь лучше, чем я!

Гисхильда поднялась. Не глядя на мать, она направилась к двери с гордо поднятой головой. Перед покоями ее ждал Сигурд с почетной гвардией мандридов. Они сопроводили ее через двор. Снег скрипел под их тяжелыми сапогами. На Гисхильде была короткая курточка из меха серебряных лис, брюки для верховой езды и сапоги, а также шелковая рубашка из Альвенмарка. Волосы ее были распущены. Они лежали на мехах подобно оранжевому плащу. На вкус большинства мужчин она была слишком худа. Слишком упряма. Слишком воинственна. Слишком долго была у эльфов. С каждым шагом, сделанным по направлению к залу, она обретала все больше уверенности в себе. Когда широкие створки дверей распахнулись перед нею, она улыбалась.

Давно в большом зале не было столько гостей, ярлов и влиятельных купцов, воинов и капитанов. Пришли все, чье положение в обществе позволяло появиться в королевских чертогах.

Когда она вошла, все разговоры умолкли. Сердце не успело сделать трех ударов, как молчание подобно волне распространилось на весь зал. Мужчины сгрудились плотнее. В толпе образовался проход, и Гисхильда прошествовала к трону. Коротко кивнула нескольким соратникам из Друсны.

Олловейн и Юливее стояли по левую руку позади трона, Сигурд застыл с другой стороны.

Гисхильда не стала садиться. Обвела взглядом собравшуюся знать. Многие из мужчин избегали ее взгляда. Наконец она нарушила молчание.

— Ярлы Фьордландии просили меня выйти к ним этой ночью. Вот я. — Уперев руки в бока, она гордо выпятила подбородок и вызывающе оглядела собравшихся.

Под потолком зала висел сизый дым от жаровен, который нещадно ел глаза. Пахло еловыми ветками, которые жгли ранним вечером, чтобы прогнать злых духов. Сладковатый запах меда смешивался с кисловатой вонью немытых тел. Тишина саваном окутала собравшихся.

Гисхильда была удивлена тому, сколь много сердито нахмуренных лиц смотрели на нее. Но те, на кого смотрела она, отводили взгляд.

Наконец Исвульф Свенсон, ярл Гонтабу, один из влиятельнейших князей-воинов страны, решился… Ветер и горе прорезали глубокие морщины на его лице и посеребрили раньше времени его волосы.

— Принцесса, вот прошел год с тех пор, как ты вернулась, и клянусь секирой Норгримма, все мы гордимся тобой. Ты сражаешься, скачешь верхом и пьешь как мужчина. Ты ведешь битвы так, словно ты — сам бог войны во плоти. Кровь Мандреда сильна в тебе. Те, кому довелось быть с тобой в Друсне, видели это. Ты похоронила своего отца так, как того заслуживал король. Когда ты вершишь суд на троне, то мудрость твоих суждений вызывает уважение стариков и жрецов. Ты — правительница, лучше которой нельзя и желать. Но должен признаться, несмотря на все это, ты доставляешь нам большое огорчение. Ты живешь очень опасно. В бою ты всегда в первом ряду. Ты не жалеешь себя. Никогда не отдаешь приказа, который не была бы готова исполнить сама. — Он улыбнулся. — Никогда еще не называли новорожденных дочерей Гисхильдами так часто, как после твоего возвращения. Но поскольку ты такая, какая есть, все мы очень беспокоимся. Что, если тебя настигнет пуля? Несчастливый удар меча пробьет твою защиту? Ни сила троллей, ни трюки кобольдов, ни магия эльфов и даже ни секиры и мечи мандридов не могут защищать тебя вечно. Но если ты умрешь, род Мандреда прервется. Ты — последняя в роду. Целый год мы ждали твоего выбора. Три дня совещались. И, в конце концов, пришли к выводу, Гисхильда. Мы думаем, что ты не сделаешь выбор никогда.