Джульет Маккенна - Кинжал убийцы

— Я не клерк, — решительно заявил мой возлюбленный. — Пора молодому Олбарну исполнять обязанности ранга, которым он так кичится.

Не успел Райшед договорить, как на помосте, выйдя из задней двери, появился Олбарн Ден Домезин. Этот отпрыск древнего тормалинского рода, несомненно, приветствовал указ императора, что несколько оставшихся дворян Келларина отныне должны считаться младшими ветвями, привитыми на дереве Д'Алсеннена. Возможно, кому-то следовало сказать Олбарну, что Тадриол просто обошел путаницу законов, угрожающих связать Темара по рукам и ногам, когда обиженные и расчетливые сьеры предъявили древние права и фальшивые претензии в судах Тормейла.

Олбарн уселся за стол, поставленный сбоку от кресел. Там его ждал открытый незапятнанный гроссбух, набор перьев и чернила. Для человека, жаждущего, чтобы его признали как назначенного преемника Темара, он был не слишком полон энтузиазма.

— Бедный парень, сам марает бумагу вместо того, чтобы командовать писцами, — заметила я с издевкой. — Ничего, хочешь пожать плоды, сперва посей.

— Я не видел, чтобы ты много сеяла. — Райшед бросил на меня недоуменный взгляд. — Но сегодня утром я споткнулся о Фраса, который возился в нашем огороде. С чего бы это?

— Он так же ловок с рунами, как с той мотыгой. — Я беззаботно вытянула руки. — Но работу он сделает. — И я выстирала постельное белье, поэтому чувствовала себя вправе немного развлечься.

Протолкавшись через толпу, Хэлис подошла к нам и пододвинула табурет.

— Ну, и долго мы собираемся бездельничать?

— Ждем их кивка. — Вверху на помосте Гуиналь что-то доказывала Темару, сопровождая свои слова резкими жестами. — Что она думает об этой идее?

— Разумный обычай, который давно пора использовать. — Хэлис усмехнулась. — Если мы убедим барышню прогонять всех, кто станет досаждать ей вне этих заседаний, возможно, она научится хоть как-то расслабляться.

Райшед положил мне руку на бедро, требуя промолчать.

— Вон идет старый баран, чтобы сломать лед.

Седовласый мужчина вышел вперед, вежливо кланяясь Олбарну, прежде чем встать перед Темаром и Гуиналь. Толпа притихла.

— Мое почтение, мессир, барышня.

— Мастер Дрэг. — Д'Алсеннен наклонил голову, а Гуиналь любезно улыбнулась мужчине.

Он кашлянул.

— Я насчет этих земельных даров. Я хотел узнать, нельзя ли немного разбить наши участки. Там, дома, мы получали землю в разных местах, тут луг, там пашня, поэтому никому не доставались все камни или болото.

Темар кивнул:

— Но здесь достаточно земли, чтобы всем дать хорошую почву.

— А как насчет града или бури? — возразил Дрэг с уверенностью тертого калача. — Будь благословенна Ларазион, погода здесь довольно мягкая, но если все посевы одного человека находятся на одном поле, то любое несчастье может сгубить весь его урожай.

Толпа поддержала его согласным шепотом, но я увидела несколько воинственных лиц, твердо решивших поспорить с выступающим. Фермерам, прибывшим из Тормалина, хочется точно знать, где проходят их границы, и иметь полное право их укрепить.

Д'Алсеннен наклонился, чтобы посовещаться с барышней, прежде чем ответить мастеру Дрэгу.

— Твое беспокойство обоснованно, и я думаю, многие его разделяют. Но в равной степени многие предпочитают иметь землю в одном огороженном месте. Мы предлагаем всем, кто желает обменяться частью своих владений с другими, собраться завтра в торговом зале. Мы можем зарегистрировать обмены в официальной грамоте…

Крик Гуиналь раздался как гром с ясного неба. Она вскочила и, схватившись за виски, затрясла головой, будто лошадь, подвергшаяся атаке шершней. Ее волосы растрепались, но барышня ничего не замечала. Теряя сознание, она упала прямо к ногам Темара, который едва успел подхватить ее. Глухой стук от ее удара о полый помост эхом прокатился в тишине, рожденной всеобщим потрясением.

Райшед, со своими длинными ногами, игнорировал лестницу, а я одолела ее в два прыжка. Хэлис не отставала от нас ни на шаг.

— Она дышит? — спросила я.

Лицо Гуиналь было жуткого цвета, губы бескровные.

Д'Алсеннен разорвал кружево, скрепленное на ее груди серебряной брошью с сапфирами.

— Сердце бьется, прямо колотится. — Мы все могли видеть пульсацию в бледной впадинке шеи.

Райшед поднял ее на руки.

— Через заднюю дверь. — Хэлис помогла ему встать.

— Останься здесь. — Я придержала Темара, затем толкнула его к креслу. — Продолжай, или пойдет слух, что она мертва и уже лежит на погребальном костре.

Хэлис открыла перед Райшедом заднюю дверь и поманила меня кивком головы.

— Мы сообщим, как только узнаем, в чем дело.

Д'Алсеннен взял себя в руки и повернулся к оцепеневшему собранию.

— Кажется, барышня заболела. — Он повысил голос. — Но она не пожелала б никакой суматохи и первая настояла бы на продолжении разговора.

Что верно, то верно, подумала я, закрывая дверь. Однако эта мысль не принесла облегчения.

Райшед, хмурясь, стоял посреди зала. Каменные стены все еще были голые, но Бридил делала все возможное, чтобы придать уют этому помещению. По бокам широкого камина разместились скамьи с высокими спинками, немного неуместные в гостиной сьера, но добротные, на них лежали яркие подушки с льняными чехлами, вышитыми экономкой.

Хэлис побросала подушки на пол и полезла в ларь под сиденьем за одеялом.

— Ливак, пусть та женщина найдет нам приличное вино.

Я побежала к кухне и забарабанила в дверь. Бридил открыла, испуганная.

— Барышня Гуиналь заболела, — выпалила я. — Принеси вино или белое бренди, если у Темара припрятана бутылка.

Когда экономка убежала, я пошла искать растопку среди загромождения у камина. Райшед бережно положил Гуиналь на пол.

— Она шевелится?

— Еле-еле, — ответила Хэлис, растирая хрупкие запястья дворянки своими мускулистыми руками. — Кто-нибудь из вас слышал о какой-то заразе?

Мы все посмотрели друг на друга, качая головами. Дрианон спаси нас от еще одной вспышки лихорадки, которая оставила Тедина сиротой на попечении бабушки. Особенно если в этот раз у нас не будет Гуиналь, чтобы сдержать распространение заразы.

Райшед щелкнул замочком цепи на талии барышни.

— Где шнуровка у этого проклятого платья?

— Под мышкой. — Я снова повернулась к камину. — Талмия меграла элдрин фрес. — Пламя вспыхнуло среди хворостинок, и я подкормила его более крупными ветками. Возможно, Гуиналь презирает такое примитивное Высшее Искусство, но она не может отрицать его пользу. Я увидела перо, торчащее из подушки, и, вспоминая, как моя мать ругала легкомысленную горничную, выдернула его.

Появилась Бридил с подносом.

— Поставь туда, — велел Райшед, указав на низкий стол между скамьями.