Павел Корнев - Жнец

— Дорогой, тебе не кажется, что откуда-то подуло?

Забравшийся в окно Ричард рывком отдернул штору, спрыгнул в комнату и поймал изумленный взгляд Юриса Кястайлы. Глава тайной жандармерии вскочил с диванчика, палец капитана дрогнул, и шпик с арбалетным болтом в животе повалился обратно.

— Юрис! — взвизгнула тетка герцогини.

— Не ожидали? — влепил ей крепкую затрещину Белый рыцарь.

— Ричард? — прижала к покрасневшей щеке ладонь графиня Грешлиан. — Что ты себе позволяешь? И что у тебя за вид?!

— К чему эти ненужные вопросы? — обнажил нож капитан. Сохранять ясность рассудка ему становилось все сложней, на горле будто затянули удавку, а краски потихоньку померкли, погрузив весь мир в беспросветную серость. Но нет, красный цвет он пока различал. Хотя скоро, уже совсем скоро… — Неужели вам так плохо жилось?

— О чем ты?

— Или захотелось власти?

— Ричард! Потрудись немедленно объяснить свое возмутительное поведение! — гордо вскинула голову графиня, вот только Ричард прекрасно видел, что ее невозмутимость насквозь фальшивая. Она боялась. Боялась и тянула время.

— Зачем вы убили Солу? — краем глаза косясь на входную дверь, спросил Белый рыцарь.

— Никто ее не убивал, — презрительно скривила губы неожиданно успокоившаяся графиня Грешлиан. — А если бы и пришлось — это не великая плата за спасение Довласа!

— Спасение Довласа?

— Да! Своей глупостью моя племянница поставила нас на грань войны с Лансом и должна за это ответить, — глядя куда-то мимо Ричарда, заявила графиня. — Все здравомыслящие люди поддержали такое решение. А Сола… Солу мы выдадим Эдварду Второму. Если захочешь отправиться с ней — препятствий чинить тебе никто не будет.

— Так вы решили продать ее этим выродкам? — сообразил капитан.

Неужели Жнец собирался превратить Солу в одного из Высших? Или дело в желании посадить на трон Довласа более послушного монарха?

— Это не великая плата за мир!

— Не выйдет, ничего у вас не выйдет…

— Но… — осеклась графиня Грешлиан, только сейчас поверив известию о смерти племянницы.

Белый рыцарь ухватил побледневшую как полотно женщину за плечо и со всего маху — снизу вверх — всадил, вспарывая корсет, ей в солнечное сплетение нож. Сразу же крутнулся на месте и оказался чуть ли не лицом к лицу с каким-то странным типом в широкополой шляпе. На миг Ричард опешил, а потом сообразил: мужчина все это время просидел незамеченный им в небольшом алькове у дальней стены. Так вот на чью помощь рассчитывала старая стерва…

— Тебе бы следовало поторопиться… — положил Белый рыцарь ладонь на рукоять меча, потом понял причину замешательства противника и сунул руку в карман.

— Я многое слышал о тебе, — не сдвинулся с места незнакомец. — Но чего ты стоишь без защиты своей госпожи?

— А вот сейчас и посмотрим, — усмехнулся Ричард и выставил перед собой зажатый в кулаке наконечник, вокруг которого так и билось призрачное пламя тьмы. — Пора сдохнуть…

— Пора, — согласился с ним Высший, и капитан вдруг почувствовал, что не может сдвинуться с места. Чужая воля навалилась со всех сторон и начала один за другим отгибать удерживающие наконечник пальцы. Мир окончательно затопила серость, и даже красные пятна крови потускнели и стали похожи на обычную пыль.

— Нет! — прорычал рыцарь, но наконечник уже выскользнул из руки и упал на толстый ковер.

— Да, — бесстрастно произнес Высший и как-то странно мотнул головой.

Широкополая шляпа слетела на пол; наконечник угодившей в затылок стрелы вышел из левого глаза, и в один миг переполнявшую Высшего скверну пожрало призрачное пламя тьмы. Ноги бесноватого подогнулись, и, нелепо взмахнув руками, он повалился на спину.

Ричард почувствовал, как исчезли невидимые оковы, а мгновение спустя у его щеки прошелестела вторая стрела. Сзади послышался сдавленный хрип — заскочивший в комнату с обнаженным мечом в руке охранник ухватился за торчащее из шеи древко и рухнул на перепачканный кровью ковер. Пару ударов сердца Ричард Йорк не решался сдвинуться с места, потом схватил валявшийся на полу наконечник и бросился к распахнутому окну.

Старухе с косой придется подождать. Пусть немного, но подождать.

А уж Белый рыцарь не упустит шанс воспользоваться нежданно-негаданно полученной отсрочкой…

Месяц Святого Николаса Слепца

год 973 от Великого Собора

После завершения любого мало-мальски важного дела есть смысл перевести дух, оценить достигнутые результаты и только потом приступать к следующему. Но то — после завершения. А вот когда работы впереди непочатый край, на вязанный отдых выглядит скорее издевательством. Да и какой это отдых? Так, маета одна…

Как ни странно, чаянья Эдварда о передышке совершенно нежданно-негаданно воплотились в жизнь. Потеряв двух собратьев, Высшие затаились и сейчас на полуночи Марны шли позиционные бои без каких-либо намеков на проявление — пусть и тайное — бесовских сил.

Рауль Луринга пропадал на службе, мы безвылазно кисли во все том же особняке на окраине, из которого нас никуда так и не переселили. Охраны добавили, но и только. Неправильно это, на мой взгляд, ну да начальству видней. Хорошо хоть поближе к линии фронта перекинуть не надумали. Как ни крути, уж лучше в Магреве смутное время переждать…

Вот так мы и маялись уже без малого две декады кряду. Хотя нет, маялся, пожалуй, я один. Эдвард, Якоб и даже Пьер развлекались, как могли. Вынужденные сидеть в четырех стенах парни резались в карты и кости, втихаря попивали добытое на кухне пиво да сетовали на подобравшего слишком уж неказистых поварих Рауля Лурингу. Пьер, правда, иногда на выполнение своих обязанностей отвлекался, но в основном тяготы службы проходили как-то мимо него. Неплохо все же, когда у тебя под началом три здоровенных лба состоят, а непосредственное начальство за тридевять земель находится.

Но все хорошее — да и нехорошее обычно тоже — рано или поздно заканчивается, и однажды под вечер Рауль Луринга, вернувшийся раньше обычного из города, собрал нас у себя в комнате.

— Завтра с утра отправитесь за следующей головой, — с ходу обрадовал он скорчившего кислую мину Эдварда.

Ловкач в ответ на это известие беззаботно закинул ногу на ногу и уставился на разожженный очаг, будто его слова графа никоим образом не касались. Да так оно, скорее всего, и было.

— Озерки? — предположил я.

— Нет, — помрачнел Рауль, который последнее время и без того пребывал в не самом лучшем расположении духа. И куда только беззаботность подевалась? Даже дымить перестал. Про вино уж и не говорю вовсе. — Находившийся в Озерках Высший выпал из поля зрения тайной службы.