Максим Варежкин - Каэхон

— Оторо, — быстро пробормотал я Камню Огня. — Хё, Уруз! — Добавил я немного тепла в нагрудник противника.

Обмерзшая, но почти здоровая ладонь была, наконец, освобождена. Вся схватка заняла несколько секунд — а меня трясло, будто бы я пережил целый бой! Но времени размышлять не было: оставалось еще достаточно бойцов, а иллюзия Ширры понемногу спадала. Я начинал слышать звуки. Еще раз Веяние Смерти — в этот раз, одному из бойцов, и из рук потерявшего волю к жизни воина ко мне перекочевал тяжелый, немного неудобный меч. Все, пора действовать проще и эффективней!

Два воина умерли, не успев оказать сопротивления. Меч северянина оказался хорош и остер… Может, даже зачарован. Первый получил удар в плохо прикрытую шею, второму «повезло» побольше — меч пробил доспех в области живота. В отличие от мага, у простых воинов с защитой было похуже.

Затем началась настоящая драка: только лишь прозрев, озверевшие северяне начали атаковать. Два человека побежали к нашим друзьям, еще трое — остались на нас. Только тогда я заметил, что второго мага кто-то убил.

Но бой — это наша стихия, моя и Тайсамы. Воины севера были сильны и умелы, но с Тай им было не сравниться. Мечи их двигались слишком медленно, сила в удар вкладывалась слишком большая, они были предсказуемы! Я чуть уклонился от меча одного, ушел в свилю от другого и тут же нанес резкий удар ногой в незащищенное горло. Из доспеха на воинах был только лишь нагрудник, видно, кожаный с нашитыми пластинами, да наручи с простыми наплечниками. Даже шлема были не у всех.

Ошеломленного ударом противника добила Тайсама резким выпадом копья. Тут же ей пришлось уворачиваться от удара третьего воина… Что она сделала с присущей ей грацией: она прыгнула неестественно высоко и пробежалась своими сапогами по лицу бедняги…

— Хё, уруз! — Коротко довершил ее дело я, поджигая воина. Получилось не так красиво, как у Травеста — враг не вспыхнул головешкой, но забот у него прибавилось.

Оставшийся в живых северянин не думал сдаваться: напротив, у него будто бы прибавилось сил. Тяжелый меч в его руках летал, будто перышко, сам он стал двигаться быстрее… Кажется, он успел что-то проглотить, но в этом я не был уверен.

— Как обычно, — кивнул я Тайсаме.

Девушка кивнула в ответ и бросилась в атаку. Достав из одного потайного карманчика горстку пыли, она кинула ее в лицо северянину. Мне этого видно не было, но все это я успел выучить уже давно. Злость Мошкары — смешное название, но эффективное действие. Пока противник приходил в себя от жгучей, резкой боли на лице, Тайсама подставила ему копьем подножку, одновременно ударив каблуком по коленки сзади. В этот раз девушки предоставила мне сомнительное удовольствие добить врага — ошеломленного, дезориентированного, но все еще не сдавшегося.

— Оторо, — возобновил я потерявшийся было контакт с Камнем Огня, — Уруз, Асса!

Мощь, цель — на этот раз знак Хё был хуже: требовалось нагреть не точку, а оружие целиком. Меч в руках северянина быстро стал обжигающим. Я понял это, когда северянин с криком его откинул.

— Оторо, — прошептал я Черному Камню. — Хорт!

Я быстро подбежал к варвару и дотронулся до него ладонью. Прежде чем он смог мне что-либо сделать, заклятье было завершено. Уруз, Архо… Душа его вылетела из тела. Все как обычно. Рука, что поднялась для удара, безвольно повисла.

— Будет пленным, — решил я, так как второго моего «подопытного» уже немного убила Тайсама. — Иди за мной!

Воин не шелохнулся. Он бездумно смотрел перед собой и, казалось, о чем-то думал.

— Ты меня слышишь? Идем.

— Зачем? Нет смысла, — ответил северянин.

Я чертыхнулся: Акирон предупреждал о таком, что людям без души наплевать на все, в том числе и на приказы других людей. Но до этого дня мне не приходилось делать что-то с такими «бездушными». Пришлось подключить воображение…

— Тай, дай камень.

— Какой?

— Любой. Можно красивый, но, по сути, все равно.

Девушка пожала плечами и подала мне увесистый булыжник. Одновременно Травест позвал нас, но я отмахнулся — мол, подожди. Потом задумался: что же все-таки нужно сделать, чтобы превратить этого «зомби» в послушного раба? Что ему нужно? Душа!

Я щелкнул пальцами и рассмеялся. Вздрогнувшая от неожиданности Тайсама недобро на меня посмотрела. Отмахнувшись, я сложил ладони в знак Асса, потом, зацепив «цель», нечто весьма абстрактное и эфемерное, переменил знак на Уруз. Пришло время побороться волей.

Душа северянина ощущалась как сгусток упрямых эмоций, чье стремление победить было куда сильнее всего остального… Ничего, посмотрим, кто хочет победы больше! В противнике был холод, острые грани. Внезапно я почувствовал себя на открытой равнине, среди снега и льда. Ветер, острые порывы, и чья-то мысль "Убирайся! Ты здесь лишний!"

Я разозлился. Кто-то смеет мне указывать? Холод? Какой холод может остановить меня, огонь моей души? Ветер послушно утих, повинуясь движению моей руки. Ладонь сжалась в кулак, с силой что-то давя, и… Я очнулся. Ладонь была крепко сжата. Во второй руке лежал камень.

— Архо! — Повелительно сказал я, складывая ладони. — Тервест! — Вырвался у меня крик. Тут же пришло понимание этого слова: «заключение». Знак, который так не хотел показывать мне Акирон.

Душа воина была заключена в камне. Я усмехнулся: получилось, хоть и не совсем понятно как — последние два знака удались мне без использования рук. Что ж, видно, Хадкитор мне помогает. Вытянув руку с камнем к воину, я сказал негромко:

— Идем.

Он промолчал, но огонек, что зажегся в его глазах при взгляде на камень, говорил за него. Стоило нам двинуться, воин послушно пошел следом. Травест это заметил и нахмурился: он недолюбливал и темную магию в общем, и Акирона в частности. А на такие вещи был способен лишь он. Зато Ширра, напротив, воскликнул:

— Вещи, разумению человека простого не дающиеся, зрят мои очи! Интерес с силой большой весьма просыпается в душе моей, горящей жаждой познания!

— Я просто счастлив это слышать, — хмыкнул я. — Травест, это наш пленный.

— Черная магия? — Недовольно спросил он.

— Магия Душ, — поправил его я. — Нужно идти, докладывать нашей Наставнице. Заодно узнать, что происходит на основном…

Я прервал себя, почувствовав вдруг еще чье-то пока что далекое присутствие. Оттуда же, откуда пришли наши «гости»… Помянув недобрым всех Спящих богов, я резко спросил у пленника:

— За вами идут еще люди?

— Да, — ответил он на ломаном радорийском. Повезло… Мог не уметь говорить на нашем.

— Почему?

— Мы не вернуться. Мы должны быть подать сигнал, если бы удалось.

— Удалось что?

— Пробраться в крепость.

— Зачем? — Упорно не сдавался я, пытаясь вытащить из него информацию.