Дуглас Брайан - Дочь друидов

– Я имею право хотя бы уточнять, задавать наводящие вопросы, просить о более полных указаниях? – осведомился Туризинд. – Умолять о подробностях? Выпрашивать детали? Как велики твои полномочия, Конан?

– Мои полномочия неограниченны, а указания ты получишь без всяких просьб, – ухмыльнулся Конан. – Любишь публичные казни? Скоро поглядим еще на одну. Завтра в Ювауме должны казнить одну девку. Да ты и сам увидишь: народ уже начинает стекаться в город. Казнь всегда сопровождается ярмаркой, так что многие туда ринулись в надежде на хорошую поживу. Розничные торговцы, пирожники, проститутки, продавцы всяких снадобий… Разный сброд.

Он помолчал и вдруг ослепительно сверкнул ярко-синими глазами.

– Но нас должна интересовать не ярмарка, а именно эта девка. Я еще не принял окончательного решения.

– Можешь обсудить со мной, – предложил Туризинд, наполовину забавляясь.

Как всякий наемник, Туризинд привык иметь дело преимущественно с мужчинами и женщинам он не доверял. Изредка он привечал возле себя ту или другую в качестве временной подруги, но и только. Менее всего ему нравились особы, принадлежащие к «прекрасному полу», которые вооружались мечами и требовали, чтобы их воспринимали как «воинов», как «равных прочим» солдат. В отряде у Туризинда таких никогда не водилось. Он на дух их не переносил и изгонял поближе к горизонту, едва только замечал где-нибудь в поле своего зрения.

Поэтому известие о казни какой-то «девки» мало заинтересовало его. Если женщина довела власти до того, что те вознамерились предать ее публичной смерти, значит, она вполне достойна подобной участи. Женщина-преступница – это злостная воровка, подлая убийца, отравительница или колдунья. Все эти категории решительно были противны Туризинду.

Бывший командир наемников скривился.

– Давай оставим эту тему, Конан, – попросил он. – Я никогда не соглашусь с присутствием женщины в отряде. Тем более с такой, которую должны были повесить.

– Э-э… – протянул Конан, внезапно – и весьма неприятно – напомнив Туризинду доктора.

После паузы Конан добавил:

– Но я еще не принял решения. А когда решу – ты сделаешь, по-моему. Кстати, это не твой отряд, а мой. Хорошо бы ты постарался запомнить это.

– Я никак не могу повлиять на твое решение? – спросил Туризинд.

– Нет, – отрезал Конан. – Если я сочту девку полезной, я возьму ее. В мой отряд.

Некоторое время они молчали. Туризинд постепенно убеждался в том, что Конан был совершенно прав в том, что касалось ярмарки. Дорога наполнялась людьми. Празднично одетые крестьяне, пешком и на телегах, двигались в сторону Юваума. Многие весело переговаривались, перешучивались; девушки кокетничали с мужчинами. Некоторые совершенно явно давали понять, что не прочь провести ночь с новым приятелем.

«Близость смерти всегда возбуждает, – подумал Туризинд. – Когда человек видит, как умирает ему подобный, первое, что ему хочется, – это почувствовать себя живым. Дьявольски живым, до ужаса живым. А лучший способ ощутить себя на этом свете – заняться любовью. Можно даже с первым встречным. Лишь бы тебя ласкали, лишь бы под ладонями было чужое горячее тело, а рядом раздавалось чье-то дыхание… Знаю. Помню. Да, я действительно это помню…»

Он криво улыбнулся воспоминанию. Туризинд любил свои воспоминания, но никогда не тосковал по ушедшему. Ему было под тридцать, он вошел в лучший возраст для мужчины – и был уверен в том, что впереди у него не меньше прекрасного, чем осталось позади. Особенно если учесть то, каким жестоким было его детство.

До Юваума оставалось совсем немного, когда Конан снова заговорил:

– Это проститутка.

Туризинд в этот самый момент рассматривал очень хорошенькую девушку, которая явно строила глазки рослому всаднику, поэтому при звуке низкого голоса Конана он вздрогнул:

– Что ты сказал?

– Говорю, что это проститутка.

Туризинд еще раз посмотрел на ясно улыбавшуюся девушку.

– Нет же, думаю, она простая крестьянка. Очень хорошенькая крестьяночка, которая после десяти лет каторжных трудов и рождения седьмого ребенка превратится в старую страхолюдину, вроде ее мамаши… Жаль, конечно, да ничего не поделаешь: такова судьба сословия, рожденного ковыряться в грязи.

– Ты меня не слушаешь! – рассердился Конан. – Я говорю о той, которую должны повесить.

– А, – разочарованно протянул Туризинд. – Я-то думал, мы уже закрыли эту тему.

– Мы еще не открывали ее, – возразил Конан. – Я обдумываю.

– Значит, она еще и шлюха… – вздохнул Туризинд. – Неужели мы не можем обойтись без шлюхи? Я найду тебе десяток в любом трактире. Наверное, ты так страшен и уродлив, что с тобой ни одна не хочет пойти, да? Я буду их уговаривать. Клянусь. Только не надо мне шлюхи в отряде. В твоем отряде, – добавил он поспешно и изобразил угодливую улыбку.

– Если ты не замолчишь, – угрожающе начал Конан, но осекся, а потом махнул рукой. – Просто слушай. Рикульф подробно рассказал мне о том, чем она промышляла. Она предлагала мужчинам свое тело. И, поскольку она очень красива, они охотно соглашались покупать ее ласки. Затем их находили раздетыми и ограбленными до нитки где-нибудь за городом, на сеновале, а то и просто на обочине дороги. В их памяти оставались обрывки каких-то дивных картин: сладкие поцелуи, небывалое блаженство… а после полное забвение.

– Обычный трюк, – сказал Туризинд, брезгливо морщась. – Чем она их опаивала?

– В том-то и дело… При ней не нашли никакого яда. Да и эти мужчины никак не пострадали. За исключением неприятностей, связанных с тем, что их маленькое ночное приключение делалось общим достоянием. Ну и грабеж, конечно. Она обогатилась за их счет весьма значительно. Когда ее взяли, при ней нашли больше тысячи золотых монет. Она держала их в дорожном сундучке.

– А как вышло, что ее схватили? – заинтересовался Туризинд.

Конан покачал головой.

– Хочешь знать? Рикульф лично занялся этим делом. Продолжать?

Туризинд кивнул.

Конан продолжил задумчиво, и в его голосе Туризинд вдруг уловил легкий отзвук восхищения: несомненно, на киммерийца произвела сильное впечатление работа грабительницы. Вероятно, он считает воровку коллегой по ремеслу. Хороший же спутник у Туризинда! Туризинд, по крайней мере, – честный наемник, а вот киммериец… Ладно. Лучше сперва выяснить все обстоятельства, а уж после принимать решение. Может быть, удастся удрать…

– Когда число ограблений перешло за первый десяток, о ловкой грабительнице стало известно по всему Эброндуму, – рассказывал Конан. – Тогда-то Рикульф и выдвинул свое предположение. Он считал, что воровка пользуется не ядом, а магией. Если бы она покупала одурманивающие составы, она оставляла бы больше следов. Ей потребовался бы сообщник, кто-то, кто разбирается в ядах.