Олег Бубела - Беглец

Проснулся я от того, что отлежал себе весь бок. Вскочив, я принялся растирать занемевшие части тела. Нет, все-таки сон на голой земле никакой пользы организму принести не может, подумал я, и огляделся. Светало, костер уже давно прогорел и остыл, пришлось зажигать новый. Вскоре последние сухие ветки, найденные ночью, весело потрескивали и источали приятное тепло. Я сидел рядом с костром и пытался прогнать сонливость, что все еще грозила закрыть мои глаза.

А вокруг меня пробуждалась природа. Легкий белесый туман наполнял лесную чащу, темнота все больше и больше отступала, сквозь просветы в кронах деревьев стало видно небо, светлеющее на глазах. К тому моменту, когда костер догорел, вокруг было совсем светло. Вспомнив о своем вчерашнем решении вернуться и найти кошелек на злополучной горе, я посмотрел по сторонам. К сожалению, деревья стояли слишком плотно друг к другу и за их ветвями Мертвый Курган, на котором осталась вся моя наличность, не обнаруживался. Тогда я походил немного по округе и выбрал дерево повыше и поразлапистее, на которое с трудом забрался, чтобы оглядеться.

Первым, что я увидел, было солнце, медленно поднимающееся из-за крон деревьев. Улыбнувшись ласковым прикосновениям его лучей, я тут же скривился от боли в расцарапанном лице, враз лишившей меня мечтательного настроения. Усевшись на одной из веток поудобней, я стал думать, что делать дальше, потому выяснилось, что труд мой был абсолютно напрасен. Посмотрев-пощурившись внимательно во все стороны, искомую горку я не обнаружил. Кругом, куда ни кинь взгляд — были кроны деревьев, сплошным ковром с весьма редкими прорехами уходящие за горизонт. Этот вид поверг меня в глубокую депрессию. Обратно я спускался гораздо медленнее, но зато приобрел еще несколько синяков, царапину на ноге и разорванную штанину. Но это было незначительной ерундой, по сравнению с тем, что я не знал, куда мне идти!

Когда первый шок от понимания этого факта прошел, я сгенерировал блестящую идею — идти нужно к солнцу. Ведь если вечером я шел на запад, смотреть на уходящее солнце, то теперь мне нужно идти на восток! А там уже выйду куда-нибудь. Ведь тут поселок близко, и город от него в трех часах ходьбы, я точно не должен промахнуться! Да и, кроме того, не в пустыне живем? Тут на каждом шагу, если не город, то какая-нибудь деревенька и этот заповедный лес не может тянуться бесконечно. Так что буду идти к солнцу, а там к обеду, или максимум к вечеру буду в поселке. А с кошельком придется разбираться позже, когда определюсь со своим местонахождением. Вряд ли его к тому времени успеет подобрать какой-нибудь грибник.

Поставив перед собой цель, я повеселел и бодрым шагом отправился на восток, ловя лицом солнечные лучики и размеренно переставляя ноги. Самочувствие мое было немного лучше, чем вчера. Мир уже не кружился вокруг и блевать больше не тянуло. Сильно тянуло лицо, но я смочил слюной краешек рубашки и кое-как оттер с него грязь и засохшую кровь. Затылок трогать не стал, только осторожно ощупал. Рана там больше не кровоточила, но волосы основательно слиплись и засохли. Поморщившись, я решил после всего этого пойти к врачу и сделать томограмму мозга, а то мало ли чего. Приложился ведь я здорово.

Солнце все поднималось и поднималось, заливая ярким светом все вокруг а я все шел, и шел, и шел... Обходил большие деревья, попадавшиеся на пути, перепрыгивал через корни, которые замечал, спотыкался о те, которых не видел, продирался через кусты, оставляя на них куски одежды, редеющей на глазах и машинально отмечал, что солнце довольно сильно припекает мне макушку... Макушку? Я же навстречу ему иду! Неужели я протопал уже столько времени, что не заметил, как наступил полдень?

Остановившись, я принялся озираться. Все указывало на то, что в лесу наступил яркий солнечный денек, а гудевшие ноги ясно намекали на необходимость привала. Вняв их настойчивым мольбам, я решил немножко отдохнуть и присесть на что-нибудь. Но перед этим, чтобы не запутаться, носком кроссовка нарисовал на земле жирную стрелку, указывающую направление моего движения. А то еще примусь ходить кругами, вообще весело получится. Удовлетворенно посмотрев на указатель, я присел под ближайшим деревом и вытянул конечности.

Блаженство отдыха прервал желудок, настойчиво требовавший что-то в него опустить. Немного поразмыслив над тем, где бы достать пропитание, я вспомнил, что в кармане рюкзака еще остался хлеб, который был немедленно извлечен на свет. Черствый сухарь был очищен от налипшего на него мусора и с удовольствием съеден. Желудок немного успокоился, но вскоре обнаглел и потребовал добавки. Мысленно велев ему заткнуться, я продолжил наслаждаться отдыхом, мимолетно осматриваясь вокруг.

Хорошо тут! Это даже я со своими минус восемь отметил. Трава под ногами зеленая и густая, деревья, весело шевелящие листвой, на редкость большие. Причем настолько, что один ствол даже троим людям обхватить будет сложно. Я внимательно присмотрелся к дереву, у которого сидел. Это был Великан! Могучий дуб (а может и не дуб, я в деревьях слабо разбираюсь, да и желудей поблизости не валялось) с громадными корнями, местами вылезающими на поверхность земли и раскидистой кроной, дававшей густую тень, возвышался над маленьким мной. Даже стало приятно, что у нас в стране еще сохранились такие вот нетронутые уголки природы, где растут подобные гиганты. С этими мыслями я рассматривал дерево и стоящих радом его собратьев, по своим размерам немногим ему уступающих.

Полюбовавшись еще немного, я вздохнул, посмотрел на солнце и поднялся. Затем сверился со стрелкой, определил направление и пошел дальше. Солнце все также светило мне в макушку, но уже начало потихоньку греть и затылок, видно долгенько я любовался деревьями... Решив наверстать упущенное, я ускорил шаг, стремясь побыстрее выйти к цивилизации, однако та появляться что-то не спешила. Наоборот, местность вокруг все больше дичала, попадались буераки, буреломы, овражки, которые приходилось обходить. Деревья вокруг постепенно мельчали, возвращаясь к своим нормальным размерам, но почему-то стало попадаться все больше кустов. Через некоторые, с большими и длинными колючками, я даже не отважился продираться. Пары их уколов мне было вполне достаточно, чтобы найти обходной путь.

Время летело незаметно. Солнце теперь вовсю грело мой затылок, а потом постепенно начало опускаться все ниже, готовясь спрятаться за кронами деревьев. Начинала чувствоваться жажда. Поначалу я терпел и не обращал на нее внимания, затем стал приглядываться к окружающим кустам, надеясь найти малину или нечто подобное. Затем мучивший меня сушняк стал совсем неумолим, и я больше думать не мог ни о чем другом, кроме как о вожделенной кружечке холодного пива.